Оказывается, знаменитый шведский режиссер Ингмар Бергман в 1960-е гг. снял фильм с таким названием. Фильм-хоррор. Уж не знаю, близки ли знаменитому шведу сцены, порождавшиеся нашим не фантастическим, а реальным «часом волка», но вот он вернулся! Позже советского гимна с минимальной зачисткой, но раньше единого учебника истории с зачисткой максимальной. Выходит, в России все-таки стоит жить по стихотворению поэта военной поры Константина Симонова: «Жди меня, и я вернусь».
В СССР «час волка» родился в 1972 г. в связи с очередной антиалкогольной компанией коммунистической власти. Алкоголь стал продаваться с 11 утра. Название пошло от москвичей. По легенде, страдальцы от утреннего недуга вблизи театра кукол Образцова в страстном томлении наблюдали за знаменитыми театральными часами, где ровно в 11.00 появлялась фигура волка. Волк внушал вдохновение, давал отмашку, и по всему московскому часовому поясу до сей поры нараставшие очереди приходили в движение и постепенно, на фоне тут и там возникающих скандалов, сокращались.
Часам к 12 маленький магазин мог отпускать и другие продукты. А до этого кассирша на автомате, не глядя, выбивала 3,62, потом 4,12 и далее все растущие цифры цены пол-литра народно-целебной жидкости в качестве противовеса падающих глобальных цен на нефть. При Горбачеве стало все совсем плохо. «Час волка» исчез: в том смысле, что он передвинулся на целых три часа вперед. Что там выскакивало на часах театра Образцова, народ уже не интересовало. Он буквально душил друг друга в объятиях.
При этом окончание продаж осталось прежним (19 часов), в дозволенные 5 часов (с 14 до 19) у дверей магазинов происходили такие массовые митинги, столь экстремистской направленности, что никакое Бирюлево и в сравнение не идет. Самое мягкое, что довелось услышать: «На недельку, до второго, закопаем Горбачева. Откопаем Брежнева, будем жить по-прежнему».
Власть активно подрывала и без того исстрадавшийся от потерь колоссальных доходов бюджет (крах нефтяного рынка, Чернобыль) и, главное, порождала революционную ситуацию. Уже доводилось писать, что многочасовые винные очереди более чем успешно заменяли интернет, фейсбук, твиттер и многие другие современные формы горизонтальной коммуникации. Нынешние власть имущие желают поэкспериментировать, открутив лет этак около 30 назад и наступив на те же грабли?
Вот в мусульманской Турции недавно Эрдоган ввел запрет на продажу алкоголя с 22.00 до 6.00 (не до 11!). И что получилось? Конечно, не в одном алкоголе там дело, но и его ему припомнили! Как смеет нарушать свободы, введенные идейным алкоголиком великим Кемалем Ататюрком?
Не буду, как это ни странно, перечислять массу негативных экономических последствий полусухого петербургского закона. Кому интересно, читайте мою статью на «Фонтанке» от 21.05.2012 «С девяти до девяти». Тогда именно 12-часовой комендантский час планировался. Ныне вводится 13-часовой. Уверяю вас: будет все! И «пьяные углы», и алкомобили, и «бутылка в подарок» за коробок спичек в 500 руб., и «аренда» бутылки, и вся мощь интернета, призванная на помощь продвинутым борцам с ночной и утренней «засухой».
Одновременно обычных законопослушных людей искусственно превращают в правонарушителей. Так действует любой запрет на потребление, не оборачивающийся вредом никому, кроме самого потребителя (да и вопрос о вреде далеко не всегда к месту). О туче новых возможностей для полиции я уже не говорю: от крупного крышевания до мелких поборов, от расширения штата до выполнения плана по нарушителям.
Хочется все-таки ответить на вынесенный в заголовок вопрос: «Зачем они это делают?» Сразу отбросим перечисленные выше мелочи. Это – побочный эффект. Боюсь, что главная причина – самая худшая. Моральная! Во-первых, полностью разнуздавшаяся власть элементарно желает продемонстрировать свою крутость в форме очередного издевательства над гражданами: «Вот возьму, захочу, и будешь ты у меня сыр покупать с 17.00 до 21.00!» Так, например, сказано, что в пикетах ближе, чем на 50 м друг к другу, не приближаться, и все тут! Надо время от времени показывать, что вы никто и звать вас никак. Потому что я, власть российско-сакральная, коли над вами потешаться желаю, то извольте все это скушать, да еще с благодарностью.
Во-вторых, каким бы нагрянувшим на нас хамом власть ни была, ей, как ни крути, надо, чтобы кто-то ее уважал. Российское население во многом представлено убежденными социальными мазохистами, которым ее крутость всегда в кайф, даже если они от этого что-то и теряют. «С нами построже надо, а не то мы сами не знаем, что с собой сделаем!» Это ощущение страха потерявшего клетку животного питает легитимность русских правителей много веков.
О мамках-бабках, которые всегда рассчитывают, что их любимых «коленек-боренек» власть отучит пить, если им не продадут бутылку в нужном месте и в нужное время, писать не буду, ибо еще как-нибудь оскорблю их «отягощенный благородными помыслами высокий интеллект». Однако власть временами о них вспоминает в расчете на взаимность непритязательных особ.
И под занавес. Любой запрет власти, направленный не на защиту жизни человека, его собственности и заключенных контрактов, есть по сути организуемая государством агрессия против его свободного творчества, предпринимательства. Не государствам, убившим и искалечившим за свою историю столько людей, что никакие уголовники и близко не стояли, учить нас нравственности, здоровому образу жизни и вообще взглядам на мир, включая воззрениям на природу самих этих государств. И с историей временных ограничений на продажи алкоголя, и по множеству других, куда более принципиальных запретов, не оправданных защитой свободы, у меня для государства всегда есть одно очень энергичное выражение: «Отцепись!»
Андрей Заостровцев
