ПоделитьсяРоссийским служителям Фемиды расширили право на субъективную оценку споров – так называемое судейское усмотрение. По мнению опрошенных «Фонтанкой» экспертов, теперь судьи могут не только произвольно трактовать не определенные нормативными актами ситуации, но и де-факто игнорировать прямые требования законов. Юристы также считают, что под предлогом «недобросовестности» служители Фемиды могут признать виновным любое лицо, которое не совершало никаких нарушений.
До сих пор подобное произвольное толкование чаще всего применялось в конфликтах, имеющих ту или иную политическую подоплеку. Например, суд принял материалы проверки «ЮКОСа», проведенной налоговиками вне установленных сроков. Вице-президент «Роснефти» Игорь Майданник на прошедшем в Петербурге Международном юридическом форуме не без гордости рассказал, как компания отказалась предоставлять предусмотренную законом информацию акционеру Навальному, запрос которого арбитраж счел злоупотреблением правом.
Вступившие в силу с 1 марта поправки в Гражданский кодекс РФ предусматривают, что «никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения». Еще на этапе разработки против такой нормы выступили корпоративные юристы и чиновники Министерства экономического развития РФ, усмотревшие в ней бесконтрольное поведение судей. Ведь фактически она делегирует служителям Фемиды право принимать решение вопреки закону (contra legem – лат.).
Игры доброй воли
По мнению советника адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Всеволода Байбака, закрепление в Гражданском кодексе РФ принципа добросовестности может иметь неоднозначные последствия. «С одной стороны, это расширяет границы судейского усмотрения при разрешении споров и увеличивает непредсказуемость разбирательства. С другой – принцип добросовестности позволяет защищаться от действий, которые формально соответствуют закону, но по сути направлены на ущемление интересов другой стороны. Например, компания сдает имущество в аренду, в течение нескольких лет договор исправно исполняется обеими сторонами. Потом арендодатель внезапно обращается в суд с иском об его оспаривании. Такие действия явно выглядят недобросовестными, хотя иск предъявлен формально, в соответствии с законом», – поясняет Всеволод Байбак.
До сих пор законодательство в толковании высших судебных инстанций допускало отклонение от норм закона, но только в определенных случаях и только когда была доказана недобросовестность гражданина или компании. Но даже это неоднократно оборачивалось массовыми кампаниями против честно ведущих бизнес предпринимателей, прежде всего со стороны надзорных органов. Например, по закону налог считается уплаченным с момента списания соответствующей суммы с расчетного счета компании. Но Конституционный суд России признал право фискальной службы требовать уплаты налогов повторно, если средства не поступили в бюджет из-за намеренного использования налогоплательщиком счетов в так называемых «проблемных банках». Такое решение привело к тому, что налоговики «без суда и следствия» предъявляли новые требования практически всем пострадавшим от банкротства кредитных организаций предпринимателям, которые вынуждены были доказывать свою невиновность. Жертвами такой кампании стали, в том числе, сотни петербургских фирм.
Теперь же служители Фемиды могут найти «зло» везде – недобросовестным вправе признать практически любое действие. Все опрошенные эксперты указывают, что закон не устанавливает каких-либо ограничений в применении принципа добросовестности. «Это оценочное понятие, сущностное наполнение которого полностью отдано на откуп суду», – говорит Павел Ильиных, старший юрист компании Rightmark group. «Ограничений для выявления злоупотреблений нет и быть не может», – поясняет Андрей Миконин, руководитель судебной практики адвокатского бюро «S&K Вертикаль».
Что такое хорошо и что такое плохо
Юристы приводят конкретные примеры возможных споров, но никто не гарантирует, что их оценка совпадет с мнением суда о «добре и зле». Так, по мнению Павла Ильиных, к недобросовестному поведению можно отнести уклонение от получения корреспонденции. «Пример о Навальном был приведен на форуме не случайно – злоупотребления со стороны акционеров крупных компаний правом на информацию (так называемый «блэкмейлинг») сегодня набирают обороты. Аналогичные случаи встречаются и в практике небольших фирм. Например, когда один из участников ООО пользуется своим правом на информацию или на созыв внеочередных собраний лишь с одной целью – причинить вред обществу или другому участнику. Защититься в подобных случаях порой можно, только опираясь на критерий добросовестности», – убежден Павел Ильиных.
«Общепризнанным злоупотреблением является киберсквоттерство в самых разных проявлениях и в самом широком толковании, включая регистрацию пустого домена или даже использование в личных целях домена, который мог бы эффективно использоваться коммерчески другим лицом, – говорит Андрей Миконин. – Бывают и более «безобидные» способы, которые носят «технический» характер. Например – подыскание повода для иска с целью продемонстрировать такой иск кредиторам ответчика либо повлиять на его репутацию».
Участники рынка неоднозначно оценивают новацию. В торговой сети «Максидом», например, ее поддерживают, полагая, что она оградит компанию от участившихся случаев «потребительского рэкета». Иные же предприниматели отмечают низкий уровень доверия к судебной системе и коррумпированность государственных органов, которые вправе будут игнорировать установленные законом ограничения под предлогом недобросовестности компании.
Потолковать о Ювенале
Один из самых активных сторонников расширения принципа судейского усмотрения – профессор Российской школы частного права при правительстве РФ Артем Карапетов – признает сложность создавшегося положения: «Конечно, есть и произвол, и коррупция, в том числе в арбитражных судах. Но, думаю, суд первой инстанции всегда старается решать спор по формальным основаниям, не беря дополнительной ответственности. Применять оценочные нормы по собственной инициативе такие суды будут только в самых исключительных случаях. «Рыба здоровеет с головы» – есть прецедентная система практики Высшего арбитражного суда РФ (ВАС), и если мы ему доверяем, то возможность пересмотра дела пресекает произвол нижестоящих судов. Поэтому в данной исторической ситуации все зависит от коллектива, возглавляющего высшую судебную инстанцию», – заявил эксперт журналисту «Фонтанки».
По словам руководителя аппарата ВАС Андрея Егорова, решения вопреки нормам закона принимаются крайне редко, причем «не от хорошей жизни и только когда становится невыносимо». «Они буквально под лупой проверяются тысячу раз. Конечно, есть риск, что такая норма будет применяться чаще. Возможны перегибы, гражданское общество должно возмущаться, доносить свою позицию до законодателя, – говорит Андрей Егоров. – Но как можно, используя формальные нормы, не защищать добросовестное поведение?»
Артем Карапетов ссылается на зарубежный опыт. Так, в Германии сложилась практика, что суд может отойти от нормы закона, если несправедливость принятого в соответствие с ней решения «достигает уровня невыносимости». Кроме того, в законодательстве многих европейских стран еще в XIX веке были закреплены оценочные положения (так называемые «каналы»), которые делегируют служителям Фемиды право не применять формальные нормы, сославшись на недобросовестность.
А Андрей Миконин вспоминает Цицерона: «Клавдий имел дом на холме, чья высота мешала авгурам наблюдать за полетом птиц. Он должен был снести часть дома, однако вместо этого продал его Кальпурнию, умолчав о том, что часть дома должна быть снесена по требованию авгуров».
Павел Нетупский,
«Фонтанка.ру»
