«Дело ЮКОСа» вновь в Конституционном суде

Либерализация уголовной ответственности за экономические преступления, инициированная Дмитрием Медведевым, не помогла одному из фигурантов «дела ЮКОСа» - Игорю Гончарову. После внесения знаменитых поправок в Уголовный кодекс его приговор был смягчен: с 13 лет до 12 лет и 9 месяцев в колонии строгого режима. Заключенный полагает: несправедливость произошла из-за того, что его дело пересматривал не тот суд. Вместо инстанции, назначившей приговор, в судьбу юкосовца вмешались служители Фемиды по месту исполнения наказания. Сегодня Гончаров попытался оспорить такую практику в КС.

Его оппоненты – представители законодательных органов, впрочем, полагают, что права предпринимателя нарушены не были: государство, наоборот, уберегло его от излишних мытарств и «долгой дороги».

Игорь Гончаров, осужденный по одному из эпизодов «дела ЮКОСа» в 2005 году, пытался обратиться в Конституционный суд четырежды. Три его жалобы были отклонены из-за недочетов в оформлении, четвертую приняли к производству и рассмотрели 15 января.

В заявлении человека, сидящего в одном из исправительных учреждений города Барнаула, нет ни одной ссылки на ЮКОС, себя он беспрекословно признает виновным, своих товарищей называет «подельниками». Впрочем, новостные ленты помогают установить связи между заключенным Гончаровым и нефтяной компанией Михаила Ходорковского.

2005

Автор жалобы в КС был осужден в рамках дела так называемой «группы Алексея Курцина», управляющего делами ООО «ЮКОС-Москва». Как полагало следствие, они вместе с еще шестью подельниками похитили 342 млн рублей, принадлежащих ЮКОСу.

Деньги перечислялись Курциным в качестве помощи на счета благотворительных фондов, затем обналичивались через фирмы-однодневки и вновь возвращались в «ЮКОС-Москва». Лично Гончаров, по утверждениям гособвинения, помог легализовать таким образом 40 млн рублей. Он был осужден на 13 лет лишения свободы по статьям 160 УК РФ (хищение), 174 и 174.1 (отмывание денежных средств). Другие члены группы получили от 2 до 13 лет заключения.

Надежда на гуманность российского правосудия появилась в 2010 году, когда вышли инициированные Дмитрием Медведевым поправки в Уголовный кодекс, либерализующие наказания за экономические преступления. Они позволили многим из фигурантов дела добиться пересмотров приговоров и существенно снизить сроки. Сам Алексей Курцин вышел в 2012 году по условно-досрочному освобождению. Еще один из участников судебного процесса, Игорь Агафонов, и вообще был оправдан и отсудил у Минфина 100 тысяч рублей за незаконное уголовное преследование.

Однако Игорю Гончарову повезло меньше: его срок сократили только на 3 месяца – до 12 лет и 9 месяцев. Как полагает осужденный, несправедливость произошла из-за того, что приговор пересматривался по месту исполнения наказания, а не в Москве, где он первоначально был вынесен. Это не дало служителям Фемиды возможности учесть фактические обстоятельства дела. «Суды по разным местам исполнения наказания подельников смягчили их ответственность в разной степени. Одинаковые наказания стали разными, а мое наказание стало самым суровым, хотя в исходном приговоре степени моей вины и наказания не были самыми тяжкими», - обращается в КС Игорь Гончаров.
Он считает, что такая практика нарушает его право на равенство перед законом, и призывает признать неконституционными статьи 396 и 397 Уголовно-процессуального кодекса. Именно они определяют, что пересмотр подобных дел проводится по месту нахождения колонии.

2012

Сам заключенный на заседании КС не присутствовал. Однако его оппоненты – представители законодательных органов – однозначно сошлись во мнении, что права Гончарова нарушены не были. Наоборот, государство даже помогло юкосовцу избежать судебных мытарств и «долгой дороги».

«Зачастую перемещение осужденного в тот суд, который вынес приговор, может быть связано с серьезными материальными и временными затратами. Оспариваемая норма нужна, чтобы защитить осужденного, уберечь его от излишних неприятностей во время долгой дороги», - заявил официальный представитель Госдумы в Конституционном суде Дмитрий Вяткин. Его полностью поддержало Министерство юстиции. «Существующее правовое регулирование в полной мере обеспечивает доступ к правосудию лицам, которые получили право на пересмотр или изменение наказания. Другой порядок как раз ограничит доступ к правосудию, так как приведет к затягиванию дела», – предположила представительница Минюста Елена Борисенко.

Не важно, какой суд приводит приговор в соответствие с коррективами в Уголовный кодекс, ведь служители Фемиды руководствуются одними и теми же правовыми позициями: таков был общий смысл выступления в КС представителя Верховного суда Николая Тимошина. «Обращение Гончарова сводится к тому, что только судья, постановивший приговор, может обозначить законное и справедливое наказание при его пересмотре. Но ведь даже в случае если бы дело заявителя вновь поступило в Лефортовский районный суд Москвы, «те самые» судьи могли находиться в отпуске, на рассмотрении других дел, перейти на другую работу», - резюмировал Тимошин.

Другие специалисты, опрошенные «Фонтанкой», впрочем, полагают, что ситуация с жалобой Игоря Гончарова далеко не так однозначна, как кажется. И Конституционному суду есть что сказать в решении по жалобе юкосовца. «Еще в 2006 году КС заявил, что при пересмотре дел, подобных делу Гончарова, нужно снижать наказание граждан соразмерно поправкам в Уголовный кодекс. Грубо говоря, если законодатели уменьшили сроки за определенные преступления с 10 до 5 лет, то и сроки для конкретных осужденных должны быть смягчены судами в два раза. Но воля КС фактически не соблюдается», – считает адвокат Владимир Краснов, представлявший в Конституционном суде интересы экс-главы МФО «Менатеп» Платона Лебедева.

Как добавляет Краснов, сейчас в России действует такое понятие, как «прокурорский месяц»: надзорная инстанция настаивает, чтобы при пересмотре приговора наказание для уголовника смягчалось от силы на месяц, служители Фемиды могут «щедро» добавить к этому еще месяц-другой послабления. «В решении по делу Гончарова Конституционный суд может еще раз разъяснить свою позицию и объяснить, что понимает под «соразмерностью» при смягчении наказания», – отметил Краснов.

Напомним, фигуранты «дела ЮКОСа» обращаются в КС не впервые. В ноябре 2011 года жалобу в орган конституционного контроля написал Платон Лебедев: он оспорил норму, которая позволяет отказывать в условно-досрочном освобождении заключенному, не признавшему свою вину. В результате суд согласился с доводами предпринимателя, правда, не стал вынуждать законодателей корректировать Уголовно-исполнительный кодекс. КС счел, что его позиция достаточно ясно была отражена в ряде опубликованных ранее определений.

В ноябре 2012 года защита Платона Лебедева обратилась в Конституционный суд еще раз: она попросила проверить действия Генпрокуратуры, которая, по мнению адвокатов, неоднократно игнорировала решения КС. В частности, прокуроры не приняли во внимание постановление, запрещающее судам выбирать меру пресечения в виде ареста в отсутствие обвиняемого. КС, однако, документ к рассмотрению не принял. Здесь сочли, что жалоба Лебедева оформлена несоответствующим образом и не удовлетворяет требованиям закона «О Конституционном суде».

Софья Вертипорох,
«Фонтанка.ру»

© Фонтанка.Ру