Тойбеле и ангел

На днях Ольга Борисовна Самошина – одна из лучших актрис современной петербургской драматической сцены – отметила юбилей. «Культурная столица» поздравляет замечательную артистку и приглашает на ее бенефис 11 июля в Театр на Литейном.

Ольга Самошина – из актерской семьи, ее отец Борис Самошин играл на сцене, а мать Майя Забулис была выдающейся чтицей, мастером художественного слова. Супруг Самошиной из другой знатной династии – Константин Воробьев, сын видного режиссера Владимира Воробьева и брат актера Дмитрия Воробьева. Дочка пошла по стопам родителей: Полина Воробьева – одна из выпускниц курса Григория Козлова, которому городские власти пообещали здание для создания своего театра-студии.

Самошина пришла в театр в начале 1980-х, закончив ЛГИТМиК (ныне – Петербургская академия театрального искусства), мастерскую Рубена Агамирзяна. Агамирзян руководил тогда Театром им. Комиссаржевской и распределил молодую талантливую артистку в свою труппу. Дебютный профессиональный спектакль «Восточная трибуна» по пьесе Александра Галина в постановке Агамирзяна стал для Самошиной триумфальным. Работая в сценическом партнерстве со знаменитым артистом Владимиром Особиком, она не потерялась в его тени: о роли Шуры Подрезовой много писали и говорили. Последовали другие спектакли: «Синие кони на красной траве», «Гнездо глухаря», «Дети Ванюшина»… Самошину заметили и в кино – маленькая роль Доры по прозвищу Бульдозер в нашумевшем многосерийном телефильме Семена Арановича «Противостояние» (1985) запомнилась. В спецвыпуске «Кинопанорамы», посвященном окончанию сериала, Эльдар Рязанов восхищенно восклицал: «Какая актриса замечательная эта ваша Дора-Бульдозер!» Успех у Арановича автоматически ввел Самошину в узкий круг артистов «ленинградской киношколы»: Германы – старший и младший, Лопушанский, Светозаров, Рогожкин; актрису неизменно приглашают лучшие режиссеры.

Работа в Комиссаржевке не приносила актрисе полного удовлетворения. Как она рассказывала впоследствии, ее использовали преимущественно в качестве социальной героини, ставили на гротесковые возрастные роли. И тут в творческой жизни актрисы появился режиссер Геннадий Тростянецкий. Он прибыл в Петербург из провинции, был полон энергичных замыслов, находился на пике таланта и профессиональной формы. Тростянецкий возглавил Театр на Литейном, который быстро оказался в центре внимания поклонников драматического искусства. В 1990 году в труппу вошла Самошина и вскоре доказала, что ее дарование не ограничено рамками какого-либо амплуа.

Настоящим открытием стала ее Гонерилья в «Короле Лире» Тростянецкого. С выходом актрисы на сцену у спектакля будто учащался пульс: ритмичная элегантная походка аккомпанировала стихам Шекспира, скупые, но будто заряженные магической энергетикой жесты говорили о безднах темперамента Гонерильи – политического и любовного. В трагических сценах третьего действия Гонерилья давала волю женской страсти. Самошина играла горе обманутой женщины с такой силой, что невольно отвлекала внимание от злоключений Лира – Игоря Горбачева. У Самошиной обнаружился дар, который она проявила в дальнейшем неоднократно: если ее героиня страдает, лицо актрисы излучает удивительную силу чувства, лучится почти иконописной красотой. В спорном спектакле Сергея Черкасского «Великая Екатерина» работа Ольги Самошиной была главной и безусловной удачей. Фарс Бернарда Шоу о любвеобильной российской царице постоянно норовил скатиться в скабрезность, но его спасал настрой исполнительницы, игравшей с легкой улыбкой иронии на губах. Самошина словно родилась играть императриц – в ней есть властность, значительность, царственная стать, она никогда не допускает на сцене лишней суеты и хлопот. Неудивительно, что ей предложили роль императрицы Елизаветы в телепроекте «Пером и шпагой».

В «Трех сестрах» Александра Галибина она сыграла Машу, показав способность к работе в экспериментальной сценической форме. Согласно замыслу режиссера, то была не столько чеховская Маша, сколько современная актриса, произносящая текст классика и вслушивающаяся в него, реагирующая на него с позиции вчерашнего и сегодняшнего дня. Ярчайшими удачами стали роли Джози в «Луне для пасынков судьбы» Клима (по пьесе О'Нила) и Тойбеле в «Тойбеле и ее демоне» Владислава Пази (по пьесе Башевиса-Зингера). В Джози Самошина – женщина пышных, кустодиевских форм – сыграла маленькую и одинокую душу. Усилиями постановщика и актрисы зритель постигал внутреннюю суть вещей. Джози Самошиной превращалась в воплощение хрупкости; актриса играла трагическое одиночество песчинки, затерянной в мировом космосе. Играя Тойбеле, Ольга Самошина также вышла на уровень серьезного сценического обобщения. Ее героиня, страстно возлюбившая обман, вымысел, миф, сама вырастала до мифопоэтического масштаба влюбленной женщины вообще. Актриса проходила путь страсти как крестный путь, возвышая и оправдывая героиню через достоверную силу страданий. И не открывала всей тайны Тойбеле, унося с собой за кулисы секреты ее загадочной натуры.

В неудачном спектакле Владимира Туманова «Ночь игуаны» по пьесе Уильямса Самошина предстала независимой мексиканской амазонкой Мэксин. Многое из показанного здесь было успешным, но выглядело самоповтором: властность, темперамент, вулкан необузданной страсти – всё это Самошина уже отработала ранее. Но были и новые драгоценные черточки, например, через жизнь тела на сцене передать атмосферу природы и окружающего пейзажа. Как ей это удавалось, трудно сказать. Самошина раскидывала руки – и было понятно: море. (Она признавалась в интервью, что очень любит море, возможно, в этом дело?) А еще она открылась в «Ночи игуаны» актрисой, чуткой к мистике, – в разговоре с Шенноном о потусторонних голосах находила такую инфернальную интонацию, что холодок бежал за ворот.

Театральные 2000-е были к актрисе неблагосклонны. О ней словно позабыли. Важнейшей работой стала роль мадам Розы в спектакле «Вся жизнь впереди» Анатолия Праудина по мотивам романа Ажара. Розу – старую еврейку и старую проститутку – Самошина играла вне этнографического и бытового гротеска. Подхватив режиссерский замысел о Розе – «клоуне божьем», актриса воплотила на сцене святость в образах почти детской бесшабашности, готовности к риску и непозерской, самоотверженной доброты. В финале спектакля актрисе пришлось играть Розу обездвиженной склеротичкой – и с этой сложнейшей задачей она справлялась, не снижая патетического звучания роли.

Судья в «С любимыми не расставайтесь» Александра Галибина по пьесе Володина явилась существом неотмирным, ангельским, снисходящим до людских распрей с недоумением и жалостью. Суматошный, аляповато поставленный спектакль много лет держится на сцене именно благодаря Ольге Самошиной, ритмизующей и организующей это действо, заражающей его таинственным обаянием. (Именно этот спектакль покажут на бенефисе актрисы 11 июля в Театре на Литейном.) Была еще Аграфена Кондратьевна в «Банкроте» Натальи Леоновой по Островскому, и опять же то была лучшая роль спектакля. Самошина вылепила узнаваемый, колоритный и необычайно привлекательный образ простой хлебосольной русской бабы.

Были и немногие работы на стороне: сердобольная Свинья в «Очень простой истории» Галины Бызгу, земная и плотская Пшеницына в «Обломове» Влада Фурмана, взбалмошная генеральша в «Селе Степанчикове» Виктора Крамера. Но вершиной творчества актрисы стала небольшая ролька в великом фильме Алексея Германа «Хрусталев, машину!». Старая дева – учительница словесности – в филигранном исполнении Самошиной стала истинным памятником былой интеллигенции, неприкаянной, но стойкой. «А если я вас прогоню, я разрушу себя» – выпаливала на выдохе нелепая толстуха, обращаясь к объявленному в розыск генералу, и эта фраза отпечатывалась в мозгу четче любых манифестов и катехизисов.

Последнее время Самошина играет до обидного мало, чаще в сериалах. Хочется думать, что это ее личный выбор, а не бессовестная близорукость режиссеров и организаторов кинотеатрального процесса. Для славы Ольга Борисовна уже сделала достаточно; нынешняя ситуация такова, что на самом деле не она нуждается в новых ролях, это мы, зрители, нуждаемся в ней.

Андрей Пронин
«Фонтанка.ру»

Фото: пресс-служба Театра на Литейном.

О других театральных событиях в Петербурге читайте в рубрике «Театры»