«Если будет тяжело — неважно». Что говорили участники референдума в Петербурге

Первые результаты голосования о вхождении ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областей в состав России показали, что 98% участников поддержали присоединение. «Фонтанка» поговорила об ожиданиях с теми, кто голосовал в Петербурге.

Сделать это можно было в двух местах. Два участка для жителей ДНР открылись в городском Доме национальностей на Моховой улице. Три участка для жителей ЛНР, Херсонской и Запорожской областей — в здании Единого центра документов на улице Красного Текстильщика. Голосование стартовало 23 сентября. 27-го числа в 16:00 избирательные участки закрылись. Кроме того, комиссии работали и в «местах компактного проживания участников референдума».

Утром на входе в здание петербургского Дома национальностей избирателей встречала полиция. Журналиста попросили подождать на улице, пока не разберутся насчет аккредитации. Сотрудник полиции рассказал, что голосование обошлось без неприятных инцидентов и в последний день с утра было людно.

На двух участках ДНР, расположенных в соседних помещениях, стоят полузаполненные ящики для голосования. Избиратели текут тонким ручейком. Глава участка Руслан Николаевич подтвердил: утро оживленное. День начался с того, что еще до открытия участка у дверей ждали полтора десятка человек. Люди голосуют по спискам, но избирателей, которых не было в этих списках, было, по его словам, большинство. «Достаточно украинского паспорта и принадлежности к областям, в данном случае здесь только Донецкая область голосует», — пояснил он.

Глава комиссии рассказал: переживали, что будет очень мало людей, но в первый же день пришло более тысячи избирателей. В последующие дни шел поток, пришлось ставить дополнительные стулья для ожидающих своей очереди. «Люди переживают, всем тяжело, у людей слезы на глазах, и вы знаете, есть такая особенность, я заметил за эти 4 дня: люди, кому за 45 уже, они практически все плачут. И у меня невольно мысль проскочила, что люди ждали этого дня не 8 лет, а 30», — говорит он. Насчет слез — все правда, плачут.

Интересуюсь у выходящих с участка людей, как проголосовали и чего ждут от России. На первый вопрос все отвечают, что голосовали «за», но разговаривать соглашаются далеко не все, даже без фото и видео. Участники из Донецкой области более охотно идут на контакт. В разговоре жители постоянно используют слово, которым российские власти запрещают называть события на Украине.

Наталья Игоревна, Зугрэс, Донецкая область:

— Хочется, чтобы побыстрее закончились [боевые действия]. Хочется мира и чтобы можно было спокойно вернуться домой. Я думаю, все наладится, перестанут стрелять наконец, и надеюсь на мир, самое главное — мир... Наверное, [ожидаю после присоединения к России] построения новых школ, садиков, хороших дорог, объединения людей, всех, которые были «против» и «за», чтобы стали единым народом, никто не [вел боевые действия].

Юлия Зубкова, Макеевка, Донецкая область:

— Хочется мира, хочется уверенности в завтрашнем дне, хочется, чтобы дети жили, не боялись ходить в школу, в садик, чтобы можно было ездить спокойно, чтобы оттуда родственники приезжали. В общем, просто благополучия для всех. В первую очередь это мир, безопасность для людей, стабильность. Это медицина, образование, все, что есть в России, ожидаем там. Там сейчас запустение.

— Как считаете, медицина и образование в России сегодня на каком уровне находятся?

— Ну, медицина на хорошем уровне, образование тоже.

Юлия, Макеевка, беженка:

— Какой помощи? Да всей, наверное. Все эти годы Россия нас не бросает. Вот видите, Мариуполь сейчас отстраивают: дома, больницы, все делают для того, чтобы людям жилось хорошо. Так и у нас будет.

— Как вы считаете, России как государству о своих гражданах удается заботиться в должной мере?

— Конечно. Даже о нас заботится, хотя мы еще не были гражданами.

Людмила Алексеевна, Донецк:

— Мне и так все хорошо. Главное, что мы будем под защитой, мы будем в составе, меня все устраивает. Я считаю, что каждый из нас должен что-то в свою очередь сделать, чтобы все было хорошо. Я считаю, что никто никому ничего не должен, но каждый должен начать с себя. Государство в плане необходимости, в плане пенсии и так далее. Это обычная рутина, которая должна быть. Да, на восстановление, учитывая, сколько у нас разрушено, нам нужна помощь, несомненно. Но учитывая, сколько людей хотят работать и сколько мы можем сделать, я не сомневаюсь, что все будет восстановлено.

Дмитрий, Донецк:

— Появится стабильность какая-то, появится понимание, что будет завтра. Естественно, сейчас в силу того, что обстрелы и моего города, и других постоянно происходят, очень многое придется восстанавливать. Нужна помощь в восстановлении. У нас край богатый, трудовой, но помощь понадобится.

— Вы ожидаете, что Россия окажет эту помощь?

— Думаю, да. Самое главное, чтобы закончилась эта [боевые действия]. А дальше... у нас все, кто любит свой край, восстановят его.

Светлана Ивановна, Мариуполь:

— Вы знаете, помощи никакой не ожидаем, люди привыкли сами работать. Все там сами восстановят, естественно, с помощью. Потому что то, что было, уже нельзя было терпеть вообще... Я русская, я Россию ждала, и даже если будет тяжело — неважно.

Марина, Краматорск:

— Я считаю, что в этом шанс для моего края, другого не будет. На нормальную жизнь, просто жить и работать. Я надеюсь, что область снова станет единой и что наступит мир, можно будет заняться всем тем, чем люди не могли заняться нормально: работать, развивать промышленность, развивать культуру, просто жить.

Лариса, Донецк:

— Если войдет в состав России, естественно, будут положительные изменения. Самое главное — защита. У меня там моя мама, старый человек, отказалась ехать, и мой брат, он призывного возраста, с семьей. Прежде всего надо, чтобы развивался этот край экономически. Потому что, когда развивается край экономически, получается социальная защита людей.

— Как вы считаете, у России самой сегодня сильная экономика?

— Россия может быть с очень сильной экономикой, но вы же сами понимаете — коррупция давит все. Я, конечно, сомневаюсь, что Путин один может справиться, представляю, какое давление на него оказывается со всех сторон. Одному не справиться, это должна быть позиция каждого гражданина относительно коррупции.

Елизавета, Горловка:

— Административных, каких-то финансовых, экономических вливаний, конечно. Какой-то шанс на достойную работу, достойную оплату, чтобы дети наконец-то в школы и садики пошли. Чтобы и приток рабочих мест у нас появился, чтобы концерн «Стирол» запустился — в Горловке это градообразующее предприятие, сейчас оно закрыто.

— Вы ожидаете, что государство поспособствует восстановлению этой инфраструктуры?

— Конечно, в первую очередь государство.

Светлана Николаевна, Донецк:

— Хочется мира дома, хочется спокойствия, хочется, чтобы мы шли в ногу с одной большой нашей страной и смотрели в светлое будущее. Естественно, хочется, чтобы поднималась экономика, чтобы были рабочие места, люди не переживали за будущее своих детей, чтобы на наших дорогах было чисто... Чтобы лепестки — это были лепестки роз наших, донецких, а не лепестки мин, от которых погибают люди...Переживаю (видно, что собеседница волнуется. — Прим. ред.).

— Как вы считаете, у самой России сильная экономика?

— Да, у России сильная экономика, она, невзирая на все санкции, уже нарастила тот потенциал и те опоры, которые позволяют и ей держаться на плаву, и поддерживать своих меньших братьев. Но это мой взгляд.

На участках в Едином центре документов история повторяется: на подступах к отгороженному под участки пространству стоит полиция. Журналиста, впрочем, после проверки документов сразу пускают. Снимать членов избирательной комиссии нельзя, на фото согласился только председатель.

Глава избирательного участка ЛНР Сергей Васюков рассказывает, что в последний день на участке были очереди, но ждать долго не пришлось. «Люди плачут, когда бросают бюллетень... Самому неприятно, как люди начинают от радости плакать. Скорее, как говорится, чтобы все закончилось», — говорит он.

На выходе с участка поймала двух женщин. Они согласились поговорить, но пока одна рассказывала, вторая — пожилая — начала плакать. Молодая спутница ее обняла, и они вместе вышли с участка. Проголосовавших попросила ответить на аналогичные вопросы: чего они ждут? Многие заметно волнуются во время беседы.

Татьяна, Луганская область, город Рубежное:

— С вами разговариваю, и дрожь идет до сих пор... Я думаю, все будет хорошо, наладится жизнь. Если мы будем с Россией, все будет хорошо. Если у России хорошо, и у нас будет все хорошо. Самое главное — присоединение.

— Вы считаете, у российского населения все хорошо?

— Я думаю, да.

Ирина, Луганск:

— Хочется затишья, мира и потом, конечно же, развития всей нашей страны. Конечно, сейчас все надо будет отстроить, и развитие всех структур, чтобы заработали заводы, школы. Чтобы вернулись жители.

Ирина, ЛНР:

— Я не знаю, мне просто кажется, светлая полоса впереди. Я это так вижу... будет работа, дороги, образование, все изменится в лучшую сторону, по-другому быть не может.

— Как считаете, сама Россия для своих граждан налаживает достойный уровень жизни?

— Конечно.

Ирина Корбат, «Фонтанка.ру»