«Это и раньше было сложно, а теперь…»

Полина Портнова, юрист «Апелляционного центра», рассказала о превратностях, с которыми придется столкнуться российским контрагентам в случае банкротства местных «дочек» уходящих иностранных торговых компаний. Суть в том, что привлечь к ответственности по их долгам материнские холдинги в текущей ситуации будет чрезвычайно затруднительно.

Те ретейлеры, которые объявили об уходе из России, рискуют попасть в процедуры банкротства. И в этом случае у кредиторов возникнет необходимость оценки перспективы привлечения к субсидиарной ответственности иностранных собственников несостоятельных должников. Потому что у торговых компаний недвижимость обычно в аренде, и основные активы — торговое оборудование и товарные остатки — не самое ликвидное имущество в условиях конкурсного производства.

Примером такому риску может служить одна торговая сеть с французскими корнями, которая в апреле получила сразу три банкротных иска от российских контрагентов. Если до процедуры банкротства все-таки дойдет, его кредиторам не мешает озаботиться разработкой стратегии возврата средств именно у иностранных бенефициаров уже сейчас.

Почему? Потому что даже получив судебный акт российского суда о привлечении их к субсидиарной ответственности — что само по себе отнюдь не элементарно — достаточно сложно добиться исполнения этого акта на территории иностранного государства.

Тут четыре основных аспекта. Во-первых, это выбор применимого права и суда, который будет рассматривать заявление о приведении в исполнение российского судебного акта. Вопросы вызывают обеспечительные меры, без которых, как показывает практика, субсидиарная ответственность практически бесполезна. Ну и четвертый, наименее важный, но тоже проблемный аспект — вопрос извещения иностранных лиц о споре в Российской Федерации.

Про применимое право. Это проблема актуальна именно для данной специфики спора, и если посмотреть судебную практику, то раньше суды часто сталкивались с такой проблемой — какое право применять. Но в 2013 году Высший арбитражный суд на тот момент разъяснил в своем постановлении, что в каком порядке возбуждено дело о банкротстве, то законодательство и применяется при привлечении к субсидиарке. Сегодня это кажется очевидным, но тем не менее, вопрос такой ставится регулярно. Таким образом, если гипотетически вышеупомянутая французская сеть станет таким должником, ее кредиторы пойдут в российский арбитражный суд и будут применять отечественное законодательство.

Вторая проблема — приведение судебного акта в исполнение за границей. Это и раньше было очень сложно, так что многие просто списывали заграничную задолженность после реализации всего, что есть у должника по эту сторону «бугра». А сегодня, имея на руках судебный акт о привлечении иностранного лица к субсидиарной ответственности, начинается самый цирк. Если анализировать такие дела, то видно, что иностранные суды сегодня не пытаются найти способ, как данный судебный акт привести в исполнение: наоборот, они пытаются найти основания как бы отказать в таком исполнении.

Я выделила для себя ТОП-3 самых популярных оснований для такого отказа. Первое — это когда государство, на территории которого исполняется российский судебный акт, не отвечает принципу взаимности, который позволяет исполнять взаимные судебные решения без заключения межправительственных соглашений. Это, на мой взгляд, достаточно эфемерное основание, на которое ссылаются уже в крайнем случае, когда больше не на что. Потому что на него можно сослаться абсолютно без каких-либо доказательств. «Не следует принципу взаимности» — и все, можно дальше ничего не придумывать. Из чего как раз можно сделать вывод, что большинство российских судебных актов достаточно обоснованные, и отказать по ним можно лишь на таком эфемерном основании.

Второе популярное основание для отказа — что исполнение судебного акта противоречит публичному правопорядку того государства, на территории которого оно должно состояться. Здесь надо детально рассматривать, что понимается под данной категорией в каждом конкретном государстве. Мне, например, очень понравился правопорядок Бельгии, где принцип ограниченной ответственности участника юридического лица не рассматривается как часть публичного правопорядка. То есть, там субсидиарная ответственность собственника по долгам юрлица реально ограничена его вкладом в уставный капитал — и больше с него взыскать вообще невозможно.

Третье основание — то, что акт не окончательный, а лишь промежуточный. Промежуточные судебные акты — те, которые не завершают рассмотрение дела по существу. В нашем правопорядке дело о банкротстве будет состоять из нескольких «мини-процессов» — субсидиарка, оспаривание сделок, жалобы на управляющего и так далее. И в рамках рассмотрения спора о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц определение о привлечении их к ответственности будет являться окончательным судебным актом, который будет заканчивать рассмотрение данного обособленного спора по существу. Однако, в некоторых иностранных правопорядках такой судебный акт будет являться промежуточным, поскольку он не будет завершать в целом рассмотрение дела о банкротстве по существу. И вам ответят: вот закончится дело о банкротстве, тогда и приходите.

Перейдем к обеспечительным мерам. Без них у нас не проходит ни один спор о привлечении к субсидиарной ответственности. Логично, что иностранный собственник российской торговой компании владеет также имуществом за рубежом РФ. Но арестовать их довольно проблематично. Во-первых, обеспечительные меры — это промежуточный судебный акт, а в некоторых странах вообще не предусмотрен порядок исполнения промежуточных актов Российского государства. Например, во Франции, где находятся учредители пресловутой торговой сети.

Да что говорить о Франции, когда даже российские суды нередко отказывают в аресте российского имущества иностранных должников. Буквально в конце марта Арбитражный суд Пермского края отказал в принятии обеспечительных мер в отношении иностранной компании, контролирующей российского должника. Заявитель говорил: они иностранцы, резиденты недружественной страны, надо не допустить вывода активов за рубеж. Но суд счел эти доводы недоказанными.

Наконец, вопрос извещения иностранного ответчика о споре в России. Ведь никто не будет приводить в исполнение судебный акт российского суда, если о самом суде ответчик не знал. А попробуй сегодня, когда границы закрыты, а иностранные юридические фирмы отказываются представлять интересы российских клиентов, обеспечить доказуемое уведомление лица, которое не заинтересовано в таком уведомлении!

В общем, я не нашла в судебной практике ни одного акта о привлечении к субсидиарной ответственности иностранного бенефициара по долгам российской торговой компании, который был бы благополучно приведен в исполнение за рубежом. Так что нам остается быть патриотичными и развивать гражданские правоотношения с отечественными торговыми компаниями и отечественными производителями. По крайней мере, в случае их банкротства у нас не будет проблем с привлечением их российских бенефициаров к субсидиарной ответственности.