«А что дальше?» Копейкин, Переслегин, Ресторатор, Кафельников и другие — о том, какого продолжения аквадискотеки они ожидают

100-миллионные просмотры видео про дворец и десятки тысяч на улицах. «Фонтанка» спросила разных людей — к чему это все идет.

23 января в регионах прошли самые массовые за последние годы несанкционированные акции, власти ожидают новые. «Фонтанка» обратилась не только к политологам, — к известным людям из разных областей с вопросом — каких ответных шагов они ожидают от власти и как вся эта аквадискотека уже повлияла на их работу.

Сергей Переслегин, философ и футуролог:

— Стратегия власти состоит из трех элементов — цифровизация как контроль над финансовыми потоками, политическая и идеологическая монополия по формуле «Православие и государственность», что является упрощением формулы «Православие, самодержавие, народность», а нужно помнить, что для правящей династии эта формула плохо закончилась. И третье — это технологическое развитие. Эта стратегия является достаточно близорукой, но поскольку у оппозиции и вовсе никакой стратегии нет, власть может пытаться реализовать свою стратегию. Оппозиция будет продолжать действия, но это будет падать по закону убывающей экспоненты. А власть использует это как повод для очередного ужесточения, в результате оппозиция выступает по факту в виде агента-провокатора.

События демонстрируют обоюдное поражение оппозиции и власти. Даже если брать цифру вышедших на улицу в 100 тысяч, что явно завышено, и исходить того, что из 20 протестующих, несмотря на риск, вышел один, говорит, что их реальный электорат около 2 млн. При этом нужно иметь в виду, что был информационный вброс колоссальной силы и очень хорошо рассчитанный по времени. Власть может информационными способами вытащить на улицу примерно столько же. Чтобы перехватить рычаги электорального или силового управления, оппозиции нужно минимум в 10 раз больше. Это поражение оппозиции. Поражение власти в том, что в данный момент говорить о безоговорочной поддержке населением не приходится: видно, что власть держится не на народной поддержке, а на контроле за силовыми и электоральными структурами. Это было бы нормально в условиях изолированной России, но абсолютно неадекватно в условиях сильного внешнего давления.

Александр (Ресторатор) Тимарцев, организатор рэп-баттла Versus:

— Ответных шагов не ждем, — не раньше, чем хотя бы 10% населения смогут выйти на улицы... Происходящее перестало пугать... Выросшая гражданская позиция начинает радовать.

На мою работу это никак не влияет. С удовольствием стараюсь посещать все митинги, повестка которых мне понятна, хоть действительно есть наличие провокаторов или неадекватных людей. Касательно большого количества там детей — чушь, муть и компот. Они встречались в очень редких случаях, а не так, как отображают федеральные СМИ, вырывая из контекста.

Евгений Кафельников, теннисист, экс первая ракетка мира, олимпийский чемпион:

— Наша власть настолько непредсказуема, что она может наломать дров очень сильно. Поэтому я затрудняюсь что-то вам ответить. В какой-то диалог между властью и митингующими я точно не верю, абсолютно. Происходящее меня скорее пугает, потому что, как мы только что говорили, ни на какой диалог власть идти не собирается. Никаких перспектив на мирное урегулирование ситуации не видно. Нет никаких надежд ни у интеллигенции, ни у бизнеса, ни у кого, что в нашей стране что-то может измениться в лучшую сторону.

Алексей Фурсов, основатель сети ресторанов «Евразия» и спортивных центров «Фитнес-хаус»:

— Что касается реакции на митинги, которой следует ждать от властей, то тут вопрос в цифрах. У нас в Петербурге живет около 7 миллионов человек. На улицы вышло около 20 тысяч — это какой процент? Я не сторонник митингов и не сторонник смены власти таким путем, не сторонник революций и всего такого. Потому что любые такие вещи будут плохо влиять на нашу экономику, на уровень жизни. У людей есть право высказывать свое мнение. Если они его высказывают в правовом поле, это нормально. Если они закидывают полицию «коктейлями Молотова» и это откровенные хулиганы — наверное, они должны сидеть в тюрьме. Но если это мирная демонстрация, то это их право.

Я не вижу ничего плохого в наличии этого дворца. На мой взгляд, люди вышли на улицы не потому, что их так возбудил этот фильм, а потому, что они просто устали от ковидных ограничений и от того, что творится последний год. Если бы не эти ограничения, людей на улицах было бы в 10 раз меньше. Фильм, естественно, являлся каким-то катализатором этого процесса, но основное — это то, что все просто устали от коронавируса. Если бы я был Владимиром Путиным и этот дворец был построен бизнесменами, которые неподконтрольны ему, а скажем так, имеют косвенное отношение, я бы просто этот дворец передал под «Артек-2». Комнату с шестом для стриптиза можно было бы во что-то другое переделать — это не проблема.

Нашего бизнеса все это никак не коснулось. Что касается меня, то я, наверное, занимаю нейтральную позицию. Я не очень люблю Навального и то, что он делает. Потому что не люблю борцов с режимом на западные деньги. На мой взгляд, все эти процессы только вредны.

Константин Калачев, политолог:

— Для власти принципиально важно, чтобы протестные настроения не переходили в протестные действия. Протестные настроения выражают на кухне, обсуждают, ругают, но дальше дело не идет, с протестными действиями понятно — это выход на улицу. Поэтому сейчас будет вестись политика запугивания активистов — обыски, уголовные дела и так далее. Будут и попытки перетянуть людей, используя лидеров общественного мнения — от Слепакова до Киркорова.

Есть еще одна часть этого «Марлезонского балета» — это выборы. Голосование — самая безопасная возможность выразить свой протестный настрой. А значит, властям нужно выстроить систему таким образом, чтобы результат был в пользу партии власти, и сделать все, чтобы засушить явку, поощрять тему бойкота выборов со стороны оппозиционно настроенных граждан.

Нужно понимать (есть уже данные социологов об этом), что почти половина 23 января вышли на улицу впервые. Эти данные рождают справедливый вопрос: где те, кто протестовал ранее? Где участники акции на Болотной, где участники протестных акций 2019 года? При этом общая численность протестующих почти не изменилась. Значит, запугивающая риторика, репрессии и штрафы для части людей работают и лишают воли к уличным протестам. Люди постарше дорожат работой, карьерой, просто боятся.

Виталий Манский, режиссер, член американской киноакадемии «Оскар», президент фестиваля «Артдокфест»:

— Ответные меры властей мы уже видим. К сожалению, они сводятся к следующему: мы разоблачены, нам стесняться больше нечего, мы будем действовать открыто, наши действия будут направлены на уничтожение любых посягательств на нашу власть, ведь наша власть тождественна нашей жизни. Будут бороться за выживание, не щадя никого. Но я бы ждал от власти ухода в отставку и президента и правительства, объявления переходного периода и прочих нереалистичных вещей. Ждать компромиссных полумер? Ничто полумерное сейчас уже не адекватно. Мы уже находимся в точке глобального определения завтрашнего дня, существования РФ. Этот вопрос встаёт. Белорусский вариант, когда Лукашенко собирается реформировать себя сам, будет бессмысленным.

Происходящее меня пугает, потому что русская традиция — преклонение перед властью. А людей отчаянных, способных на героические поступки, не так много. Не так много для того, чтобы эту ситуацию изменить радикально. Поэтому я боюсь, что власть может удержаться естественным путём колоссального ужесточения давления на общество, ужесточения и без того авторитарных устремлений, окончательного установления диктатуры, серьёзной изоляции от внешнего мира. Всё это мешает моей работе. Очень вовлекаюсь в происходящее.

Александр Коновалов, ресторатор и создатель «карты сопротивления» городского общепита:

— Благодаря митингам рестораны стали меньше проверять — прямое влияние на мой бизнес в этом. То, что люди вышли, не может не радовать. Навальный — вопрос спорный, он агент или нет. Но представьте, еще 15 лет терпеть действующего президента по Конституции, выборы на пеньке и все, что происходит вокруг. По мне хоть черт лысый, только чтобы то, что происходит, сменилось как-то.

Преподносится так, что на митинге — это школьники. Но выходили мои знакомые — руководитель банка, владельцы швейных фабрик. Я сам тоже выходил, но не с целью что-то раскачать, было интересно посмотреть...

Печально, что нельзя цивилизованным способом общаться и слышать народ и надо, чтобы люди друг на друга нападали. Разве в цивилизованном обществе в 21-м веке можно женщину сапогом бить? А если почитать комментарии у вас на сайте, то половина общества одобряет. Такая же ситуация возникла у нас в Commode, только не было такого яркого видео.

Александр Романенко, совладелец Bakunin Group:

— Любые протестные действия будут иметь последствия — что в России, что в другой стране. Но мы не задумывались об этом — сейчас столько проблем из-за локдауна, ковида и прочего, что у нас нет свободных извилин в голове, которые можно было бы занять мыслями об этом. Есть задача спасти бизнес, сохранить рабочие места, в рамках экспертного совета улучшить положение дел для общепита в Петербурге. В политику мы не смотрим, у нас более приземленные задачи. Мы не делим наших гостей и потребителей в зависимости от политических взглядов, вероисповедания и так далее.

О влиянии митинга на снятие ограничений я не задумывался. В Москве людей было еще больше, но Сергей Семенович ограничения снял после этого. Надеюсь, что в Петербурге это тоже произойдет.

Владимир Быстров, экс-футболист «Зенита» и «Спартака»:

— Я на рыбалке.

Аркадий Скоров, основатель ООО «Дальпитерстрой»:

— Власть правильно поступает — гоняет их. Когда власть сильная — ну и хорошо. Слава богу, и будет гонять. И будет совершенствоваться от этих терок. Когда власть ослабнет, наверное, такие навальные победят. А сегодня у них нет никакого шанса. Ссоры бывают — в семье, на работе, соседи, брат с братом, бывает, ссорятся. Даже государства иногда не находят общего языка друг с другом. И конечно, в обществе общий язык со всеми найти трудно. Навальные всегда будут появляться. Это такой… необходимый атрибут в нашей жизни. Плохо только то, что детей вовлекают в это безобразие. Вот это уж точно помойка.

О видео про дворец Путина я хочу сказать — безобразие, что они сняли. Он царь — и пусть у него будет дворец. 17 тысяч квадратных метров — это просто маленький дворик по сравнению с тем, что есть у других людей. Я, например, построил бизнес-центр 44 тысячи квадратных метров. И он мой. А если у Путина есть дворец, хотя бы 17 тысяч метров, то, управляя страной больше 20 лет, он это вполне заслужил. Кому достанется дворец после того, как он уйдет из жизни? А кому достался дворец Меншикова? Народу. Он же не за рубежом где-то строит. Это все останется здесь. Сегодня там дворец, а завтра будет дом отдыха или еще что-нибудь.

Николай Копейкин, художник, режиссер, участник группы «НОМ»:

— Никаких [действий не жду], все действия уже сделаны: уже власть сказала, что «я не я и хата не моя», поэтому, в общем-то, я не думаю, что она что-то еще предпримет. Власть у нас ленивая, она этим не занимается. Она все время делает вид, что занята чем-то очень важным, в дискуссии не вступает никогда, поэтому та — скажем так, политика, которая была предпринята изначально, — на технократию, она действует. Власть продолжает действовать по принципу Электроника, двойника Сережи Сыроежкина, который играл в хоккей. Он не мог забить шайбу, потому что всегда бил по кратчайшей траектории.

Или помните такой фильм «Уникум», старый, советский, про человека, который «телепатировал» сны и ему можно было их заказывать? Так вот, в нем какой-то начальник заказал сон, где «Динамо-Тбилиси» выигрывает у московского «Спартака», и выигрывает благодаря этому директору: ему ставят для удара мяч, он разбегается, потом видит, что в воротах стоит вратарь. Просит: и вратаря уберите. Бьет в пустые ворота и тогда уже радостно пляшет: я победил! Вот так вот действует у нас власть: и вратаря (то есть и народ) уберите — тогда совсем будет хорошо.

Я вчера подумал: у меня столько батальных сцен — я их все уже нарисовал. В принципе, уже ничего нового можно не рисовать, потому что на любой сюжет, предлагаемый жизнью, у меня уже есть готовая работа.

«Фонтанка.ру»