Мауно Койвисто: "Посматриваю косо на всех, кто пытается раскачивать лодку"

Волею случая в эти дни мне удалось мельком наблюдать за Мауно Койвисто вблизи. В те времена в Финляндии раз в год премьер-министр давал обед Ассоциации аккредитованных в стране иностранных журналистов (IPA). В 1981 году этот обед состоялся на следующий день после публичной размолвки с президентом.

Урхо Кекконен правил страной с 1956-го по 1982 год. Весной 1981-го ему было уже за 80, здоровье начало сдавать, нередки были провалы в памяти, поговаривали, что страной руководит "свита". Все понимали, что близится час, когда он уже не сможет стоять у руля. Началась активная подковерная борьба. Претенденты считали, что у премьера будет преимущество в президентской гонке, престарелому Кекконену наговорили, что правительство Койвисто специально затягивает предложения по социальному пакету Договора о доходах между профсоюзами и работадателями. Кекконен вспылил и потребовал отставки если не всего правительства, то его председателя.

Это было сопоставимо с попаданием в немилость Цезаря. Финляндия вздрогнула и ожидала роспуска правительства, но Койвисто заявил Кекконену, что его правительство уйдет в отставку только в конституционном порядке, то есть в случае получения вотума недоверия от парламента. И вот в ожидании заключения конституционных экспертов в лице канцлера юстиции Ристо Лескинена и председателя парламента Йоганеса Виролайнена мировая пресса замерла: когда же из тихой Финляндии наконец можно будет послать политическую новость.

Встреча иностранных журналистов проходила в резиденции премьер-министра в Кесяранта на вилле "Бьялбу". Дом, построенный в 1873 году и перекупленный в 1904-м под дачу российского генерал-гебернатора, всегда поддерживался в прекрасном состоянии, только полы ужасно скрипели. Из-за скрипа этих полов мы, советские журналисты, вперед не попали. Точнее, наш затянувшийся во дворе перекур позволил западникам пройти вперед, а мы не хотели скрипом нарушать тишину молчаливого ожидания начала церемонии. Гостиная с прекрасным видом на морской залив небольшая, всего метров 50, на 6 столов по 6 персон, столик нам достался крайний. Особо не расстроились, тем более что традиционно рабочим языком на этих встречах был английский, а у нас он в основном был вторым и третьим. Койвисто поприветствовал всех. Выглядел, как обычно, спокойно. Высокий, слегка сутулый, кратко рассказал об общей ситуации в Финляндии, высказал позицию по международным вопросам, но не затронул главного. Далее пожелал приятного аппетита и сел за стол, за которым были руководители нашей ассоциации. О чем они говорили, не было слышно, но внешне проходила спокойная беседа на уровне дипломатического приема, во время которой руководители заодно спрашивают, как работается иностранным корреспондентам.

Разговор о новостях с политического олимпа мы ждали почти до самого окончания встречи. Когда начали подавать кофе с клубничным тортом, Койвисто встал и подошел к нашему столу. Мы все встали, премьер-министр спросил на финском, можно ли ему присоединиться к нам (Финляндия - страна небольшая, и все журналисты примелькались, он знал почти каждого из нас). Так получилось, что пустой стул был рядом со мной, и Койвисто сел на него. За столом наступила небольшая пауза, которую нарушил пресс-секретарь посольства Георгий Исаковский, спросив, "как так получилось с президентом, чего можно ожидать". Этот вопрос Жора задал по-простецки, загнал, как гвоздь в доску. Стало как-то неловко, я отвел глаза и уперся взглядом в руку Койвисто. Большая ручища премьер-министра, в недавнем директора банка, совсем не была похожа на руку политика, а скорее оставалась рукой столяра, солдата, докера. Она спокойно опиралась на край стола и держала двумя огромными пальцами чашечку с кофе. Пауза была - как по Станиславскому. "Лучше умереть стоя, чем жить на коленях", - процитировал Койвисто на русском известные слова испанской коммунистки Ибаррури. Я поднял глаза и понял, что зря мне было неловко, вопрос был насущный. Как-то сразу поверилось, что этот здоровый мужчина действительно хочет, чтобы все изменения в стране проходили в рамках конституции.

Вся наша беседа за кофе с Койвисто прошла на русском, которым он владел блестяще. Поначалу казалось, что русский дается ему с трудом, но его речь вообще на любом языке всегда была замедленной, продуманной и взвешенной. А на русском же он читал Толстого, Достоевского, любил Горького. Но за тем столом в тот день Койвисто как бы диктовал свои основные тезисы о необходимости дейстовать в рамках конституционного правового поля и подчеркивал важность дальнейшего развития советско-финляндских отношений. Диктовал и наверняка наперед знал, что ни одного слова о нашей встрече в советской прессе не напечатают. Он прекрасно знал кухню советской журналистики и то, что все тут сказаное в лучшем случае ляжет на стол узкого круга людей, которые определяют советско-финляндские отношения. Вероятно, на это и расчитывал, и, в принципе, был прав. В тот период, советское посольство одновременно играло несколько партий, главная - за продвижение в преемники президента выдвиженцев из Партии Центра, на служебных брифингах подчеркивалась, опасность прихода к власти Койвисто, как представителя правого крыла социал-демократии.

Кстати, таким приемом доведения информации до Кремля в последующем Койвисто практически больше не пользовался. Он действовал напрямую и контактировал с теми людьми, которые имеют вес и реальный выход наверх. Таким контактом для него был советник-посланник советского посольства, резидент КГБ, генерал Виктор Владимиров. Став президентом, Койвисто продолжил дружбу с Владимировым. Он познакомил своих людей с нужным кругом лиц от советских организаций. Койвисто увлекался волейболом, и у него была своя команда "Сикаарипоррас" ("Уровень курильщиков сигар", то есть боссов), которая стала регулярно (1 - 2 раза в год) проводить товарищеские игры с командой советского посольства, которая тоже была подобрана из избранных, например в ней в то время играл второй секретарь посольства, а ныне глава администрации президента РФ Сергей Иванов.

Победа Койвисто над "повелением" Кекконена весной 1981 года практически означала его победу на первом этапе предстоящей президентской гонки. Сразу после этих событий зародилось "явление Койвисто", или "явление Мауно", - народное движение в его поддержку. Вероятно, столь высокая популярность Койвисто была вызвана тем, что он не стремился в угодники Кекконену, с надеждой получить звание "наследника", а вел прямую самостоятельную линию. Как охарактеризовал Койвисто известный писатель и политик Арво Сало, Койвисто вел себя так, что воспринимался в народе своим, а вовсе не политиком.

Действительно, сын простого столяра из Турку, от которого он унаследовал любовь и профессиональные тайны этой уважаемой среди финнов профессии, в 16 лет добровольцем вступил в ряды противопожарной обороны в период Зимней войны 1939 - 1940 г., а в 1941-м опять ушел на фронт добровольцем, дослужился до младшего сержанта знаменитого егерского подразделения под командованием Лаури Тёрни. После войны Койвисто работал плотником, затем докером, начальником конторы в порту Турку. Работу совмещал с учебой, в 1949 году стал студентом (сдал экзамен на аттестат зрелости), в 1953-м ему присвоили степень кандидата философии, а в 1956-м он защитил докторскую диссертацию. В 1951 - 1953 годах был преподавателем народной школы, в 1954 - 1957-м - консультантом по вопросу выбора профессии. В 1958-м был приглашен на должность одного из директоров Хельсинкского рабочего сберегательного банка, в 1968 году был избран председателем правления Финляндского национального банка.

Весь этот жизненный багаж стал надежным фундаментом для восхождения Койвисто во власть, а актуальным этот вопрос стал довольно скоро - после описанной встречи весной 1981-го. В августе на рыбалке в Норвегии президент Кекконен неудачно подскользнулся, и у него стал прогрессировать атеросклероз, а в октябре медицинская комиссия заключила, что он уже не может продолжать работу. Премьер-министр Мауно Койвисто был назначен исполняющим обязанности президента, а 27 января 1982 года был избран президентом Финляндии. На этот пост он избирался дважды и ушел с него в 1994 году.

Койвисто признался в книге "Вехи пути": "Не в моих силах изменить мир в значительной степени, но сам мир меняет меня, и, очевидно, не в лучшую сторону. Я был инакомыслящим и бунтарем до тех пор, пока мне не было поручено следить за государственным порядком, и сейчас косо посматриваю на всех, кто пытается раскачивать лодку".

Мауно Койвисто сразу заверил о незыблемости линии Паасикиви - Кекконена и выступил за досрочное продление советско-финляндского Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи на 20 лет. В свою очередь, Советский Союз высоко оценил деятельность Койвисто, и в 1983 году, в связи с 60-летием, он был награжден орденом Ленина. Заручившись поддержкой Москвы, Койвисто постепенно стал наводить порядок в стране путем постепенной передачи многих полномочий правительству и парламенту, оставляя за президентом главное слово в вопросах ведения внешней политики и "третейского судьи" - во внутренней. В результате правительство стало меньше лихорадить (за 4 периода правления Кекконена было сменено 21 правительство, за 2 периода правления Койвисто - 4).

Взяв на себя основную ответственность за внешнюю политику, Койвисто проявил себя взвешенным, осторожным политиком, пресса заговорила о "низком профиле Койвисто". Впрочем, он и сам этого не скрывал, а говорил: "Мы в Финляндии весьма осторожно подходим к выдвижению новых инициатив, но, конечно же, мы должны стоять на страже наших интересов. Если мы перейдем эти рамки, то вреда может быть больше, нежели пользы". Эту же мысль Койвисто популярно объяснял так: "Надо быть низко, чтобы противник не попал".

Избрание такой тактики было не случайным. Период президентства Койвисто был крайне напряженным из-за прихода в США к власти президента Рональда Рейгана и начала нового витка в гонке вооружений. В СССР лидеры менялись один за другим. В этой сложной обстановке Койвисто избрал приоритетными темами своей деятельности вопросы безопасности, прежде всего на Севере Европы, и развитие международных интеграционных процессов. Койвисто устанавливал, развивал и, в том числе, поддерживал отношения со всеми ключевыми фигурами. Так, вскоре после избрания президентом он прибыл с визитом в Москву. 9 марта 1982 года во Внуково-2 Койвисто встречал сам Брежнев. Ясное дело, что за 6 месяцев до смерти Леонид Ильич в силу болезни уже не мог сам адекватно принимать решений о встречах, и они принимались на уровне Политбюро. Однако "коллективный разум партии" посчитал, что Койвисто достоин такой чести. Авторитет нового президента Суоми на международной арене сразу возрос.

После избрания президентом Койвисто лично повстречал всех генсеков КПСС, а с Горбачевым поддерживает отношения и по сей день. Также в тесной переписке Койвисто был с президентом США Джорджем Бушем-старшим и с федеральным президентом ФРГ бароном Рихардом Карлом фон Вайцзеккером, в 1984 году он был избран почетным членом Римского клуба.

Тесные связи с мировыми лидерами позволили Койвисто провести Финляндию сравнительно безболезненно через штормящий период восьмидесятых и начала 1990-х. В Советском Союзе стали относиться с меньшим предубеждением к развитию экономического сотрудничества Финляндии с Общеевропейским рынком и вхождением в Европейский совет. Первый президент СССР Михаил Горбачев во Дворце Финляндии 26 октября 1989 года дал "безоговорочное признание финской политике нейтралитета". Ранее слово "нейтралитет" по отношению к Финляндии Кремль произносить запрещал. Вероятно, наконец до кремлевских мудрецов дошла суть фразы Кекконена о том, что Финляндия нейтральна во всем, кроме вопросов войны и мира, так как всегда выступает за мирное решение проблем. Демонстрацией этого принципа на практике была роль Койвисто в налаживании диалога между Москвой и Вашингтоном, когда в 1990 году он организовал в Хельсинки встречу Горбачева с Бушем.

Верность же тезису, что "конечно же, мы должны стоять на страже наших интересов", Койвисто четко проявил после воссоединения Германии: в частности, он в одностороннем порядке отозвал из Парижского мирного договора пункт об ограничении оборонительных сил Финляндии. Затем осенью 1991 года Койвисто расторг Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Финляндией и СССР 1948 года, в 1992 году заявил о поддержке вступления Финляндии в Европейский Союз. Правда, как это ни парадоксально, сам факт принятия Финляндии в ЕС произошел вечером 1 марта 1994 года, всего через несколько часов после того, как Койвисто передал полномочия новому президенту, Мартти Ахтисаари.

Что касается экономической составляющей, то период оказался не из простых. В 1980-е страна испытала крутой взлет, так что ее сравнивали с "японским чудом", а в начале 1990-х вошла в экономический штопор. Койвисто обвиняли в том, что он попустительствовал правительствам Харри Холккери, Калеви Сорса и Эско Ахо в политике сильной финской марки. Однако теперь и аналитики, и критики Койвисто признали, что экономический кризис начала 1990-х являлся, главным образом, следствием развала СССР, с которым Финляндию связывали тесные и масштабные торгово-экономические связи.

Команда Койвисто предвидела, что с конца 90-х начнется массовый выход на пенсию послевоенных поколений, что приведет к дефициту рабочей силы и может значительно затормозить развитие экономики. Для снижения риска негативной реакции населения против иностранных мигрантов, аналогичной той, что наблюдалась в Германии и Франции, Койвисто решил прежде всего организовать реэмиграцию финнов из Швеции и репатриацию ингерманландцев и этнических финнов из СССР. С 1991 года в Суоми с территорий бывшего Советского Союза перебралось несколько десятков тысяч этнических финнов с семьями, которых тут теперь зовут русскоязычным населением.

Выйдя в отставку, Мауно Койвисто продолжает оставаться личностью, с мнением которой считаются и уважают, хотя и не всегда соглашаются, но он нет-нет да вновь проявляет свой бойцовский характер. Койвисто продолжает выступать против вступления Финляндии в НАТО; он критиковал президента Мартти Ахтисаари за то, что тот повернулся спиной к России. А во время очередной активизации дискуссии по поводу возвращения отошедших к СССР земель Койвисто прямо сказал, что Карельский вопрос решен двумя войнами и тремя международными договорами.

Однако годы берут свое. Мауно Койвисто уже не повстречаешь на велосипедной прогулке по набережным в сопровождении адъютанта, реже видно на прогулках по улочкам Катаянокка, где он живет в обычном доме близ Успенского кафедрального собора, а прошлой осенью вовсе в трамвае бывшему президенту и его 83-летней жене Теллерво не уступили место. Отрадно, что хоть в центре Хельсинки одна из улиц названа именем человека, повернувшего финскую политическую жизнь в сторону еще большей демократизации и на путь дальнейшей международной интеграции.

Сам юбиляр на жизнь не жалуется. В опубликованном на днях в "Илта-Саномат" интервью Койвисто признается, что никогда не мог себе представить, что доживет до 90 лет, да еще в таком здравии. Особенно Койвисто радует, что в истории Финляндии среди президентов он лидер по долгожительству.