The best - 2011: лучшие фильмы, спектакли, концерты, выставки, книги, диски ушедшего года (фото)

По традиции, обозреватели "Культурной столицы" выбрали и описали для читателей "Фонтанки" самые значительные события ушедшего года в разных областях культуры. Конечно, выставки и концерты тем, кто их пропустил, увидеть уже не удастся, но вот спектакли, фильмы, диски и книги по-прежнему остаются актуальными ответами на вопрос о качественном и полезном досуге.

Лучшие кинофильмы

1. «Меланхолия» Ларса фон Триера

Альбрехт Дюрер встречает Роланда Эммериха. Ларс фон Триер вновь подтвердил свою репутацию Бени Крика современного кинематографа – то есть короля. Не рекомендуется к просмотру тем, кто считает, что меланхолия – это такая пичалька.

2. «Древо жизни» Терренса Малика

Терренс Малик по-прежнему складывает слово «Вечность» из всего, что видит вокруг. История про то, как Мир дарит Человеку Бессмертие, а взамен получает Смысл; зрителям с этого обмена перепадает Красота. Слова, написанные со строчной буквы, Малика не интересуют в принципе.

3. «В субботу» Александра Миндадзе

Чернобыльская катастрофа в формате классицистской трагедии. Фирменные «синкопы на идиомах» Александра Миндадзе, как всегда, задают его фильму ритм загнанной лошади, но на сей раз – уже после того, как ее пристрелили, и по замкнутому кругу. Главный вопрос фильма – стоит ли пристреливать призраков загнанных лошадей? То есть нас с вами.

4. «Полночь в Париже» Вуди Аллена

75-летний Вуди Аллен отправляется в Париж 85-летней давности, справедливо полагая, что тот никуда не делся. Лучший втируша мирового кино с легкостью обживается в пространстве Хемингуэя и Пикассо, а с Зельдой Фицджеральд и Гертрудой Стайн общается будто с Викки и Кристиной. После фильма впору удивиться, почему Аллен ни разу не упомянут в «Празднике, который всегда с тобой». Вероятно, слишком примелькался.

5. «Елена» Андрея Звягинцева

Перестав подолгу замирать при каждом шелесте воды, травы и ветра, Андрей Звягинцев обнаружил нешуточную жесткость режиссерского почерка. На самом деле его третья история про семью, раздавленную величественным равнодушием мироздания, отличается от прежних лишь главой семьи: Андрей Смирнов вместо Константина Лавроненко. Хотя волчья сущность у них одна — просто нынешний поматёрей. Этот замереть не даст.

Примечание. «Фауст» Александра Сокурова отсутствует здесь лишь постольку, поскольку в прокат еще не выходил, ограничившись несколькими разовыми показами.

Лучшие спектакли

1. «Диалоги» Дианы Вишневой в Мариинке

Диана Вишнева в Мариинском театре представила свой личный проект: «Диалоги». Это трехчастный портрет хореографического модернизма, для Петербурга сенсационный: «Лабиринт» Марты Грэм, создательницы американского modern-dance, которую у нас до Вишневой никто никогда не танцевал, плюс новая вещь Ноймайера «Диалог», плюс балет Пола Лайтфута и Соль Леон (хореографов Нидерландского театра танца) «Объект перемен». Последний поразителен. Это спектакль о смерти, невероятной силы и правды, и при этом парадоксально полный жизни – бешеной, бьющей через край. По языку он чрезвычайно остр, а по смыслу это прорыв к таким пластам реальности, которых балет, должно быть, еще не касался.

2. «Лир» Константина Богомолова в «Приюте комедианта»

Интеллектуальная игра по мотивам трагедии Шекспира и в формах знаменитого эпического театра Брехта. Остранение хрестоматийной истории о тотальном предательстве отцами детей, а детьми отцов, а также новая художественная глубина и объем достигаются за счет мастерски использованных театральных приемов: травестии, приближения ситуации по времени и месту действия (Лир с семьей живет в Кремле в 1941-м, а сцену «Бури» переживает в психиатрической клинике), монтажа текста Шекспира с текстами Ницше, Шаламова, Пауля Целана. Едва ли не самая значительная в новом веке театральная рефлексия на тему Великой войны и этического кодекса художника «после Холокоста».

3. «Счастье» Андрея Могучего в Александринке

Лучший в городской афише спектакль для семейного просмотра (начиная с 9 лет), который ставит те же проблемы, что и пьеса Метерлинка о синей птице – прреднего школьного возрастаоблемы взросления через опыт страдания, - но при этом виртуозно и по делу использует последние достижения мультимедиа. Сон, реальность, боль, смерть, самопожертвование, наконец, любовь – те категории, с которыми впервые сталкиваются герои спектакля: поначалу они напоминают мультяшную семейку Симпсонов, а к финалу замечательным образом вочеловечиваются. При этом, актерская молодежь не уступает мастерам в качестве игры, а мастера молодежи – в отваге и пронзительно-современных интонациях.

4. «Злая девушка» Дмитрия Волкострелова в ТЮЗе

Выпускник курса Льва Додина, получивший лишь актерский диплом, окончательно убедил в своем праве называться режиссером. «Злая девушка», поставленная в белом зале ТЮЗа, - это, на первый взгляд, кусок бессобытийной реальности: горстка сегодняшних 20-летних людей пьет пиво, заваривает чай, ходит в бассейн и на каток, перебрасывается малозначительными или чисто функциональными фразами. Рождается эффект жизни, снятой скрытой камерой, фиксирующей случайные ситуации - сговор артистов и режиссера обеспечивает эффект невероятной естественности бытия героев. Смысл эстетического манифеста придает спектаклю появление на экране кадров из фильма Жана-Люка Годара «Мужское и женское» (1966): «две или три вещи, которые мы знаем о них», о каждом из этих молодых людей, складываются в четкий результат социологического опроса, позволяющего делать выводы о мировосприятии без рефлексий. И если продолжать следовать логике Годара, весьма логичен продекларированный Волкостреловым интерес к остросоциальному драматургу Марку Равенхиллу, чьим циклом из 16 коротких пьес «Стреляй/хватай сокровище/беги» режиссер намерен заняться.

5. «Бал вампиров» в Театре музкомедии

Знаменитый мюзикл Джима Стейнмана и Романа Полански – презабавный стеб над сумеречной темой - поставлен в соответствии с приобретенной на два года лицензией сборной американско-европейской постановочной командой. После этой премьеры казавшуюся незыблемой аксиому о том, что качественный мюзикл в России невозможен, можно считать устаревшей. Постановочная культура российского «Бала вампиров» нареканий практически не вызывает, уровень работы артистов, отобранных по кастингу, не дотягивает разве что до выдающихся европейских образцов жанра.

Лучшие книги

1. Фигль-Мигль. «Ты так любишь эти фильмы»

Лучший петербургский роман года и, скорее всего, лучший российский, лишь случайно (и скандально!) не удостоенный премии «Национальный бестселлер». Психологический и во многом абстрактный детектив – полифоничный, изысканный, остроумный, захватывающий. Очень хорошо.

2. Яна Вагнер. «Вонгозеро»

Лучший жанровый («сериальный») роман года – квест, травелог и робинзонада в одном флаконе. Куда можно убежать из гибнущей Москвы и охваченного ужасом Подмосковья? Оказывается, не столько на Запад – там тоже смерть, - сколько на Север, - туда, где, как поплавок, всплывает град Китеж. Весьма прилично.

3. Виктор Пелевин «S.N.U.F.F»

Пелевин он и в Африке Пелевин. Или где он там сейчас на самом деле. Лучшая за несколько лет книга таинственного писателя – антиутопия плюс любовный роман о Галатее, которая становится Лолитой, плюс актуальное размышление на тему когнитивного диссонанса и общего кризиса когнитивных наук, методов и подходов. Местами любопытно, местами весело.

4. Джонатан Франзен «Свобода»

Не лучший переводной роман года (лучший – «Кровавый меридиан» Кормака Маккарти чересчур жесток и мрачен), но второй по качеству. Роман, в котором воскрешен или открыт заново основной закон беллетризма: треугольник, в котором человек трудится по одной стороне, любит по другой и мыслит по третьей, должен быть как минимум равнобедренным. Крайне поучительно и весьма занимательно.

5. «Византийский словарь» (в двух томах)

2011 - ударный год научпопа, как отечественного, так и переводного. «Византийский словарь», может быть, и не самое главное, но самое «незамыленное» издание, выпущенное в нашем городе. По сути дела, это энциклопедия «второго Рима», по уровню статей как минимум не уступающая знаменитым «Мифам народов мира», а по общей проработке материалов заставляющая сожалеть о том, что по «первому Риму» до сих пор не выпущено ничего подобного. Что применительно к Византии радостно, а применительно к Риму обидно.

Лучшие выставки

1. Прадо в Эрмитаже

Самая роскошная выставка года и самая богатая подборка картин из собрания мадридского Музея Прадо, когда-либо выезжавшая за пределы Испании. В нее вошли 66 картин западноевропейских живописцев первого ряда – от Рафаэля и Босха до Рубенса и Ван Дейка – и испанских мастеров – от Эль Греко и Веласкеса до Риберы и Гойи: парадные портреты королей и королев, придворных шутов и карликов, а также религиозная и жанровая живопись, пейзажи, натюрморты. Самые звездные произведения Прадо, в частности, «Менины» Веласкеса, «Портрет семьи Карла IV» и две «Махи» Гойи, «Автопортрет» Дюрера и ряд других, остались в Испании, но и без них выставка передавала характер мадридского собрания – настоящей королевской коллекции, сложившейся из заказов лучшим живописцам Европы.

2. Борис Григорьев в Русском музее

Первая в нашей стране большая монографическая выставка очень яркого художника, который блистал в России 1910-х, в 1919-м эмигрировал и потом где только не жил – то в Европе, то в США, то в Чили. 150 работ из музеев и частных коллекций показали разные стороны творчества Григорьева: мирискусника и декадента, экспрессиониста и сюрреалиста, неизменно поражающего талантом, виртуозностью и скоростью работы. Однако знаменитый григорьевский гротеск, помноженный на десятки картин и рисунков, неожиданно стал выглядеть просто как умелый прием. Так что выставка действительно стала открытием.

3. Анни Лейбовиц в Эрмитаже

Невероятная по глубине и красоте выставка знаменитого американского фотографа, автора обложек журналов Rolling Stone, Vanity Fair и Vogue, для которых она сняла, должно быть, всех известных людей США. Снимки главного человека в жизни Лейбовиц, писательницы и критика Сьюзен Зонтаг, дочерей и семьи перемежались на выставке с лицами голливудских кинозвезд и богемы. Профессиональное неотделимо от личного, гламурный шик – от исповедальной искренности, глянцевое счастье – от страшной болезни и страданий. Собранные вместе свидетельства о 15-ти годах из жизни Лейбовиц превратились в целостное произведение искусства.

4. Энтони Гормли в Эрмитаже

В эрмитажных залах античного искусства свершилась маленькая революция: впервые современное искусство пустили в постоянную экспозицию музея, а древние статуи сняли с высоченных постаментов. В «Римском дворике» именитый британский скульптор Гормли расставил железные фигуры, собранные из прямоугольных блоков-кубиков, в соседнем Зале Диониса сами музейщики поставили Минерв и Венер прямо на пол. В этом пространстве, где античные боги и новейшие «роботы» вступили в диалог, важнее всего оказался живой зритель, его ожидания и способность адаптироваться к необычной ситуации. Для Эрмитажа это был поистине радикальный жест.

5. Фестиваль «Современное искусство в традиционном музее»

В 12-ти музеях прошли выставки 26-ти художников, организованные фондом «Про Арте». Игрушечные деревянные танки и пушки Николая Полисского во дворе Музея артиллерии соревновались с настоящими, в Академии художеств Ольга и Александр Флоренские выстроили городок из старых жестянок, конфетниц и подзорных труб, в Музее авиационных двигателей завывали моторы с аудиоинсталляции шведа Матса Линдстрома, в Музее гигиены группа «Мыло» рассказывала о стремлении человека быть чистым. В этом году фестиваль отметил десятилетие, и в Петропавловской крепости демонстрировали лучшие проекты предыдущих лет.


Лучшие диски

1. Аукцыон. «Юла»

В своем 11-м студийном альбоме «аукцыонщики» вдруг дали живого безбашенного рок-н-ролла; от Леонида Федорова, в последние годы закопавшегося в поисках то ли философского камня, то ли смысла жизни, этого никто, признаться, не ожидал. «Юла» – это ураганные танцевальные шлягеры по версии «Аукцыона», самое волшебное и свежее явление русской музыки за год. Здесь много реплик Гаркуши, здесь резвится Волков, наконец зачисленный в основной состав, здесь железная хватка ритма ослабевает только на финальной заглавной песне, здесь «Всё вертится» – не случайно именно этот классический номер вклинивался в концертные презентации альбома.

2. Tom Waits. «Bad As Me»

Мэтр авангарда, ярый экспериментатор, композитор, надкусивший все стили, переживший все возможные моды, переболевший всеми увлечениями, на семь лет отошедший от студийных записей нового материала, Том Уэйтс вернулся в отличной форме. «Bad As Me» – прекрасный альбом, одна беда (а может, и не беда совсем) – фигура Уэйтса в современной культуре настолько всеобъемлюща и легендарна, что беспристрастно оценивать его релизы давным-давно уже невозможно.

3. PJ Harvey. «Let England Shake»

Лучшее, что могло случиться с Пи Джей Харви, случилось в 2007-м, когда она вдруг выросла из подростковой агрессии (в 38 лет, в принципе, пора) и записала удивительно взрослую пластинку «White Shake», в которой, кроме самой Пи Джей и ее робких попыток научиться играть на пианино, не было ничего. При записи «Let England Shake» Харви от пианино отказалась, вернувшись к любимой гитаре, однако оставила пустоты в аранжировке – не то воздушные ямы, не то выдохи, не то паузы между ударами сердца. Проснувшиеся в Харви женственность и нежность наконец находят выход в творчестве, а сама она, кажется, забирается на Олимп, с намерением если не столкнуть с вершины Тори Эймос, то хотя бы поставить рядом с ее троном свою табуреточку.

4. Mastodon. «The Hunter»

Одни из самых диких и отчаянных металистов современного мира, наводненного инди-музыками и излишне просвещенными меломанами, выпустили в этом году пятый альбом, от которого, по доброй традиции, кровоточат уши и физически укачивает. Впервые Mastodon не выстраивают общую концепцию альбома: их предыдущие пластинки обязательно выдерживали если не сюжет, то хотя бы стиль – взять хотя бы предпоследний релиз «Crack the Skye», записанный по мотивам жития Распутина. Слайдж, хард, хэви, прогрессив – к их металу можно выбирать любую приставку, кроме банально-пошлой «альтернативы». Кажется, вся эта существующая «альтернатива» – вялый невразумительный ответ на музыку Mastodon.

5. Roots. «Undun»

Американские рэперы могут сколько угодно хвастаться размерами стволов и теневым бизнесом, решать вопросы между побережьями и снимать про себя байопики – широкой публике это уже не интересно, публика было перекинулась на дабстеп и гараж, но стиль исчерпал себя быстрей, чем предполагалось, оставив любителей отточенного слога на распутье. А тем временем Roots, не привязанные толком ни к какой тусовке, продолжают гнуть свою линию, уже более 20 лет талантливо и со вкусом нарезая джазовые сэмплы, а то собирая живые составы и приглашая на записи не надоевших Тимбалендов, а, например, главного специалиста по ритм-н-блюзу Джона Легенда. «Undun» – это биография вымышленного героя, чье имя позаимствовано из песни молодой звезды кантри-фолка Суфьяна Стивенса, а в записи на равных правах с сэмплерами участвовал целый оркестр.


Лучшие концерты

1. «Обе Две» в Fish Fabrique

Аншлаг в Fish Fabrique – понятие небывалое, уникальное. Людей на входе разворачивали, потому что мест внутри уже не было, бар оказался забит битком, хотя оттуда ничего невозможно разглядеть, да и вряд ли можно что-то толком услышать. Дышать было нечем, а среди публики преобладали люди, которые явно не сталкивались ранее с клубной индустрией и едва нашли заведение во дворах Пушкинской. Так и становятся поп-музыкой по-честному – от «солдаута» к «солдауту». И вот «Обе Две» уже на Первом канале, во всевозможных чартах и плеерах всех марок: это первая русская поп-группа нового века, самостоятельно пробившая себе дорогу исключительно за счет таланта и работоспособности.

2. Muse в СКК

Muse, конечно, уже не те: со всемирной славой супергероев рок-музыки пришли некоторая грузность и переизбыток пафоса. Но Мэтью Бэллами просто вынужден быть звездой рок-н-ролла за неимением других кандидатов – и выполняет эту миссию по мере сил, то ударяясь в слащавый глэм, то по старой памяти перегружая гитару до невыносимого нойза. Концерт Muse – всегда событие, торжество брутальных поз, восторг вечных студентов и нынешних подростков: первые еще помнят культурный шок от «Showbiz» и спокойную уверенность «Absolution», вторым подавай танцевальную истерику «Black Holes and Revelations» и пошловатые гимны «Resistance». Можно тосковать по временам, когда Бэллами весил на 20 килограммов меньше, но не признавать, что Muse дают мощнейшие шоу в лучших традициях стадионного рока, глупо.

3. Gogol Bordello в «Космонавте»

Два выступления в Петербурге за год с двумя разными программами: Gogol Bordello определенно любят эту страну, всё-таки половина основного состава – рожденные в СССР. Концерт в «Космонавте» заслуживает занесения в анналы как минимум в качестве самого удачного для «Космонавта» по сборам: организаторы не пожалели слушателей и набили в клуб в полтора раза больше людей, чем он теоретически вмещал. Однако стенания стесненных заглушил рев восторга. Евгений Гудзь и компания сыграли мощнейший сет из любимых народом песен, навзрыд и с душой нараспашку.

4. Фестиваль «Усадьба.Джаз» на Елагином острове

Московский фестиваль пришел в Петербург и, несмотря на несколько организационных ляпов, удался. Петербургу подобного мероприятия не хватало – одним Stereoleto сыт не будешь, а площадок, которые готовы стать территорией оупен-эйра, достаточно. К тому же москвичи организовали на площадке воркшопы, в прохладительных напитках и закусках недостатка тоже не было, им даже повезло с погодой – что еще нужно летнему фестивалю? Местные любимцы публики Женя Любич и Billy's Band на равных конкурировали с Олегом Скрипкой и Zap Mama, а на сцене «Аристократ» звучал более строгий джаз всевозможных оттенков – от меланхолии Алексея Айги до мастерских импровизаций Авишая Коэна.

5. «Ленинград» в ДС «Юбилейный»

Возвращение на сцену группировки «Ленинград» в полном составе – это важное событие. Сергей Шнуров воспитал целое поколение, и люди постарше наверняка скажут, что это ужасно и куда катится мир. Но заводы не стоят, в магазинах нет дефицита, а политическая сознательность общества в последнее время на высоте. Вряд ли это заслуга Шнура – он никогда не призывал к усердной работе и исполнению гражданского долга. Но он создал ту необходимую отдушину, в которой можно переждать, перетерпеть, отвлечься и не думать о всепоглощающей бытовухе; это была и остается его самоцель, и с этим он до сих пор справляется лучше всех.

Алексей Гусев, Жанна Зарецкая, Виктор Топоров, Ольга Лузина, Михаил Рудин, «Фонтанка.ру»

Фото: Zentropa Entertainment, Fox Searchlight Pictures, «Кино без границ», «Централ Партнершип», «Нон-стоп Продакшн», hermitagemuseum.org, rusmuseum.ru, proarte.ru, united-metal.ru, excitermag.net, diggler-dirt.livejournal.com, shoutysongs.com, d1mmmk.ru, britishwave.ru, vkontakte.dj, rockataka.ru, Владимир Барановский, Виктор Васильев, Дарья Пичугина.