КС осудил цензуру, но оставил в силе

Конституционный суд Российской Федерации вынес окончательное решение по поводу допустимости тюремной цензуры. Адвокатское сообщество накануне обвинило норму закона в покушении на презумпцию невиновности. И высший суд, в принципе, с этим согласился. Однако в оглашенном постановлении КС прозвучало, что в исключительных случаях цензура допустима. Сможет ли сегодняшнее решение кардинально поменять правоприменительную практику, учитывая, что перечня исключений попросту нет?

Жалоба на несоответствие основному закону страны двух статей ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» была рассмотрена в открытом заседании Конституционного суда 20 октября. Поводом послужили три обращения: бывшего ростовского банкира Юрия Волохонского, его адвоката Игоря Плотникова и известного московского правозащитника Дмитрия Барановского. Первый был арестован в январе 2010 года - ему вменяются хищение и легализация кредитов Россельхозбанка. Третий находится в тюрьме Лефортово с августа прошлого года по обвинению в вымогательстве.

Права всех трех заявителей были нарушены статьями 20 и 21 Федерального закона. Первая норма определяет, что «переписка подозреваемых и обвиняемых осуществляется только через администрацию места содержания под стражей и подвергается цензуре. Цензура осуществляется администрацией места содержания под стражей, а в случае необходимости лицом или органом, в производстве которого находится уголовное дело». Вторая гласит, что «предложения, заявления и жалобы, адресованные в другие органы государственной власти, общественные объединения, а также защитнику, должны быть рассмотрены администрацией места содержания под стражей и направлены по принадлежности не позднее трех дней с момента их подачи».

Представлявшие своих заявителей адвокаты на рассмотрении дела КС заявили, что эти две нормы закона грубо нарушают права человека, закрепленные в Конституции: на получение квалифицированной юридической помощи, на тайну частной жизни, на тайну переписки. Отсутствие конфиденциальности общения с адвокатом не позволяет выстроить эффективную линию защиты, в то время как следственные органы имеют доступ не только ко всем материалам уголовного дела (что вполне оправданно), но и получают возможность узнать, какие доказательства невиновности своего клиента собирается использовать адвокат. Примечательно, что на заседании 20 октября Алексей Александров, представляющий в Конституционном суде Совет Федерации и, по идее, призванный отстаивать позиции законодателя, прямо заявил, что нормы неконституционны. В разговоре с журналистами доктор юридических наук и вовсе не стеснялся в выражениях, заявив, что для начала всем нужно вспомнить, что человек, содержащийся под стражей, — невиновен. И все попытки необоснованно ограничить права человека, который по суду еще не назван преступником, нарушают Конституцию.

Конституционному суду потребовалось больше месяца, чтобы принять решение. 29 ноября оно было публично провозглашено. В постановлении КС говорится, что цензура переписки между адвокатом и его доверителем недопустима, так как право на помощь защитника - одно из необходимых условий справедливого правосудия. А без конфиденциальности их взаимоотношений невозможно осуществление полноценной и эффективной юридической помощи. Аргументируя свою позицию, КС сослался на ряд решений Европейского суда по правам человека, а также на международные правовые акты, такие как «Кодекс поведения для юристов в Европейском сообществе», «Основные принципы, касающиеся роли юристов» (приняты ООН в 1990 году), «Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме» (приняты ООН в 1988 году).

В последних, в частности, указано, что «право задержанного или находящегося в заключении лица на его посещение адвокатом, на консультации и на связь с ним, без промедления или цензуры и в условиях полной конфиденциальности, не может быть временно отменено или ограничено, кроме исключительных обстоятельств, которые определяются законом, когда это необходимо для поддержания безопасности и порядка». Вот это последнее обстоятельство и взял за основу КС, когда признал оспоренные нормы федерального закона соответствующими Конституции. Цензура допустима, но лишь в тех случаях, когда у администрации следственного изолятора есть разумное основание полагать, что такая переписка содержит недозволенные вложения, ставит под угрозу безопасность следственного изолятора или по каким-либо иным причинам носит криминальный характер. Еще одна оговорка КС заключается в том, что когда эти самые основания полагать появляются, вскрытие писем адвокату допустимо только в присутствии самого заключенного и с обязательным принятием мотивированного решения об осуществлении контроля за перепиской.

Конституционный суд принял решение, которое можно смело назвать справедливым, разумным и, по большей части, даже европейским. В том смысле, что когда Европа закрепляет законодательно те или иные положения, то ни у кого не возникает и мысли об их неисполнении. И в таком контексте возникает мысль, что у судей КС несколько идиллические представления о реалиях российской системы правосудия. Впрочем, проверить это представится возможность уже в ближайшем будущем: третьим пунктом постановления КС определил, что правоприменительные решения, принятые по делам заявителей - Дмитрия Барановского, Юрия Волохонского и Игоря Плотникова подлежат пересмотру в установленном порядке, если названным нормам в ходе правоприменения был придан иной смысл.

Юлия Никитина, «Фонтанка.ру»