«Похороните меня за плинтусом»: Бабушке уступили место (фото)

Конечно, фильм «Похороните меня за плинтусом» должен был выйти гораздо раньше. Ведь одноименную повесть Павел Санаев впервые опубликовал еще в 1996 году в журнале «Октябрь». В 2003-м повесть была напечатана отдельной книжкой и пошла, что называется, «в народ» – выдержала несколько переизданий и удостоилась сценического воплощения. Популярная история так и просилась на экран, но что-то там у продюсеров не срослось, и экранизация состоялась только в 2008-м.

Мало того – в прокат фильм попал только в конце 2009-го. К этому времени популярность повести перезрела: все, кто хотел, книгу уже прочитали, обсудили и успокоились. А первоначальный накал обсуждения был очень высок. При этом история, в повести рассказанная, проста и даже в чем-то заурядна. Второклассник Саша Савельев живет с деспотичной бабушкой и апатичным дедушкой, пока мама устраивает личную жизнь. От старших родственников он терпит ущерб и поношения. Почти как Ванька Жуков от своих хозяев. С той только разницей, что Сашу кормят досыта и не заставляют работать. Больше всего на свете он хочет вернуться к маме, а в минуты отчаяния мечтает, чтобы его похоронили за плинтусом в маминой комнате. Книжка имеет четкие автобиографические отсылки, за тем небольшим исключением, что детство Паши Санаева пришлось на середину 70-х, а события повести разворачиваются в условных 80-х, когда Высоцкий уже умер, а Брежнев еще нет.

Главным манком санаевской повести была даже не колоритная бабушка Нина Антоновна с ее привычкой ругать чад и домочадцев матерными словами, а происхождение автора – сына актрисы Елены Санаевой и внука актера Всеволода Санаева. От этого история про то, как бабка с дедом не отдавали внука родной дочери, обзывали ее бубонной чумой и обливали супом из кастрюльки, приобрела неизбежный привкус скандала. И сколько бы автор ни убеждал читателя, что книга является художественным вымыслом, «Похороните меня за плинтусом» воспринималась многими, как статья из журнала «Караван историй».

От окончательного падения в бездну попсовости книгу спасал многообразный и подробно описанный советский быт. Кроме бабушкиного мата в санаевской повести можно было найти множество милых и мгновенно узнаваемых примет времени. Привезенный из-за границы магнитофон «Филипс», дефицитные шпроты, украшающие сервант фигурки Родины-матери с мечом и сигаретницы в виде трехтомника сочинений Ленина. Эти мелочи имели в жизни маленького Саши почти такое же значение, как и грозная бабушка. Более того, бабушка порой терялась между воспоминаниями о летнем отдыхе в Железноводске и обгоревших от случайного соприкосновения с рефлектором детских колготках. В такие моменты книга дышала ностальгией по позднесоветскому детству. И поскольку нынешние 30-40-летние отчаянно хотели почитать-посмотреть про свое детство, они простили повести ее сходство с вышеупомянутым журналом, а издателям – желание поспекулировать на известных именах.

В фильме, который снял режиссер Сергей Снежкин, ностальгии по колготкам нет. Что, в общем, и неудивительно, ведь дарование Снежкина носит инструментальный и даже прагматический характер. Режиссер бестрепетной рукой удаляет из картины все многочисленные санаевские мелочи. И оставляет только беспросветное сосуществование ненавидящих друг друга людей. Действие раздробленных новелл, из которых состоит книга, Снежкин технично объединяет в один тусклый зимний день. Маленький тщедушный мальчик (Саша Дробитько) без особой надежды ждет, что бабушка разрешит его маме прийти и поздравить сына с днем рождения. Мама (Мария Шукшина) сидит в близлежащем кабаке и ждет, когда ее пустят к сыну. Ее сожитель-художник (Константин Воробьев) ждет, когда всё это кончится и можно будет выпить. Дедушка (Алексей Петренко) тоже чего-то ждет. И только один человек – бабушка – ничего не ждет, а действует. И хотя ее деятельность носит преимущественно деструктивный характер и заключается в том, чтобы каждые пять минут проклинать внука, мужа или дочь, зритель следит за этим единственным подвижным предметом с интересом и благодарностью. А предмет в исполнении блестяще юродствующей Светланы Крючковой окончательно вытесняет на периферию мальчика Сашу, которого режиссер лишает права рассказать свою историю и хоронит за плинтусом еще при жизни.

В этой подмене нет ничего криминального. С ней могли бы смириться даже ярые фаны книги, многие из которых полюбили бабушку гораздо больше внука. Вот только бабушкина активность быстро начинает надоедать, тем более что Крючкова местами злоупотребляет истерическим пафосом. Поэтому фильм Снежкина где-то с середины превращается в самозваное продолжение «Безымянной звезды» Михаила Козакова, причем в этом «сиквеле» героиня Крючковой кляузница мадемуазель Куку вышла-таки замуж за обожаемого ею учителя астрономии, родила детей и устроила им ад на дому. Совместное кипение в этом аду, как и долготерпение домочадцев, кажется настолько бессмысленным, что никакие психологические мотивировки в картине не работают. Персонажи скукоживаются и превращаются в пародии на самих себя: потворствующий бабушкиному безумию дедушка оборачивается безвольным рамоликом, а не способная на поступок дочь – предательницей и ничтожеством. Как ни парадоксально, но выигрывает от этого только один человек – подросший Павел Санаев. Его книжке грозят новые тиражи.

Елена Некрасова,
Фонтанка.ру