Добро пожаловать в «Палату №6»…

В российский прокат выходит экранизация Чехова – фильм Карена Шахназарова «Палата №6». Действие перенесено в двухтысячные годы, съемки велись в реальной психиатрической больнице. Однако, несмотря на перемещение во времени и радикальную манеру съемки, вопросы, которые ставит в своем произведении доктор Чехов, так и остались для режиссера Шахназарова нерешенными.

Есть в отечественной словесности такое понятие, как «докторская» литература. К ней обычно относят Чехова и Булгакова. Реже Аксенова. Очень эрудированные вспоминают Вересаева или Германа. Подразумевается под ней холоднокровие опытного клинициста, в литературной форме сообщающего обществу свой диагноз – болен. Вскрывающего, так сказать, нарыв. Иногда диагноз ставится не обществу в целом, а какой-нибудь прослойке. Почему-то, в основном, интеллигенции. И в принципе неважно, что раннего Аксенова, в первую очередь, интересовал портрет поколения, где среди пижонов встречаются врачи, а Юрий Герман и вовсе придерживался главной докторской максимы «не навреди», отчего писал нежнейшие сказки про советский строй. Какое это имеет значение, если целый ряд произведений Чехова и Булгакова прекрасно вписываются в концепцию «докторской» литературы.

Для режиссеров идея литературной безжалостности привлекательна, прежде всего, тем, что дает простор для собственной фантазии. Так и хочется временами вообразить себя в белой шапочке и со скальпелем, бесстрастно ковыряющимся в язвах общества. Приблизительно так произошло с фильмом Балабанова «Морфий», снявшего на основе булгаковской прозы историю мук молодого уездного врача на фоне русской революции. Теперь к Алексею Октябриновичу присоединился и Карен Шахназаров с сорежиссером картины Александром Горновским, которые, судя по картине «Палата №6», являются поклонниками теории «докторской литературы».

Однако в булгаковских «Записках юного врача», составивших основную ткань балабановского фильма, врач имеет дело хоть и с неприятными, вроде повального сифилиса и отдаленности от цивилизации, но вполне преодолимыми проблемами. И только своеобразное дарование Балабанова превращает эти разрозненные, но по сути своей довольно бодрые записки молодого еще писателя, в истеричные зарисовки про обреченную Россию, ввергнутую в бунт и населенную разложившимся дворянством, революционными матросами, распутными женщинами и евреями.

Другое дело «Палата №6». Повесть, написанная Чеховым в 1892 году, вернувшимся с Сахалина вполне законченным мизантропом, представляет собой картину застывшей русской вселенной, где нет места надежде и самомалейшей живой мысли. Здесь любителю поковыряться в общественных язвах и делать-то особенно ничего не надо. Достаточно только точно воспроизвести на пленке все те ужасные хари, которые окружают доктора Рагина.

Однако авторам фильма это кажется недостаточным, и, желая поднять градус трагичности до небывалых высот, они помещают повествование в наше время. Теперь по улицам провинциального чеховского города ездят дорогие джипы, а персонажи спешат отдыхать в Турцию. Очень кстати здесь оказываются и составляющие фильм интервью, которые по очереди дают все, кто знал доктора Рагина (Владимир Ильин) до его помещения в больницу.

С одной стороны этот модный кинематографический прием привносит в историю невиданный реализм – подрагивающая камера, естественное освещение на помятых физиономиях обывателей, рассказывающих, как доктор пьянствовал и нарушал распорядок дня. Но нередко дело доходит до смешного. Вкладывая в уста персонажей чеховский текст, режиссер заставляет предыдущего главврача (Алексей Жарков) признаваться в том, что он воровал казенный спирт и составил себе из медсестер и пациенток гарем. Да, у Чехова предшествующий Рагину главный врач поступал именно так, но странно – с чего вдруг персонаж картины самолично рассказывает про себя такие позорные факты. Другой герой – нынешний главврач (Евгений Стычкин), который, собственно, и засунул Рагина в дурку, признается, что завидовал ему и хотел занять его место. Это выглядит особенно забавно, если учитывать, что интервьюируемые: коллеги Рагина, друг-почтмейстер (Александр Панкратов-Черный), домработница (Альбина Евтушевская) – рассказывают, что доктор сошел с ума от неправильной жизни – порядок в больнице не наводил, мешал водку с пивом и вел умные разговоры с сумасшедшими. В общем, сам напросился.

Нелепица возникает потому, что в чеховской повести Шахназарову, почти всегда снимавшему фильмы с внятным сюжетом (один «Курьер» чего стоит!), явно не хватает действия и диалогов. Вот он и превращает историю одиночества и слабости в детектив про то, как нехорошие и глупые люди погубили хорошего, но слабого доктора Рагина. А задача режиссера или тех, кто стоит за трясущейся камерой, нам все это показать. То есть, вскрыть все те же язвы.

В этой ситуации теряет всякий смыл такая важная часть истории, как умные разговоры Рагина с больным Громовым (Алексей Вертков), в ходе которых врач призывает пациента смириться с участью заключенного и найти утешение в мысли, что он, Рагин, не оказался на месте своего пациента только по чистой случайности. И если Чехов по возвращению с каторжного Сахалина пишет «Палату №6» исключительно для того, чтобы показать, как умирает человек, на своей шкуре узнавший разницу между волей и неволей, то режиссеры, кажется, готовы смириться с тем, что для хорошего человека между докторским кабинетом и палатой №6 действительно нет никакой принципиальной разницы. Для директора киноконцерна «Мосфильм» г-на Шахназарова разница между волей и неволей не столь однозначна, и поэтому, в отличие от повести, его доктор Рагин в больнице живет долго, ест, пьет и даже танцует с девушками. То есть, и в сумасшедшем доме можно неплохо устроиться! Интересно, подозревал ли это Чехов?!

Елена Некрасова, «Фонтанка.ру»