Вечная жизнь как национальная идея

Лучшие умы страны уже давно находятся в поисках национальной идеи для России. Не отстает от них и известный петербургский журналист, руководитель телеканала «ВОТ!» Алексей Лушников. Его посетила мысль – а что если национальной идеей в отечестве будет вечная жизнь? Ну, если не вечная, то долгая. Дольше, чем сейчас в России. Своей концепцией он поделился с корреспондентом «Фонтанки».

- Поиски национальной идеи не новы...

- Национальная идея уже много лет подряд всплывает в разные периоды жизни общества. Это предлагал Игорь Чубайс (брат Анатолия Чубайса), иногда это предлагали некие российские политологи, иногда – гуманитарии типа Дмитрия Сергеевича Лихачева, много об этом думал Сахаров и, в общем-то, Солженицын говорил об этом. Все, в принципе, сходились к одному – это некое народосбережение. Особенно ярко об этом совсем недавно говорил Солженицын.

- В чем, по-вашему, должна заключаться новая национальная идея России?

- В результате размышлений у меня возникла некая не совсем новая, но адаптированная под сегодняшнее время национальная идея. Она достаточно проста и сложна одновременно. Есть наша Конституция, она закрепляет определенное гуманитарное право, ценность человеческой жизни относительно всего: человеческая жизнь является главной ценностью в обществе. С другой стороны, мы знаем, что существует разное качество жизни, люди отличаются по возрасту, по полу, по интеллекту, по культуре. И это нормально. А национальная идея на то и национальная, чтобы объединить всех.

Идея, предлагаемая мной, состоит в том, что должен быть создан некий российский, может быть интернациональный, может быть глобальный центр, который бы занимался вопросами продления человеческой жизни и борьбой со смертью.

- Неужели возможно существенно продлить человеческую жизнь?

- Человек задает себе всегда два вопроса, на которые не может ответить – откуда мы пришли и куда мы идем. И прорыв в этой области может дать совершенно новый уровень восприятия всего – это не просто новый уровень, это революционно новый уровень и в философии, и в религии, и в науке. Какой бы романтичной ни казалась эта идея изначально, на самом деле, когда я стал это изучать и общаться с некоторыми учеными, часть из них говорят сдержанно, что жизнь человека можно продлить до 130 лет, до 200 лет. Другие говорят, что, в общем-то, можно ее сделать и бесконечной.

Конечно же, нет сегодня никакого аргумента за то, что это можно сделать. Но с другой стороны, никто никогда не мог подумать, что мы можем расщепить ядро атома, а несколько веков назад никто не мог подумать, что человек сможет полететь не то что в космос, а подняться над землей. Вспомните Леонардо да Винчи и те времена, когда он придумывал эти аппараты. Говорить о том, что это невозможно, нельзя. И, в общем-то, мне кажется, что сегодняшняя скорость просчета компьютеров, средства коммуникации и общения в мире, поскольку информация по миру передается мгновенно, позволяет задумываться над продлением человеческой жизни.

- А клонирование можно рассматривать как предпосылку возможности реализации новой национальной идеи?

- Мы уже не просто говорим, что возможно клонирование. Мы сегодня говорим о том, что надо разрабатывать юридические нормы: что такое клон, какими он обладает правами, если клон будет человеком, это оригинал или не оригинал, он то же самое или не то же самое. Мы уже не говорим о том, возможно или нет, мы уже говорим о том, что это уже практически состоялось. Пройдет совсем немного времени, и вопросы продления человеческой жизни станут обыденными. И, я думаю, что в очень скором времени человек может шагнуть в бессмертие. Это тоже вполне осязаемо, понятно и рационально.

- И как Вы видите исполнение вашей идеи?

- Понятно, что это будет не та таблетка, которую принимаешь три раза в день до или после еды и тебе хорошо после этого, ты живешь вечно. Понятно, что это должно быть что-то другое: это где-то связано с образом жизни, с определенными нормами жизни. Поэтому эта идея должна объединить не только ученых, физиологов и физиков, но и философов, представителей религиозных течений. Какими бы ни были ортодоксальными религиозные догмы, тем не менее, и в религиозной среде очень много прогрессивных деятелей.

- А поддержка государства?

- Мне кажется, что когда мы стоим на пороге президентских выборов в России, надо предложить обществу глобальную задачу. Мне кажется, что Медведев может предложить это как некую национальную идею. Можно построить новый город, олицетворить некую мечту строительства глобального наукограда между Москвой и Петербургом. Он должен быть построен буквально на пустом месте, и отвечать всем техническим потребностям современной цивилизации. Все лучшее, что достигло в техническом и научном плане человечество, должно быть воплощено в этом центре. Естественно, необходимо привлечь не только российских ученых, но и ученых, которые занимаются этими вопросами в мире. Государство должно не пожалеть денег для того, чтобы собрать в этом центре за большие деньги лучших ученых мира. Я не думаю, что это вопрос только государственных средств, я могу сказать, что если это станет национальной идеей, если это будет поднято как некое знамя будущего президента Медведева, то пойдут, конечно же, колоссальные частные пожертвования.

- Есть ли уже у этой идеи оппоненты?

- Вообще, у этой идеи оппонентов нет. Некоторые говорят, что это романтично. Конечно, романтично. Но опять же, а что космос – это не романтика была? Это хорошо когда есть романтика, потому что она в определенном смысле объединяет. Не могут объединить в России людей ни деньги, ни идеологическая догма. Будь то коммунизм, капитализм или давайте заработаем свой первый миллион долларов. Есть еще один аргумент – качество жизни сегодня очень страдает. Это действительно так. И надо сначала сделать качество жизни, а затем заниматься бессмертием. Я считаю, что это абсолютно разные вопросы. У государства должны быть локальные задачи, которыми оно традиционно занимается: социальные пособия и пенсии, безопасность.

Что думают об этом известные петербуржцы?
Буда Бадмаев, настоятель Санкт-Петербургского Дацана:
С точки зрения буддизма, главное – это мышление человека. Мысли наши всегда меняются – и это главное условие для смерти: одна мысль умерла, родилась другая. Для вечной жизни нужен постоянный поток мысли и любовь ко всему живому. Продлить жизнь бесконечно можно, только если человек работает со своим умом. Да, жизнь продлить возможно – но при этом важно не создать дисгармонию в природе. И польза такого центра может быть в том, чтобы создать благо для всех в одном месте.

Андрей Филькенштейн, член-корреспондент РАН, директор Института прикладной астрономии РАН:
Идея разумная, и ученые к реализации этой идеи могут присоединиться. Мы уже договорились, что я и член-корреспондент РАН, директор Института мозга человека Святослав Медведев войдем в Координационный совет по развитию этой идеи, будем активно участвовать в ее популяризации и реализации и обогащать ее какими-то новыми компонентами. Это интересно и с интеллектуальной точки зрения, и с эстетической, и с нравственной. Я думаю, что всю мыслящую публику это должно заинтересовать.

Юрий Шевчук, певец, музыкант:
А зачем нужна вечная жизнь бездушным телам?.. Идея романтическая, и, может быть, когда-нибудь она будет реализована. Главное, чтобы человеческая жизнь была наполнена смыслом.

Марина Зеленая
Фонтанка.ру