Ремень – на завтрак, сапоги – на обед

45 лет назад весь мир рукоплескал четверке советских моряков, унесенных на барже в океан, и сумевших там выжить без воды и пищи. Асхат Зиганшин вместе с товарищами прожил в океане 49 дней. В 1960 году они были национальными героями. Сейчас капитан знаменитой баржи живет и работает в Ленинградской области.

Асхат Зиганшин вместе с товарищами прожил в океане 49 дней. В 1960 году они были национальными героями. Такого реалити-шоу на выживание мир еще не знал! Умирающих от истощения моряков, спасли американцы. Эта четверка соперничала в популярности с Гагариным и группой «Битлз». Сегодня капитан знаменитой баржи Асхат Зиганшин живет и работает в Ленинградской области. Нам удалось встретиться с человеком-легендой.

Роковой случай

Тракторист Асхат Зиганшин был призван на военную службу на остров Сахалин из Сызрани в 1958 году. После 8 месяцев «учебки» его отправили на Курилы.

- Однажды заставили нас в течение нескольких дней разгружать баржу. Мы на ней и жили. Каютка маленькая, не развернуться: только четыре койки и помещались. Еще печка и небольшая переносная радиостанция, - рассказывает Асхат Рахимзянович, - Наша команда - четыре человека: я - старшина катера, мотористы – Филипп Поплавский с Анатолием Крючковским, и матрос Иван Федотов.

В тот роковой день, 17 января, когда работы были уже закончены, поднялся сильный ветер. Баржу ветром оторвало от берега и понесло в море. Сначала Асхат с товарищами не очень расстроились, решили: день-два, ветер переменится и их пригонит к берегу.

Но ветер усилился до 70 метров в секунду. Баржу неумолимо несло в океан.

- Стало жутковато. Мы поняли, что быстро это все не закончится, и уже с первых дней начали экономить продукты. У нас была буханка хлеба, картошка и банка тушенки, немного крупы и несколько пачек «Беломора». Сигареты закончились в первую очередь. А что в такой ситуации было делать? Только курить.

Жажда и голод

- Первые две недели были особенно тяжелыми. Разговаривали уже не про женщин, а про любимые блюда. Мы начали экономить наши скудные запасы. Воду брали из системы для охлаждения дизелей. Когда она закончилась, собирали дождевую воду. Выходило по чайной ложке на двое суток. Как потом выяснилось, мы сбрасывали в среднем по 800 граммов в день. Когда нас спасли, во мне было 40 килограммов весу, а до этого я весил 69.

Часто подобные случаи заканчивались трагически. Люди выбрасывались за борт, дело доходило даже до людоедства. Но Зиганшин с товарищами сумели сохранить человеческий облик. 24 февраля они съели последнюю картофелину.

- Голод мучил все время. Из-за холода крыс на барже не было. Если б были, мы бы их обязательно съели. Летали альбатросы, но мы не могли их поймать. Пытались делать рыболовные снасти, рыбу ловить, но и это нам не удалось. Выйдешь на борт, волной тебе как даст, и ты быстро бежишь обратно. В передаче «Последний герой» все проще. У них под рукой проволока, гвозди, крючки, все-таки можно снасти сделать. Я как-то лежал, сил уже почти не осталось, теребил ремень. И вдруг вспомнил, как в школе учительница рассказывала про матросов, севших на мель и страдавших от голода. Они сдирали кожу с мачт, варили и ели. Ремень-то у меня был кожаный. Мы его порезали мелко, как лапшу, и добавляли в суп вместо мяса. Потом от рации ремешок срезали. После этого перешли на кирзовые сапоги. На барже валялось несколько пар. Мы их варили в океанской воде, чтобы выварился гуталин. Потом на кусочки резали, бросали в печку, где они превращались в уголь, и ели их.

Топор под подушкой

На 30-е сутки баржа оказалась в более теплых районах. Ее несло к Гавайским островам.

- Мы уже видели, как акулы под нами плавали стаями. Они будто чувствовали, что мы умираем от истощения и доживаем последние часы.

На 45-е сутки дрейфа «путешественники» впервые увидели проходящее мимо судно.

- Вдруг видим - идет судно! Мы орали, кричали. Но судно прошло мимо. На 48-е сутки ночью опять вдали увидели огонек. Опять махали, кричали, развели на барже костер, но нас вновь не заметили. Однако мы поняли, что попали в судоходные районы и начали друг друга этим подбадривать. Надежду не теряли ни на одну минуту. Это нас и спасло. Главное ведь в той ситуации было не запаниковать, а то могло произойти самое страшное. Федотов, например, уже не выдерживал, у него началась паника. Он боялся, что его съедят. Топор держал под подушкой на всякий случай. Я пытался его отвлечь. Скажешь ему: «Вон там какое-то судно показалось». И он сразу отвлекался от страшных мыслей.

Героизм или предательство?

- На исходе 49 дня мы уже совсем без сил лежали на палубе, вдруг слышим вроде какой-то гул. Сначала подумали - галлюцинации. Нет, смотрим, самолеты летают над нами. Потом вертолеты появились, лестницу нам бросают. А мы думаем: «Это не наши вертолеты» А иностранцы, значит, - враги. Так нас тогда воспитывали. Мы надеялись, что нам дадут топлива, воды и пойдем назад своим ходом. Но два вертолета, крутившиеся над нами, вдруг улетели. Это был очень тяжелый психологический момент. Но через некоторое время появился корабль, с его борта раздалось на русском языке: «Помощь вам! Помощь вам!» Оказалось, это американский авианосец. Нас привезли на него. Дали по мисочке бульона, по блоку сигарет и зажигалке. Моясь в душе, я потерял сознание, очнулся уже на койке. Смотрю, все наши спят, чистенькие. Рядом - часовые.

На авианосце команда к нам отнеслась очень доброжелательно, каждый чем-то хотел помочь. Через трое суток доставили переводчика. Я сразу же спросил, что с нашей баржой, он сказал, что ее скоро отбуксируют. Но потом выяснилось, что американцы баржу уничтожили в целях безопасности судоходства.

Кто-то из высших офицеров сказал: «Может быть, вы боитесь возвращаться на родину, так мы можем вас оставить здесь». Но я ответил: «Хочу вернуться домой, что бы со мной потом не случилось».

В течение нескольких дней после обнаружения американцами баржи, Москва молчала. Руководство страны не знало, кем считать спасенную команду: героями или предателями?

- В Москве ведь с самого начала не знали, что с нами случилось. Пока нас носило по океану, родителей наших трясли, проверяли подвалы и чердаки - вдруг мы дезертировали.

На седьмые сутки пребывания у американцев морякам устроили пресс-конференцию. Но она закончилась, едва начавшись - у Зиганшина хлынула фонтаном из носа кровь.

- Потом мы отправились в Москву через Париж, Сан-Франциско, Нью-Йорк. Нам купили нам гражданскую одежду. Остроносые ботинки , я их выбросил, потому что меня в Союзе за них все стилягой дразнили. Брюки узенькие тоже не стал носить. А вот костюм, пальто и шляпа подошли. Губернатор Сан-Франциско подарил нам «золотой» ключ от города. Когда мы на юге потом отдыхали, женщин всегда интересовало: «А сколько золота в том ключе?»

Самый главный страх

В московском аэропорту героев встречали толпы народа с цветами. Министр обороны Малиновский подарил спасенным штурманские часы, «чтобы больше не блуждали». Асхату Зиганшину сразу присвоили звание старшего сержанта. В народе даже песня появилась: «Зиганшин буги, Зиганшин рок, Зиганшин съел свой сапог». Эта четверка парней в начале 60-х соперничала в популярности с Гагариным. И уж точно были популярнее «Битлз».

Потом было Ломоносовское училище Военно-Морского флота. Там, на танцах, герой встретился со своей будущей женой. «В молодежном кафе города Ломоносова Асхат и Раиса сыграли веселую комсомольскую свадьбу. Общественность города поздравила молодых» - писали газеты.

По окончании училища Зиганшин пошел работать в одно из подразделений аварийно-спасательной службы Ленинградской военно-морской базы. Работает он там до сих пор.

Ольга Горшкова

Публикуется с сокращениями. Полная версия опубликована в газете «МК» в Питере» N48/93 от 30 ноября 2005 г.