Без Леонида Парфенова журналистика станет скучнее?

Увольнение Леонида Парфенова и закрытие программы «Намедни» стало сегодня новостью номер один. Программа, выходившая всего один раз в неделю и рассчитанная, казалось бы, на узкие круги интеллигенции, на прощание еще раз доказала свою популярность. Такого шума вокруг НТВ не поднималось со времени ухода команды Киселева на ТВ-6. Те, кто расторгал с Парфеновым трудовой контракт, возможно, даже не ожидали, что частный случай «нарушения корпоративной этики» может вызвать такой общественный резонанс.

Корреспондент «Фонтанки» связался по телефону с людьми, чье мнение о судьбе Леонида Парфенова может быть интересно для наших читателей.

Алексей Симонов, президент российского Фонда защиты гласности:

- Это очень печальное событие. Хотя я не могу сказать, что передача Парфенова содержательно очень сильно отличалась от остальных. Программа «Намедни» отличалась, прежде всего, своей оригинальной стилистикой. Парфенов не разбирал детально проблемы – он их просто иронически комментировал. Для аналитической программы это стиль достаточно странный, но при этом очень интересный. Теперь, вероятно, пришло время избавляться и от стилистических оппонентов, и от чувства юмора в журналистике. Власть стало раздражать даже стилистическое инакомыслие. Я думаю, увольнение Парфенова - событие того же ряда, что и сжигание романов Сорокина активистами молодежной партии «Идущие вместе». Там тоже предавали анафеме за непривычную стилистику.

Современное федеральное телевидение пытается существовать в рамках жестко ориентированных программ. Смысл этой новой «федеральной» стилистики сводится к триаде: президент, криминал, спорт. Поэтому программы разных телеканалов мало отличаются друг от друга. На мой взгляд, творческие коллективы информационных программ можно время от времени менять местами, и зритель этого даже не заметит.

В целом, на телевизионном уровне в российской журналистике зачистка поля завершена. Может быть, хотя я не думаю, что до этого дойдет, вслед за «Намедни» пострадают информационные программы REN-TV. Но они и так уже подвергаются редактуре со стороны собственных владельцев. Значит, честь оппонировать власти либо отойдет к документальному кино, либо к программам с низким рейтингом.

Если кто помнит, самой острой проблемой цензуры прошлых эпох был контроль над театром, а не над литературой и газетами. Сейчас такому же жесткому контролю подвергается телевидение. Хотя очередь печатных СМИ тоже вот-вот настанет. Удовольствие оппонировать оставят разве что малотиражным газетам. Свобода слова в литературе и малотиражной журналистике как была, так и останется.

Владимир Парфенов, генеральный директор ЗАО «Медес», брат Леонида Парфенова:

- Достаточно банальная ситуация, я нисколько не взволновался. Я думаю, рано или поздно это должно было случиться. Но лучше с братом об этом говорить – это его личное дело. О его дальнейших планах после ухода с НТВ мне ничего неизвестно.

Даниил Коцюбинский, заместитель главного редактора газеты «Дело»:

- Увольнение Парфенова – цепная реакция, начавшаяся еще с разгона первого состава НТВ «киселевского разлива». Другое дело, что Леонид дал возможность себя уволить за нарушение внутрипрофессиональной этики, за то, что выносил сор из избы. Но мы все знаем, что на самом деле его уволили не за это – по крайней мере, не за этот сор и не за эту избу. Пресс-служба президента давно высказывала свое недовольство Парфеновым. И теперь это недовольство достигло наконец своей цели.

Что здесь еще можно сказать? Идет уничтожение журналистики как таковой, нашу профессию пытаются превратить в приводной ремень президентской пропаганды. Рано или поздно, народ это поймет, что может привести к серьезным социально-политическим катаклизмам.

Анна Шароградская, директор Института региональной прессы в Петербурге:

- Эта ситуация имеет два аспекта: юридический и профессиональный. Формально руководство канала НТВ могло уволить Парфенова и сделало это. Но это решение не учитывает интересы зрителей программы. Я считаю, что показ сюжета о вдове Яндарбиева представляет интерес для телезрителей, и цензура такого свойства недопустима. Мне очень досадно, что из эфира ушла крайне интересная программа. Как человек, который уже несколько лет преподает в американском университете курс «Россия через средства массовой информации», я теперь лишаюсь возможности демонстрировать своим студентам разные точки зрения на российскую жизнь.

Чем была опасна программа Парфенова для власти? Она могла заставить людей задуматься, что же реально происходит в России и почему. Еще Шекспир говорил: «Он много думает – такой опасен». Зрителю решили не давать пищи для опасных размышлений.

После исчезновения «Намедни» российская журналистика станет намного скучнее. Эта скука мне, как человеку, который живет немало, очень хорошо знакома. Станет ли она доминирующей в наших СМИ? Медиа-сообщество довольно бурно отреагировало на увольнение Парфенова, многие внятно высказали свое отрицательное отношение. Значит, есть надежда, что не все так однозначно.

Телекомпания НТВ:
«В нашем пресс-релизе все изложено точно, больше нечего добавить. Нельзя гарантировать, что Парфенов больше не появится в эфире НТВ. «Страна и мир» – это же его проект, его никто не отменял».

В некоторых средствах массовой информации прозвучали предположения о том, что Леонида Парфенова могут пригласить на петербургское телевидение – как сделали такое предложение известному журналисту-международнику Фесуненко. Не комментируя этот аспект, генеральный директор ТРК «Петербург-Пятый канал» Марина Фокина высказалась, тем не менее, по поводу увольнения Парфенова:

- Леонид Парфенов – очень талантливый человек и высокопрофессиональный журналист, поэтому произошедшее очень грустно.
Если же говорить о сути взаимоотношений управляющего менеджера с персоналом, то принципиально важно следующее: всякий наемный сотрудник, подписавший договор с корпорацией, обязан следовать положениям этого договора и соблюдать интересы корпорации. Наемный работник не может говорить и делать то, что ему хочется, без согласования с руководством. Не нужно забывать о принципиальной разной степени ответственности за конечный результат руководителя и исполнителя. Недопустимо вынесение вовне внутренних отношений работника и работодателя и продолжение, при этом, трудового контракта. Дело в принципе. По-моему мнению, господин Парфенов – человек не бедный, вполне может открыть собственную телекомпанию и быть абсолютно свободным в своем творчестве.

Андрей Константинов, директор Агентства журналистских расследований, председатель Союза журналистов Санкт-Петербурга:

- Очень неоднозначная ситуация. Как раз недавно я общался с некоторыми руководителями Газпром-медиа. Они тоже считают, что уход Леонида Парфенова - серьезная потеря для компании. При всей спорности некоторых сюжетов Парфенова его считали золотым фондом компании, ему многое позволялось. Поэтому нельзя расценивать это событие только под тем ракурсом, под которым его трактует большинство. Дескать, талантливому журналисту заткнули рот и выкинули на улицу.

Свободы слова в России по-настоящему никогда не было. В начале девяностых годов был очень короткий период, когда позволялось писать практически обо всем, но тогда государство было слабым. И это была скорее анархия слова, а не свобода. Сейчас мы живем в другое время.

У меня двойственное отношение к закрытию программы «Намедни». С одной стороны, жаль, что программа ушла из эфира. Я регулярно ее смотрел, а когда не успевал, просил жену записать очередной выпуск на видео. За самого Парфенова можно не беспокоиться: он не пропадет – это уже не просто журналист, а что-то более серьезное. С другой стороны, если поставить себя на место руководителей НТВ – а что еще они должны были сделать в этой ситуации? Ведь корпоративную этику никто не отменял. Я рассуждаю по-простому, не вдаваясь в подробности, что представлял из себя сюжет, из-за которого уволили Парфенова. Но, если руководство компании говорит журналисту, что этого делать нельзя, а журналист отвечает: «Все равно сделаю», как это расценивать?. Журналистская профессия не только творческая, но и производственная. С точки зрения производства поведение Парфенова – это безобразие. Например, на заводе рабочему указывают, что не надо точить эту деталь. А он все равно точит. Что из этого выйдет? Но, поскольку у нас в профессии все считают себя людьми творческими, сразу начинаются вопли, что художнику отрубили кисти рук. Хотя я убежден, что общее отношение к увольнению Парфенова будет гораздо спокойнее, нежели к кризису на НТВ при Киселеве. Для общества тот старый скандал - сильная прививка. В тот раз все среагировали очень бурно, а потом поняли, что речь шла вовсе не о свободе слова – по крайней мере, не только о ней.

Поэтому отношение к истории с Парфеновым у меня очень грустное. В ней не хочется детально разбираться. По одной простой причине. Разбираться следует, если преследуют святого, бессребренника, который нес правду людям. Но святые бывают очень редко, особенно в журналистике. И, если ты не святой, вспомни правило: живя в стеклянном доме, не надо бросаться камнями. Тебя же первого посечет осколками.

Творческие люди часто полагают, что законы для них не писаны. Ярче всего это проявляется по отношению к ГИБДД. Творческим людям кажется, что они могут безнаказанно нарушать правила, за которые обычный человек тут же будет наказан, и никому в голову не придет, что это неправильно. Мне недавно рассказали историю про одного всероссийски известного артиста, которому сотрудники ФСБ перекрыли дорогу, когда он ехал на своем шикарном джипе. Из здания суда вывозили обвиняемых по делу Старовойтовой, и артиста попросили подождать. Однако он стал топать ногами, кричать: «Вы знаете, сколько стоит мой съемочный день?!» И, невзирая на предупреждения, попытался проехать. Тогда сотрудники ФСБ вывели его из джипа, ткнули лицом в капот... В общем, действовали по инструкции. Так вот. Несмотря на то, что я знаком с этим актером и хорошо к нему отношусь, мне кажется, в данной ситуации он был не прав. И у меня больше симпатии к грубым действиям сотрудников ФСБ.

Я не случайно об этом рассказал. Как руководитель Агентства журналистских расследований, могу сказать: если бы кто-нибудь из моих журналистов сделал что-то похожее на поступок Парфенова, я бы долго думать не стал, как поступить. Потому что иначе структура перестает быть управляемой. И, если бы я являлся генеральным директором НТВ, я поступил бы точно также. Уволил бы Парфенова, очень жалея об этом.

Я прекрасно понимаю, что выразил непопулярную точку зрения. Гораздо легче сказать: бейте во все колокола, свобода слова и гласность в опасности! Но с точки зрения прагматической: а как иначе должны были поступить руководители НТВ?

Чем талантливей человек, тем менее он послушен и тем более склонен к нарушению всего и вся. Но это не значит, что в управляемой журналистике будет меньше талантливых людей. Приведу простой пример. Когда советский кинематограф был подцензурен, шедевры рождались каждый год. Но, как только все разрешили, сплошной «Сибирский цирюльник» пошел, и то очень редко. Поэтому неизвестно, что опаснее.

Когда тебе оказывают сопротивление, возникает больше азарта, поднимается адреналин, повышается качество творческого продукта. А когда бороться не с кем, становится скучно. Так что, нас ожидает очень интересное время.

Беседовал
Валерий Берсенев,
Фонтанка.ру