ПоделитьсяВ распоряжении «Фонтанки» оказалась запись разговора петербуржца с сотрудником военкомата, который обещал, что его не заберут, «пока не начнется всеобщая мобилизация». Она не началась, а его забрали.
У петербуржца Михаила с юности проблемы со зрением. И родители-инвалиды, у которых он — единственный 38-летний сын. Сложив все эти факты вместе, Михаил решил, что мобилизации не подлежит, и, получив СМС из военкомата (даже не повестку), пошел узнать, в чем дело. Теперь он в военной части под Лугой, учится быть стрелком. И у него сломались очки и вера в обещания. Хотя те, что ему давали в военкомате, он даже записал на диктофон.
Михаил «срочку» не служил, потому что он — единственный сын у матери с третьей группой инвалидности. Отец, тоже с инвалидностью, к тому времени жил отдельно. Помогать надо было обоим. У Михаила с детства был астигматизм. Один глаз «-1,5», другой — «+1,5». Научным языком говоря, при таком раскладе «нельзя определить расстояние до объекта, которое обеспечит четкую картинку». Но если очки не снимать, жить можно.
Когда началась мобилизация, послушав, что говорят в новостях, Михаил решил, что он-то точно не пригодится с такими исходными параметрами. К тому же возраст — 38 лет. А в новостях говорили, что призывают «в первую очередь» тех, кто служил и кто младше 35.
А потом, в начале октября, Михаилу пришла на телефон эсэмэска. Так, мол, и так, просим явиться в военкомат Московского района для уточнения данных.
Имея в виду, что без опыта службы в армии, с плохим зрением и родителями-инвалидами 1944 и 1948 годов рождения он под параметры мобилизации не подходит, Михаил пошел в военкомат. Уточнять данные.
Но перед тем, как войти в кабинет, где ожидали сотрудники военкомата, мужчина и женщина на всякий случай решили нажать кнопку «запись». Получившееся аудио есть в редакции. Текст там такой:
Михаил: — Здравствуйте. У меня повестка, сказали, к вам для уточнения данных.
Сотрудник военкомата: — Присаживайтесь.
Сотрудница: — Дети есть?
Михаил: — Нету.
Сотрудник военкомата (своей коллеге.): — Не служившие у нас идут на 17-е (октября. — Прим. ред.)? Повесточку на 17-е сюда. (Михаилу.) Вы призваны по решению комиссии по мобилизации, вы это понимаете? Пока в запасе.
Михаил: — Нет.
Сотрудник военкомата: — Что — нет?
Михаил: — То есть мне с вещами приходить?
Сотрудник военкомата: — Нет.
Михаил: — То есть меня не заберут?
Сотрудник военкомата: — Пока — нет. Пока призываем тех, кто служил и имеет военно-учетную специальность. Но вы в резерве находитесь. Поступит команда — и пойдете служить.
Михаил: — А можно это не подписывать?
Сотрудник военкомата: — У нас есть прокурор здесь, я приглашу — и пойдете по 328-й.
Михаил: — Я понял.
Сотрудник военкомата: — Я не угрожаю, ваше право законное. Сейчас пригласим третьего человека, составим акт о том, что вы отказываетесь от повесточки. Пойдете гулять, пока за вами не придут сотрудники полиции. Поверьте, они сейчас начнут кататься. Показательные суды должны быть.
Михаил: — Так я приду 17-го, и что там?
Сотрудник военкомата: — Я же говорю, вы находитесь в резерве. На тот случай, если будет объявлена полная мобилизация. Вы должны находиться на месте, а мы должны это контролировать. Мне было бы проще сейчас вам вручить повестку и отправить в войска. Но такого не будет пока.
После этого сотрудница военкомата, которая во время разговора занималась заполнением «повесточки», уточнила у Михаила адрес и место работы. И передала ему готовый документ на подпись. Михаил решил присмотреться к документу — и удивился.
Михаил: — А зачем мне питание с собой брать?
Сотрудник военкомата: — Это установленного образца мобилизационные повестки. Мы не можем отдельно выдавать повестку для тех, кто в резерве находится, и для тех, кто еще что-то.
Михаил: — Нет, я не понимаю, меня с этой повесткой уже что, заберут?
Сотрудник военкомата: — Молодой человек, слушайте меня очень внимательно. Сейчас идет объявленная мобилизация. В военной канцелярии есть только мобилизационные повестки для вас, граждан, которые по вопросам мобилизации. Они рассчитаны на все случаи. Я бы сказал вам прибыть с вещами, еще с чем-то. Но я вам сказал — только прибываете.
Михаил: — Но всё равно меня могут забрать, правильно я понимаю?
Сотрудник военкомата: — Нас всех могут забрать. Объявят всеобщую мобилизацию — и всех могут забрать.
На этом психотерапевтическая часть общения с военкоматом закончилась. Михаил вернулся домой со свежеиспеченной повесткой на 17 октября. И написал обращение в прокуратуру Московского района.
«В обращении указал, что, со слов президента, частичной мобилизации подлежат граждане до 35 лет. И про родителей, что они инвалиды, у обоих третья группа», — говорит Михаил. Обращение зарегистрировали 4 октября. А 10 октября уже пришел ответ на полутора страницах печатного текста. В тексте было много ссылок на действующее законодательство. И такая фраза: «Согласно пояснениям военного комиссара Московского района Санкт-Петербурга, выданная вам повестка на 17.10.2022 свидетельствует о необходимости контрольной явки, не является повесткой о призыве вас на военную службу по мобилизации». Еще в ответе говорилось, что при явке 17 октября необходимо представить в военкомат документы, подтверждающие основания для отсрочки призыва.
За оставшуюся неделю Михаил попытался разобраться, какие справки нужны, чтобы доказать, что его родители инвалиды и нуждаются в его помощи. Оказалось, что оформить такие документы за столь короткий срок невозможно. «Отец пошел к врачу-терапевту, но тот ему такую справку давать отказался», — говорит Михаил.
А 17 октября ему выдали вторую повестку — уже на 21 октября. И в ней говорилось «явиться с вещами для отправки в воинскую часть для прохождения службы».
Пока Михаил думал, как теперь поступить и что будет с родителями, раздался звонок из военкомата.
«На следующий же вечер мне позвонили по телефону и сказали, что у военкомата планы изменились и я должен явиться с вещами не 21 октября, а 19-го, — рассказал Михаил «Фонтанке». — Я ответил, что ещё не собрал все вещи и приду 21-го числа».
За это время он успел лишь написать еще одно обращение в прокуратуру. То же самое сделала и его пожилая мать. Справки по зрению собирать не стал, понадеялся на медицинскую комиссию — там же не слепые. Но медицинской комиссии не было ни в военкомате, ни на сборном пункте, ни в части под Лугой, где Михаил вскоре оказался.
Но перед этим он еще попал в телевизор. 21 октября, когда военкомат готовил мобилизованных мужчин к отправке на сборный пункт, приехала съемочная группа канала «Санкт-Петербург». Камера проехалась по мобилизованным, и в тот момент, когда лицо Михаила с его очками от астигматизма попало в кадр, голос диктора произнес: «Все они ранее служили в рядах российской армии. Многие имеют опыт участия в вооруженных конфликтах».
ПоделитьсяЖена Михаила Наталья выпуск новостей оценила. «Там рядом с военкоматом маленькая церквушка, а за ней — спорткомплекс, — рассказала она. — Вот там их и построили всех, и, когда телевидение уехало, командующий спросил: «Кто из присутствующих не служил в армии?» Так там половина подняли руки. Потом пришел священник, перекрестил всех, их посадили в автобус и сказали, что сначала отвезут на улицу Марата, а уже там решат, кого отправят в часть в Тверь, а кого — в Лугу. Муж рассчитывал, что там будет медкомиссия, но ее не было».
ПоделитьсяВскоре после прибытия в часть у Михаила сломались очки. Привезти новые Наталья смогла только через неделю.
«Учения продлятся числа до 28 ноября, но нас и раньше могут отправить, — говорит Михаил. — Куда именно, не сообщают, говорят только, что, скорее всего, в войска территориальной обороны. Это охрана объектов, мостов, переправ, зданий. У меня в военном билете указана ВУС — повар. Но я сейчас прохожу обучение на стрелка. Без очков, правда, вижу плохо».
Когда Михаил уже был в части, на почту пришло заказное письмо — ответ на его второе обращение в прокуратуру. Но никто из родных его получить не может. «Единственное, что мы смогли сделать, — дозвониться дежурному в прокуратуре, — говорит Наталья. — Нам сказали, что все находящиеся в запасе до 50 лет подлежат призыву».
По закону право на отсрочку от призыва по мобилизации имеют те резервисты, которые ухаживают «за родственниками, признанными нуждающимися в таком уходе либо являющимися инвалидами I группы, при отсутствии других лиц, обязанных по закону содержать указанных граждан». То есть Михаилу в военкомат надо было принести как минимум заключение медицинско-социальной экспертизы о том, что его отец и мать нуждаются в постоянном уходе, и справку о составе семьи. Заключение МСЭ получить за неделю невозможно — на это требуется минимум месяц. Что же касается зрения, то для получения категории В (ограниченно годен) «требуется» астигматизм с разницей минимум в 4–6 диоптрий.
Венера Галеева, «Фонтанка.ру»
