ПоделитьсяТретья волна коронавируса захлестнула Петербург и оказалась в два раза мощнее второй.
За последнюю неделю в Петербурге от коронавируса скончалось 475 человек, что в полтора раза больше, чем неделей ранее, — следует из данных федерального оперштаба. Это результат резкого подъема заболеваемости в начале июня, который «не заметила» официальная статистика, считает Алексей Куприянов, кандидат биологических наук, независимый аналитик, сооснователь сообщества Watching COVID-2019.ru. Ученый рассказал «Фонтанке» о своем исследовании масштаба и динамики третьей волны и о том, почему скрывать данные по госпитализациям оказалось бессмысленным.
Поделиться— Алексей, неделю назад вы попросили ваших подписчиков в Facebook, имеющих подтвержденное заболевание COVID-19 в Петербурге, делиться своими эпидномерами. Правильно я понимаю, что результаты вашего исследования позволяют подвергнуть сомнению официальные данные, которые публикует оперштаб?
— Эпидномер — это уникальный номер, обычно фигурирующий в выписном эпикризе или сообщаемый по результатам ПЦР-тестирования в поликлинике по месту жительства. Сбор данных я начал осенью прошлого года. Первыми в моем датасете (набор данных. — Прим. ред.) были номера моих родственников, потом я время от времени производил сбор через объявления в соцсетях. В настоящее время в датасете 175 номеров, самый ранний (в 140-й тысяче) — за 17 июня 2020 года, самый последний (в 983-й тысяче) — за 18 июня 2021-го.
ПоделитьсяПорядок присвоения этих номеров публично практически не обсуждался. Я видел в СМИ комментарии специалистов, которые говорили, что эти номера не предназначены для глаз обывателей и ничего им не скажут. Более того, осенью прошлого года говорили и то, что эпидномера присваиваются всем больным с опасными инфекционными заболеваниями, поэтому по эпидномеру никак нельзя судить о количестве выявленных случаев COVID-19. («Фонтанка» задала вопрос Роспотребнадзору, но на момент публикации не получила комментарий. — Прим. ред.)
Вместе с тем очевидно, что периоды прироста эпидномеров совпадают с волнами эпидемии в Петербурге и что для случаев 2020 и 2021 годов применяется сквозная нумерация. Это означает, что их можно, по крайней мере, использовать для грубой оценки скорости развития эпидпроцесса. Дело несколько затрудняется тем, что в ноябре 2020-го поток номеров «раздвоился». Начиная с третьей декады одновременно с номерами в диапазоне 300–400 тыс. начали присваивать номера в диапазоне 500–600 тыс. Какое-то время номера в диапазоне 400–500 тыс. не попадались вовсе, но позже стало ясно, что их продолжали присваивать, хотя и явно меньшими темпами, чем номера от 500 тыс. и выше. Последние номера диапазона 400–500 тыс. в моем датасете датируются концом января. На графике номера от 500 тыс. показаны дважды: согласно своим значениям (серый) и с вычетом 100 тыс. (голубой).
— Порядковый номер эпидномеров расходится с официальным числом зарегистрированных случаев заболевания COVID-19 почти в два раза. Чем можно объяснить такое расхождение? Если туда попадают не только больные коронавирусной инфекцией, то выходит, что у нас параллельно идет еще одна пандемия — неизвестной болезни? Или ПЦР-тесты хуже определяют новый штамм?
— Вопрос о том, можно ли по эпидномерам судить о количестве зарегистрированных случаев, остается открытым, во всяком случае эпидномера не соответствуют строго количеству зарегистрированных случаев ни по версии сайта Стопкоронавирус.рф (на 17 июня 2020 г. в Петербурге было зарегистрировано 21 275, на 18 июня 2021 г. — 455 340 случаев, разница на начало периода — 6,6 раза, на конец — 2,16 раза), ни по информационным бюллетеням, публиковавшимся с 16 декабря 2020-го по 2 июня 2021 года на сайте правительства Петербурга: с 9 декабря по 2 июня зарегистрировано немногим более 255 620 случаев (точное число указать невозможно из-за лакун в данных), в то время как разница эпидномеров за эти даты составляет около 314 тыс. (разница за период в 1,22 раза). Отмечу, что, если данные сайта Стопкоронавирус.рф по новым выявленным случаям в Петербурге с конца мая 2020 г. не вызывали никакого доверия, то данные отчетов на сайте правительства Петербурга выглядели вполне правдоподобно.
Важно, однако, понимать, что, даже если все эти номера относятся к зарегистрированным случаям COVID-19, количество реально переболевших людей (включая незарегистрированные случаи) намного выше (не менее чем вдвое). Оно может быть установлено лишь приблизительно и только в результате специальных исследований. В настоящее время над этим работают специалисты из Европейского университета в Петербурге и клиники «Скандинавия». Есть надежда, что скоро они опубликуют результаты очередного этапа.
— В посте с просьбой присылать эпидномера вы написали, что если ваши первые оценки верны, то в Петербурге ситуация близка к катастрофе. Гипотеза подтвердилась?
— В связи с ухудшением эпидемической ситуации в Петербурге и засекречиванием отчетов городского штаба с началом ПМЭФ (последний бюллетень вышел 2 июня 2021 г.) я снова был вынужден обратиться за информацией к пользователям соцсетей. После моего обращения поступило более двух десятков номеров, в том числе 20 номеров за период с 3 мая по 18 июня 2021 года. Строить серьезные экстраполяции на таких данных не получится, однако кое-какие предварительные выводы сделать можно. Во-первых, можно констатировать резкое увеличение скорости прироста номеров в течение первой недели июня. Если со 2 апреля по 3 мая прирост составил около 33,5 тыс., с 3 мая по 2 июня — около 46 тыс., то со 2 по 18 июня — уже более 72 тыс. номеров. Такое ощущение, что все просто «взорвалось».
— То есть ситуация выглядит даже хуже, чем в первую и вторую волну, если судить о развитии эпидемии по вашему методу?
— Несколько хаотичная динамика присвоения номеров в первые дни июня немного смазывает картину, но общая форма вырисовывающейся кривой говорит о том, что мы находимся в ранней фазе роста волны — ежедневные приросты пока не начали падать. Начало роста приходится, судя по всему, на конец апреля — начало мая. Данных по эпидномерам за этот период слишком мало, поэтому более точную дату указать невозможно, однако этот период в целом согласуется с выводами, которые можно сделать из анализа данных информационных бюллетеней Межведомственного городского совета. Сопоставление с первой волной невозможно ввиду отсутствия данных. По сравнению со второй волной рост идет приблизительно вдвое быстрее (за семь недель с конца августа 2020 года разница эпидномеров составила 69,5 тыс. против приблизительно 120 тыс. за семь недель с конца апреля 2021 года). Для более точных оценок необходимо гораздо больше данных.
— Есть ли у вас объяснение, почему заболеваемость растет быстрее? Виноват новый штамм, как говорит мэр Москвы Сергей Собянин?
— Больше всего сиквенсов (расшифрованные последовательности генома коронавируса. — Прим. ред.) в открытом доступе, как я понимаю, из Петербурга. И в них подавляющее большинство — дельта. Но понятно, что разогнаться ему помогли совершенно наплевательское отношение властей и фантастическая недальновидность. Признаков [третьей волны] было достаточно уже к середине мая. В конце мая было очевидно, что необходим локдаун, но, как я понимаю, на него нет ни желания, ни средств. И вакцинация de facto провалена.
— Вы написали в Facebook, что властям незачем скрывать динамику госпитализации, если через две недели мы узнаем все «по работе жнеца» — то есть по количеству смертей. Сейчас этот показатель в Петербурге находится примерно на том же уровне, что в Москве, при том, что число заражений меньше в 8 раз. У нас настолько занижена статистика или могут быть другие причины у «большей» летальности? По каким признакам мы можем о них судить?
— Летальность очень трудно рассчитывать: нужны хорошие оценки зараженности, а их нет. Но из общих соображений ожидать разницы летальности в восемь раз нет никаких оснований. Причин может быть две: у нас лучше поставлен оперативный учет смертности или у нас больше врут про число инфицированных и скрывают показатели госпитализации.
— Многие критикуют власти Петербурга за то, что не отменили ПМЭФ и Евро-2020 на фоне пандемии. Но в Москве, где не было ни того, ни другого, заболеваемость начала расти раньше и быстрее. Есть этому какое-то объяснение?
— Я думаю, в Москве она просто начала расти раньше. Проблема не в ПМЭФ и Евро-2020 самих по себе, а в том, что отсутствие локдауна посылает людям неверный сигнал: «можно расслабиться, живем как обычно». Надо было вводить серьезные ограничения уже во второй половине мая. Проблема же в том, что мы все время опаздываем — мы фиксируем рост заболеваемости по наступлению симптомов, а это обычно примерно неделя после заражения. Это значит, что человек уже несколько дней кого-то заражает.
— А с вакцинацией мы опоздали безнадёжно? Сейчас власти Петербурга решили форсировать прививочную кампанию. Но есть ли в этом смысл, если третья волна уже в разгаре и новый штамм, по мнению некоторых экспертов, получил конкурентное преимущество, в том числе благодаря вакцине?
— Нет никаких данных, что новый штамм получает серьезные конкурентные преимущества именно благодаря вакцине. Все, что пока известно, это то, что он более заразен: больной успевает передать большему количеству людей до наступления симптомов.
— То есть тем, кто не вакцинировался, стоит в данном случае поверить властями и сделать прививку?
— Да, безусловно. Но надо быть очень осторожными. Стараться максимально изолироваться и дистанцироваться, непременно использовать маски и респираторы, если приходится общаться с людьми. И быть очень осторожными после прививки — антитела не формируются мгновенно. Хоть какая-то защита появится не ранее, чем через неделю-две. Надо также понимать, что прививка, даже двумя дозами, не дает полной гарантии. Она лишь снижает вероятность заражения и, в случае заражения, тяжелого течения болезни, однако и это уже немало.
Беседовала Галина Бояркова, «Фонтанка.ру»
