Виртуальный гранит науки. Есть ли будущее у онлайн-образования после эпидемии?

К быстрому переходу на дистанционное обучение в апреле не были готовы ни школьники со студентами, ни родители, ни преподаватели. Велика вероятность, что онлайн-обучение с нами надолго, но его не встроить в жизнь, пока нет четких регламентов, доступности и просто психологической готовности.

При этом технологии для онлайн-обучения — динамичный и живой сегмент рынка, и для их создателей сейчас самое подходящее время, чтобы заявить о себе. «Фонтанка» вместе с порталом TelecomDaliy поговорила на круглом столе с экспертами о проблемах и задачах нового формата и в целом о качестве образования на разных ступенях обучения.

Новая реальность

Говорить, что онлайн-обучение берет начало в марте 2020 года, было бы неправильным. До этого дистанционные технологии тоже использовались, но не были столь массовыми и обязательными, а значит, применялись только теми, кто хотел использовать такой формат, отметил руководитель ИАА TelecomDaily Денис Кусков. Внедряли их и традиционные учебные заведения, но не так быстро, как этого потребовала пандемия.

Например, InternetUrok.ru занимается видеоуроками для школьников с 2009 года, а с 2014 года работает Домашняя школа для дистанционного получения полного среднего образования. В 2019/20 учебном году более 14 тысяч ее учеников полноценно учились дома, поэтому для компании, в отличие от многих других ресурсов или обычной школы, ничего особенно не поменялось. Как рассказал руководитель методического отдела InternetUrok.ru Юрий Гребенюк, весной существенно выросла аудитория сайта Библиотеки видеоуроков: если ранее количество посетителей составляло более 3 миллионов в месяц, то в апреле наблюдались скачки до 700 тысяч в день. К этому технологически в компании были готовы. «Дистанционное образование дает больше возможностей, ведь один учитель может работать с любым количеством учеников, ограничения есть разве что по проверке домашних заданий, но это вполне решаемый вопрос», — пояснил эксперт.

В Санкт-Петербургском государственном технологическом институте онлайн-обучение сложилось в тех направлениях подготовки, где подобная практика уже была развита, — в первую очередь, это специальности факультета экономики и менеджмента и гуманитарное направление. Работа над собственной платформой для них велась пять лет, и это решение продолжает совершенствоваться, для остальных же специальностей отлаженной системы пока нет. Об этом рассказал проректор по учебной и методической работе Санкт-Петербургского государственного технологического университета Борис Пекаревский: «На первых этапах ограничений все происходило хаотично, каждый преподаватель работал так, как сам считал нужным, — от простого выкладывания материалов в сеть до чтения лекций онлайн».

Проблема, по мнению Пекаревского, в том, что переход на новый формат требует времени. В апреле его пришлось совершить молниеносно, и многие преподаватели оказались к этому не готовы. Не секрет, что в российских вузах большая часть педагогического состава достаточно возрастная — такие люди склонны к более традиционным технологиям, им тяжело встраиваться в работу «с колес», а кто-то принципиально не хочет перестраиваться.

Своевременная разработка дистанционных курсов позволила учебному центру Морского кадрового агентства сохранить образовательный процесс в период COVID-19. Организация занимается подбором и обучением персонала для транспортно-логистических, строительных и других компаний Северо-Западного региона. В структуре агентства отдельное место занимает учебный центр с собственной технической базой: его функции — первичная подготовка, переподготовка и повышение квалификации по различным образовательным программам.

— В условиях цифровой трансформации компетенции сотрудников меняются стремительно. Обеспечивая оперативность в подготовке и переподготовке кадров, учебный центр Морского кадрового агентства с 2016 года реализует обучающие программы с применением дистанционных образовательных технологий, — сообщила руководитель службы обучения персонала Морского кадрового агентства Наталья Левадная. — В ситуации с пандемией, когда многие учебные заведения разными способами старались адаптироваться к «удаленке», мы в рабочем режиме продолжали работать в системе дистанционного обучения по проверенной схеме.

А как на практике?

— В технических вузах большая часть лабораторных работ — это работа руками, на установках, — добавил Борис Пекаревский. — Естественно, никакое дистанционное обучение не способно ее заменить. Дистанционный курс — это нечто большее, чем просто изображение преподавателя, который читает лекцию. К тому же полноценная разработка такого курса — это дорого и долго, не меньше полугода. Так что в технических вузах дистант может служить дополнением к очным образовательным технологиям. Поскольку людей надо учить не только думать головой, но и работать руками, я полагаю, что сегодня техническое образование к стопроцентному переходу в онлайн не готово, разве что в аварийном режиме.

— Процесс обучения в нашем центре включает в себя два этапа. На первом студенты знакомятся с методическими материалами, пособиями и инструкциями, после чего выполняют контрольное тестовое задание. На втором этапе учащиеся проходят производственную практику по месту работы или, в случае отсутствия на предприятии такой возможности, на базе Морского кадрового агентства, — добавила Наталья Левадная. — Качественно производственную практику невозможно организовать дистанционно, но в некоторых случаях могут помочь VR-технологии. Так, к примеру, в нашем учебном центре есть тренажёр крановых операций для подготовки машиниста крана, который позволяет отработать всевозможные операции в различных условиях и получить необходимые профессиональные компетенции.

— Есть классические онлайн-форматы обучения: вебинары, видео, тексты, — пояснил президент компании Modum Lab Дмитрий Кириллов. — Мы работаем в сфере школьного и вузовского образования и профессиональной подготовки с помощью VR-технологий. И вот в практическом обучении и лабораторных работах VR-решения могут помочь. Уже сейчас у ряда передовых корпораций есть нужные разработки. Такой подход способен сильно поменять ситуацию с подготовкой на практике, и в пилотном режиме подобные технологии уже внедряют, но большинство школ и вузов еще недостаточно технически оснащены.

— Мы сейчас тоже внедряем VR-технологии для лабораторных работ по физике и химии, — подтвердил Юрий Гребенюк, — и видно, что технологии, уже реализованные разными компаниями, намного превышают технические возможности школ и жителей небольших отдаленных городов.

Доверяй, но проверяй

Начальник учебного управления ЛГУ имени Пушкина Татьяна Сидненко отметила еще один проблемный момент: многие родители студентов опасаются потери качества образования в онлайн-формате.

— Действительно, не всегда педагог идет в ногу со временем, не всегда осознает, что переход в удаленный режим подразумевает иные технологии трансляции и формы подачи учебного материала, — подчеркнула Татьяна Сидненко. — В нашем университете мы апробировали параллельное обучение педагогов для скорейшей адаптации к удаленной работе, подготовили локальную нормативно-правовую базу, регламентирующую все процессы. Благодаря многолетнему предшествующему опыту работы по созданию электронной информационно-образовательной среды в вузе нам удалось быстро перевести весь контингент обучающихся, включая филиалы, на удаленный режим работы. Кроме того, в значительной степени проблема внедрения дистанционных технологий даже не в самом переходе в онлайн-режим, а в том, чтобы качество образования соответствовало стоимости обучения, имиджу вуза. И если говорить о комплексном решении текущих проблем в российском образовании, то требуется поддержка федеральных и региональных органов власти — не столько в техническом, сколько в нормативно-правовом плане.

По ее словам, технические специальности и направления подготовки наравне с творческими — ландшафтная архитектура, физическая культура, музыка, изобразительное искусство (педагогическое образование) — в большей степени страдают от отсутствия возможности контактного взаимодействия педагога и студента. И поддержка государства нужна именно в переходе к смешанной модели, так как дистанционные технологии уже стали частью существующего учебного процесса, и надо наладить его с учетом специфики разных направлений подготовки, разных дисциплин, применяемых средств и технологий обучения.

Юрий Гребенюк считает, что насчет качества в онлайне переживать не стоит. На реальном уроке 30 человек вынуждены воспринимать информацию с той скоростью, с какой ее предоставляют. Если педагог ориентируется на сильных детей — другим будет непонятно, если разжевывает — сильные заскучают. Видеоуроки и онлайн-конференции позволяют остановить урок, сделать перерыв, отмотать — то есть дают и возможность индивидуализации образовательного маршрута.

— Мы внедряем возможность рекомендаций для учеников пересмотреть конкретные видео по результатам прохождения теста, чтобы подтянуть определенный материал, — добавил Гребенюк. — Не стоит забывать и про так называемую систему прокторинга, которую некоторые компании уже предоставляют на аутсорсе. Это контроль на экзамене с помощью технических средств. Многие университеты использовали ее при приемных испытаниях, чтобы отследить списывание и использование шпаргалок.

— Наличие современной платформы для онлайн-образования позволяет осуществлять мониторинг и контроль обучения, формировать необходимые документы по его итогам. Морское кадровое агентство работает на платформе обучающего контролирующего сервиса Олимпокс, — отметила руководитель службы обучения персонала Морского кадрового агентства Наталья Левадная. — В 2020 году обучиться рабочей профессии в удаленном формате можно по пяти образовательным программам, а повысить квалификацию, пройти аттестацию и проверку знаний — по 12 образовательным модулям. На текущий момент уже 349 человек прошли обучение и повышение квалификации в дистанционном формате.

При этом пандемия с ее ограничениями действительно вскрыла вопрос проверки качества образования. Да, на дистанционном обучении родители часто учились вместо своих детей, но проблема гораздо шире.

По словам эксперта, при очном обучении школы тоже не несут никакой ответственности за результаты образования ребенка, а аттестат ничего не говорит о качестве полученных знаний. «Я считаю, что это одна из важных задач государства — контроль за результатами не только дистанционного образования, но и образования вообще», — заявил Юрий Гребенюк.

— Качество профессионального образования напрямую определяет развитие будущего специалиста, особенно в рабочей профессии, — говорит Наталья Левадная. — Сегодня наш учебный центр ведет разработку концепции развития персонала «Обучение действием — Action Learning». Она предусматривает расширение линейки образовательных продуктов по программам повышения квалификации, ориентированных на развитие персонала компаний и проведения изменений с помощью обучения сотрудников без отрыва от производства. Реализация концепции будет способствовать в дальнейшем формированию профессиональных коммьюнити специалистов и экспертов в различных сферах деятельности. Обмен опытом между профильными компаниями обеспечит устойчивое развитие и укрепление профессиональных сообществ. Этот формат мы планируем реализовать как в очном, так и в дистанционном виде, в режиме онлайн-вебинаров.

Новая жизнь — новые проблемы

Вынужденный переход на онлайн-обучение обозначил целый ряд проблем, о которых раньше не задумывались. Даже вузы, которые справились с этим вроде бы легко — как, например, ЛГУ имени Пушкина, — столкнулись со сложностями регламентации процесса.

— У вузов и ссузов своя специфика по нормированию учебного времени, по аттестации и оплате труда педагогов, и этих норм нам не избежать при переходе на удаленный режим, — сказала Татьяна Сидненко. — Это проблема не техническая, а организационно-правовая и педагогическая. Если, не дай бог, ситуация повторится, потребуется полностью перестраивать организацию учебного процесса, а это невозможно в рамках одной образовательной организации. Требуется нормативно-правовое закрепление на федеральном и региональном уровнях, новое нормирование учебного времени, иная модель учета педагогической нагрузки и контроля качества ведения занятий и т.д. Второй момент — организация практики. Это жестко регламентированный процесс, который сложно контролировать удаленно. Более того, многие работодатели не готовы к взаимодействию с образовательными организациями в дистанционном режиме.

Еще одна проблема, которую обнажила новая реальность, — цифровое неравенство. Для дистанционного образования нужен интернет, а его качество во многих регионах страны вызывает вопросы. Таким образом, снижается доступность образования. «Отъезжаешь от Петербурга на 60 км, и не хватает интернета посмотреть онлайн-урок», — пояснил Борис Пекаревский. А по мнению Дмитрия Кириллова, обеспечить доступность онлайн-образования за счет интернета в любой отдаленной сельской школе — одна из основных инфраструктурных задач государства.

— С точки зрения нормативно-правовой базы дистант не регулируется вообще никак, — обозначил еще одну проблему Борис Пекаревский. — В государственных образовательных стандартах ничего не говорится, никаких регламентирующих документов для электронной информационно-образовательной среды нет. А в такой ситуации все сомнения Гособрнадзора толкуются не в пользу образовательных организаций, а против них: их могут лишить аккредитации за нарушение лицензионных требований, например. Так что пока у нас не будет адекватной правовой базы, говорить о масштабном переходе на дистант преждевременно.

Функция государства

Так или иначе, все ждут определенных шагов от властей, чтобы хотя бы поставить онлайн-образование на определенные рельсы и понимать, что делать и как. Минобразования, например, должно заняться выработкой стандартов дистанционного образования, чтобы была унифицированная платформа для всех, считает Борис Пекаревский.

— К тому же с методической точки зрения подготовка онлайн-курсов — это самостоятельная отрасль, и по наитию это делать нельзя, — добавил он, — для авторов нужна либо переподготовка, либо повышение квалификации. Иначе, если вдруг в новом учебном году на дистанционку придется уйти снова, мы увидим ту же картину, что и в апреле: хаос и разрозненность. Кто тогда был готов, он и дальше будет работать онлайн, тех же, кто не готов, ждет потеря качества обучения.

А чтобы дистанционное обучение стало доступным и привычным для большинства россиян, Министерству цифрового развития придется как-то решать вопрос интернет-покрытия для удалённых сел и деревень.

— Расширение зон покрытия в кампусах и общежитиях университетов позволило бы студентам из регионов со слабым интернетом обучаться с пребыванием в Санкт-Петербурге, — считает Татьяна Сидненко. — И еще нужно определить зарплату педагогов. Исходить при этом следует из того, что стоимость онлайн- и офлайн-обучения одинаковая, она отличается по направлениям подготовки и формам обучения, а технических ресурсов и сил людей, задействованных в организации учебного процесса с применением дистанционных технологий и электронного обучения (администраторы, технические специалисты, преподаватели), на это тратится куда большие. В данном случае стоило бы рассмотреть вопрос дотаций, целевого финансирования, выделяемого на образовательные площадки вузов, чтобы студентам получение выбранной формы образования в удаленном режиме могло обходиться дешевле.

— Было бы здорово получить со стороны государства стандарты для образовательных платформ, — сообщила Наталья Левадная, — а также регламенты тех направлений подготовки, которые точно уйдут в дистанционный формат при наличии материально-технической базы или VR-технологий.

Юрий Гребенюк в целом выступил за минимизацию участия государства, а идею унифицированной обязательной госплатформы назвал пагубной.

— Это не просто затормозит развитие рынка, но и оставит в стороне множество различных частных инициатив в сфере образования — тех, кто предоставляет не только видеоуроки, но и практикумы, тренажеры, тесты, проверку домашних заданий и онлайн-консультации — то есть и нас в том числе, — заявил Гребенюк. — Мне кажется, самое эффективное влияние государства — в разработке правил игры для всех компаний отрасли, при соблюдении которых можно получить лицензию. Насколько я знаю, это активно обсуждается с крупными игроками рынка онлайн-образования. В целом нам помогать не надо — бурно развивающийся рынок работает сам. Хоть у системы образования и большая инерция, происходящее сейчас на рынке ускорит многие процессы.

— Я поддерживаю тезис, что не надо держаться одной платформы, — считает Дмитрий Кириллов. — Надо фокусироваться на определенных правилах игры для рынка, потому что платформ уже множество, в том числе и несколько государственных. Напомню, в рамках Нацпроекта «Образование» до 2023 года более 16 тысяч региональных школ должно быть оснащено устройствами для виртуальной реальности, 3D-принтерами и прочими инновационными вещами. Хотелось бы, чтобы в проекте уделили внимание и доступности онлайн-образования в стране.

В целом перевод в дистант — это громадный и сложный проект, требующий комплексного подхода. Пока же нет государственных инициатив, преподавателям и вузам придется справляться самим.

Анна Романова, «Фонтанка.ру»