Праймериз «Единой России» отразится на приближающейся избирательной кампании. Но совсем не так, как рассчитывало руководство партии. Каких сюрпризов следует ожидать в сентябре и где на самом деле скрывается самая лютая оппозиция действующей власти, в совместном проекте «Фонтанки» и журнала «Город 812» рассказал политолог Александр Ершов.
- Где-нибудь праймериз единороссов прошли честно?
- Я не знаю. Но вопросов остается масса. Мы видели в Интернете, как один и тот же человек мог пройти по всем участкам и везде проголосовать. Хотя в положении о праймериз четко сказано, что голосовать избиратели имеют право только по месту прописки. И мы видели карусели. Больше всего удивляют случаи в округе оперной певицы Максаковой. На видео — и оно не похоже на подложное — трясущаяся от страха сотрудница избиркома не может объяснить, каким образом к 9 утра в прозрачном ящике для голосования оказалось около 500 бюллетеней.
Изначально задумка была хорошая: дать старт избирательной кампании, показать, что эта партия единственная открыто выбирает своих кандидатов. Первые лица «Единой России» размышляли правильно. Если у нас все схвачено, если у основных парламентских партий принципиальных возражений по поводу основополагающих действий руководства страны нет, то зачем переживать — откроем ворота для огромного количества активистов, которые не по партийной линии завоевали уважение своих соседей.
- Перестройка так и началась. Когда в рамках КПСС немножко демократии устроили.
– Но многие поверили и пошли на праймериз. Они не имели такого ресурса, чтобы устраивать карусели или за деньги кого-то приводить голосовать. И факт: я не вижу ни на одной интересной мне территории на первых местах по итогам праймериз ни одного далекого от «Единой России» и уважаемого человека. Зато во всех регионах есть серьезное противостояние между кандидатами, которых поддерживают местные отделения партии или местное руководство, и теми, кого хочет видеть в списках федеральное партийное руководство. И вот именно на этих округах, может быть, впервые была настоящая конкуренция. Которая показала, что в большинстве случаев партия не умеет пользоваться демократическими инструментами. Что как она борется обычно с оппозицией или теми, кто ей не нравится, так же она борется и внутри себя. Когда партия становится огромной и в ней собирается большое количество людей, в ней становится тесно. Все стремятся поближе к верхушке подобраться и начинают душить друг друга. И теперь перед партийным руководством стоит огромная проблема. Сосредоточить внимание общественности на нарушениях, поднять волну и выгнать тех, кто за это ответственен? А это большой риск, потому что это показывает, что не все в консерватории чисто. Или, может быть, лучше оставить все, как есть.
- А что бы вы в этой ситуации сделали?
– Я бы на тех округах, где столкнулись интересы федералов и местных партийных князьков, жестко наказал бы, если уже не утаить факта вопиющих нарушений положений о праймериз. Но, поскольку нарушений было много и они происходили вне поля действия закона — ведь праймериз это внутрипартийное дело, — мы никогда не поймем, кто именно делал карусель и кто сделал так, чтобы ее зафиксировали. Напечатать буклетики и положить их в тележку с продуктовыми наборами могли противники кандидата, чье лицо изображено на буклетиках. Со времен начала выборов мы знаем, что взрывпакеты бросают те, кто хочет, чтобы их считали обиженными, чтобы думали, будто конкуренты их боятся, и поэтому прибегают к таким грязным методам. Не докопаешься до истины. Как руководство партии будет с этим разбираться, непонятно. Без силовиков, без профессиональных следователей это невозможно. Надо прослушивать телефоны, искать посредников. Ведь опытные политтехнологи знают, что надо через третьего человека выходить на того, кто будет набирать от имени кандидата, которого надо подставить, людей. И эти люди будут уверены, что они работают именно на того кандидата. Такую цепочку непрофессионал никогда не проследит.
- Неужели такие ресурсы были брошены на эти праймериз?
– Проблема была в том, что большинство потенциальных участников, действительно, не знали, насколько серьезно к этому относиться. Насколько серьезны заявления Неверова о том, что все, кто попытается что-то сделать нечестно, вылетят вон. Потому что раньше перед каждыми выборами звучали, в общем-то, правильные тезисы. Но я думаю, что и Неверов, и Володин искренне были уверены, что праймериз — это такая классная задумка, что она просто необходима партии, которая закостенела. И пусть наконец в партии появятся новые пассионарии, уважаемые на территориях, и рейтинг будет расти.
- Но они же сами избирались и должны были понять, к чему это приведет.
– Ну и что, они должны теперь уволить каждого третьего руководителя на местах? С кем они тогда останутся? У них скамейка запасных очень короткая. Узок круг людей, кому они доверяют. Поэтому они должны работать с теми писателями, какие есть, — зачем расстреливать, как говорил Сталин.
- Так а теми писателями, какие есть, они теперь недовольны? Это потенциальная оппозиция «Единой России»?
– Проигравшие из других регионов, с которыми я общался, говорят, что они слишком сильно вложились в праймериз. Привели всех своих пенсионеров и ветеранов. И теперь до следующей выборной кампании они рыпаться не будут. Но это частное мнение. Пока только самые смелые из тех, на кого не сделали ставку и кто хочет поддержать свой имидж независимого человека, могут пойти самовыдвиженцами. Но здесь есть прямая зависимость — собрать нужно в ЗакС около 5 тысяч подписей. Это могут позволить себе только очень богатые люди. А эти люди потому и богаты, что они знают: в нашей стране без административного ресурса нет смысла пытаться удержаться на плаву. Соответствующие сигналы властью были даны. От других проходных партий их тоже не возьмут. Они потому и проходные, что у них нет противоречий с правящей верхушкой по генеральной линии.
- Принесла ли эта история «Единой России» очевидные плюсы или минусы?
– Телега была поставлена впереди лошади. Праймериз выгодны только тем кандидатам, которые достаточно раскручены и точно пойдут на выборы. Обычно избирательная кампания начинается с «конфетно-букетного периода», когда кандидат, не заявляя прямо, что он хочет стать кандидатом, проводит сначала сбор подписей за что-то хорошее или консультативный центр открывает. Это как в отношениях между мужчиной и женщиной — мужчина не заявляет сразу, что хочет переспать или жениться, а начинает делать что-то, что ей нравится. И теперь «Единая Россия» все повернула с ног на голову. Сначала выходит неизвестный кандидат и заявляет избирателю, что он хочет с ним «переспать» – праймериз через две недели. И только потом начинает организовывать «конфетно-букетный период». В этих условиях крайне сложно провести грамотную кампанию для тех кандидатов, которые не являются депутатами.
Дальше мы получили интересную картину. Оказывается, они фактически весь свой ресурс показали. Если эти 4 – 7% явки соответствуют действительности, то это все, что они могут в поле. Теперь для избирателей, которые придут на настоящие выборы в сентябре, будет понятно, что если перевес на социологическом замере будет больше этих 4 – 7%, то, значит, что-то нечисто.
- Как-то мало получается. Обычно считается, что административный ресурс — это процентов 10 – 20.
– Дело в том, что люди очень сильно изменились. А в силу того, что выборы у нас стали очень редким явлением, политтехнологи большей частью ушли в другие профессии. И кандидаты в депутаты очень расслабились. И не понимают, что за время своего депутатства прикормили вокруг себя какую-то очень небольшую группу людей, каждый из которых выдает себя за лидера какого-то большого сообщества. А это сообщество, как правило, ничего от приближенных к депутатам не получало. И депутаты искренне верят, что этого достаточно. Забывая о том, что и округ увеличился в два раза, и выборы не будут чисто петербургскими. Потому что федеральную повестку раскрутят по полной. Например, мы видим, что снова главным оппозиционером становится Жириновский.
- Вы ждете сюрпризов на грядущих выборах?
– Это зависит от дальнейших действий Медведева. Если хотя бы один причастный к нарушениям на праймериз получит по башке, то тогда все эти несчастные учителя сто раз подумают, прежде чем участвовать в подобном. На праймериз был задействован актив ТИКов, который имеет отношение к «Единой России». Но если они в сентябре что-то нарушат, то там по ряду статей наказание предусматривает от 2 до 5 лет лишения свободы. И я понимаю, что сейчас большие партруководители чешут репу: либо оправдать свои заявления о том, что будут наказаны все, кто подставил партию на праймериз, либо поставить под вопрос возможность использования административного ресурса в сентябре.
С другой стороны, они могут рассудить так: ну и пусть выборы будут честными.
- Неужели Медведев даст Миронову возможность беспрепятственно избраться под лозунгом «Делай или уходи»?
– Вы верите, что этот лозунг совсем уж несогласованный? С Медведевым, может быть, он и не согласован. Но у нас есть один самый главный человек, который принимает решения. И рядом с ним есть политтехнологи, которые понимают, что должна быть хотя бы имитация борьбы. Потому что, если эту нишу не заполнить своими людьми, то ее заполнят те, кто, придя к власти, мокрого места от нынешних руководителей не оставят. И они не понимают новой опасности. Дело в том, что за последнее время множество богатых людей, которые поняли, что им во власть не пройти отдельно от официально разрешенных партий, прикидываются овечками. Когда в кулуарах с такими людьми разговариваешь, они все прекрасно понимают. Они понимают, что надо правильно говорить про Крым, про Сирию, про того, кто принимает решения в партии. И эти волки в овечьей шкуре составляют не менее 60% в каждой партии, кроме, может быть, «Единой России» – там более осторожный контингент. И выборы могут пройти под правильными лозунгами. А вот как поведут себя эти волки, когда настанет время «Ч», я боюсь представить.
- Что такое время «Ч»?
– Нечто такое, чего никто не ожидает. Это не значит, что все развалится, но каждому придется принимать решение: либо ты руководствуешься генеральной линией, либо спасаешь собственную задницу.
видеозапись эфира: