Абел Аганбегян: Проект бюджета - это бюджет продления стагнации

Академика РАН Абела Аганбегяна принято отождествлять с эпохой перестройки – во время рыночных преобразований он занимал пост советника Михаила Горбачева. Однако, несмотря на репутацию, его экономические взгляды сложно назвать радикально либеральными. Он хвалит такие крупные инвестпроекты советского периода как БАМ и возведение ГЭС, пришедшиеся на застойные брежневские годы. Не отрицает роли оборонного госзаказа как одного из драйверов рыночной экономики и, в противовес мнению о привлечении иностранного капитала как единственно возможному пути преодоления стагнации, говорит о достаточности частного банковского капитала внутри страны.

- Абел Гезевич, как Вы оцениваете общую ситуацию в российской экономике?

– Ситуация в стране известна. Стагнация началась в 2013 году. Это экономический рост, близкий к нулю. Рецессия, сокращение ВВП по отношению к соответствующему периоду прошедшего периода, началась со второго полугодия 2014 года. Видимо, это сокращение будет в 4 квартале 2014 года и первом полугодии 2015 года. К этим процессам добавляется стагфляция – когда на стагнацию и рецессию накладывается ускоряющаяся инфляция. В 2012 году темп роста инфляции в годовом выражении составил 5,1%, в 2013 году – 6,8%, в 2014 году, видимо, будет больше 8%.

Такая ситуация наблюдается не во всех регионах страны. В Санкт-Петербурге в силу структуры промышленности резкий спад – свыше 8%. Спад связан с общим падением производства легковых автомашин – по стране оно рухнуло на 20%. Из-за ошибочной политики нашего правительства сильный спад произошел в производстве пива. Мы единственная страна, которая считает пиво алкоголем. В Германии и Чехии пиво считают пищей. Причина падения в отрасли состоит в повышении акцизов. Водочное лобби в правительстве пытается сократить производство пива, снижающее потребление водки. На сегодня уже три крупных пивных завода закрыты: иностранный капитал по пиву уходит из России. Все это отразилось на экономике города.

К сожалению, в городе нет крупных отраслей, которые бы демонстрировали подъем. Фактически на нуле по сравнению с прошлым годом находится розничная торговля.

- Что стало спусковым крючком, который привел к современному состоянию экономики?

– Глубинная причина падения в очень низком объеме инвестиций, которые в кризис (2008-2009 годов) упали на 15% и восстановились только к 2012 году. В 2013 году началось новое падение. С начала 2014 года инвестиции упали на 2,5%. Рост экономики на 2/3 зависит от инвестиций. Если у вас падают инвестиции, можно не ждать роста в предстоящие 4 года: инвестиции – задел мощностей. Если они упали, у вас не будет задела мощностей, которые обеспечат экономический рост через несколько лет. В итоге спад пошел не только в промышленности, но и во всей экономике. В первом полугодии перестали расти реальные доходы населения.

Валовый внутренний продукт в 2013 году вырос на 1,3% – втрое меньше, чем он рос в предыдущие три года. Экспорт и строительство сократились, а железнодорожный транспорт уменьшил грузооборот. В первом полугодии 2014 года рост ВВП сократился на 0,8%. По всей вероятности, он будет отрицательным и во втором полугодии. Добавилось и сокращение всего внешнеэкономического оборота. Низкие инвестиции, к сожалению, сопровождались огромным оттоком капитала, достигшим с начала финансового кризиса более $0,5 трлн. Ситуация усугубилась огромным ростом внешнеэкономического долга российских предприятий. На сегодня мы имеем $732 млрд внешнего долга. Ежегодно для обслуживания долга надо отдавать $200 млрд.

- Чем грозят для страны столь значительные потери капитала?

– Капитал – кровь экономики. Наша экономика обескровливается и естественным образом развивается все медленнее и медленнее. Выход из этого положения для меня совершенно очевиден. Нужно переходить к новой экономической политике – форсированных инвестиций и стимулирования экономического роста. Чего Министерство финансов и Центральный банк РФ пока не предпринимают.

- Как Вы оцениваете бюджет, предложенный Минфином?

– Внесенный бюджет – бюджет продолжения стагнации, рецессии и стагфляции. Отрицательно на нас начало влиять снижение цены на нефть. Она опустилась до $85-90 за баррель. Это потеря бюджетом $50-70 млрд в год. Что до национальной валюты, ее падение привело к увеличению выплат по внешнему долгу. Если раньше $200 млрд равнялись 6 трлн рублей, сейчас обслуживание обойдется в 8 трлн рублей в год. Последствия можно преодолеть, если форсировать инвестиции, увеличивая их каждый год, стимулировать экономический рост.

- Государство пытается путем «накачивания» госзаказом оборонных предприятий стимулировать экономику. Можно ли таким образом заменить снижение притока иностранного капитала?

– Забавно, что по состоянию на следующий год расходы на оборонную промышленность сокращены и перенесены на 2016-2017 годы. Вообще, крупные вложения средств в оборонную промышленность можно частично сделать драйвером экономического роста.

Оснащение армии действительно устарело и исторически рано или поздно этот вопрос надо было решать. Не это подорвало наш экономический рост. Его подорвало то, что не был выполнен указ президента от 7 мая 2012 года «Об экономической политике», где было сказано, что норму инвестиций от ВВП к 2015 году надо повысить до 25%, а к 2018 году до 27%. Этот документ предполагал переход к форсированным инвестициям. Если бы он был выполнен, никакой стагнации, рецессии и стагфляции у нас не было бы. У нас же доля инвестиций снизилась с 20% до 19%. В следующем году она должна быть уже 25%.

С моей точки зрения, как экономиста, главное в указах президента – это не зарплата врача или учителя. Повышать оплату труда можно только на базе экономического подъема. Если страна не развивается, повышение зарплат ни к чему, кроме роста инфляции, не приведет. Самый главный указ президента не выполнен. И, к сожалению, никто за это ответственности не понес. Когда мы слышим речи, как исполняется указ, нам говорят только о каких-то частных мелочах. Между тем вопроса более важного, чем инвестиции, в экономике нет.

- Что помешало повысить долю инвестиций?

– Помешала неверно проводившаяся политика федерального правительства. По всем направлениям все меньше инвестиций выделяется из бюджета. Все меньше инвестиций могут себе позволить предприятия, которые облагаются все большими налогами. И пока не будет осуществлен этот переход, ничего хорошего для экономики мы ожидать не можем.

Владимир Путин в этом году говорил много важного. Что надо обеспечить предприятия дешевыми кредитными средствами. Что надо сделать первый за 50 лет индустриальный рывок. И массу других совершенно конкретных вещей. Более того, был издан указ, где даются соответствующие указания министерствам и ведомствам. Но пока ничего из этого не реализовано. В одобренном в первом чтении бюджете (а я говорю это как человек, писавший на него заключение) слова нет об указах президента от 12 мая 2012 года.

- Долго ли может продолжаться «зажим» экономики со стороны государства?

– Я думаю, что в ближайшее время какие-то меры последуют. Потому что такое положение не может долго продолжаться. Стагнация, рецессия, стагфляция – это хуже, чем кризис; это длительный процесс. Кризис кратковременное явление. Он имеет эффект восстановления.

В 70-х годах в США это длилось 10 лет. Это стоило вторых сроков двум президентам, чего в США прежде не было. И только с приходом Рейгана и введением «рейганомики», – экономической политики ускоренной амортизации, с большими вложениями в инновации, кардинальным снижением налогов, в первую очередь, на капитал, – страна обеспечила себе 17 прекрасных лет развития. И Рейган был, конечно, выбран на второй срок.

Стагнация – бесперспективность. Ее можно преодолеть только с помощью форсированных инвестиций. Или если резко повысится цена на нефть – $120-130 за баррель, и к нам придет огромный поток бесплатных ресурсов. Но она, по-видимому, останется на уровне $90 за баррель.

Я думаю, что сокращение цены на нефть – негласные санкции против России. Это сговор США с Саудовской Аравией, которая является крупнейшей нефтедобывающей страной в мире. Она имеет запасы в 10 раз больше нефти, чем в России, поэтому они могут себе это позволить. Для этого нужно всего лишь отвинтить вентиль. Рост объемов нефти на рынке и привел к устойчивому снижению цены.

- Но разве увеличение инвестиций не приведет к урезанию других статей бюджета?

– Ни в коем случае. Как вы думаете, что является главным денежным мешком в нашей стране? Самый большой мешок – это активы банковской системы. Это примерно 63 трлн рублей. Это в два раза больше, чем весь консолидированный бюджет вместе с Пенсионным фондом России, Фондом социального страхования, Фондом здравоохранения. Из этой суммы банки в прошлом году выделили на инвестиционный кредит 1 трлн рублей, или 2% от банковских активов.

Второй такой страны в мире вы не найдете. В разных странах доля инвестиций бывает равна 10%, бывает 15%. Наша банковская система дает только короткие деньги: под зарплату, под торговлю, под быстрый возврат расходов. А если даст, никто не возьмет – средняя процентная ставка 12-14% неподъемна для инвестиций. Поэтому Путин дал конкретные указания, как считать ставку – инфляция плюс один процент, что, кстати, не дело президента. Это вопрос Центробанка, правительства, администрации президента. Но сегодня все обсуждают, не повысить ли еще что-нибудь.

Коммерческие банки сегодня не заинтересованы иметь инвестиционный кредит. А ЦБ РФ ничего не делает, чтобы создать им выгодные условия.

- То есть их можно создать?

– Конечно, можно. Во всех странах они созданы, только у нас не созданы. ЦБ РФ не дает коммерческим банкам кредиты для инвестиций. Во всех странах регулятор выдает такие кредиты под низкие проценты, а у нас не выдается даже под высокие. Центробанк не занимается социально-экономической политикой. Он занимается снижением инфляции, что ему не удается сделать. И поддержанием рубля. Что ему не удается сделать. Что он мог бы сделать – увеличить долю инвестиций в банковской системе. Банковский кредит – самая выгодная инвестиция, потому что выдается под срок окупаемости и под коммерческие показатели.

В ФРС США ставка рефинансирования 5%, в Англии 1%, в Японии 0%. В России ключевая ставка равна 8%, но ЦБ не выдает под эту ставку инвестиционный кредит. Инвестиционный кредит надо выдавать хотя бы под 6% в рублях и под 3% в валюте. Если это технологическое обновление действующего оборудования, окупаемость обычно 5-7 лет. Если строительство нового завода, то кредит выдается на 8-10 лет. Кредит на инфраструктурный проект (платное шоссе) – 18-20 лет.

- Считается, что снижение ставки приводит к притоку денег на рынок и снижению стоимости национальной валюты. Как Вы считаете, это верное утверждение?

– Могу сказать, что это неправда. Курс рубля зависит совсем от других вещей. Почему в других странах низкая процентная ставка, а курс нормальный? Если страна в стагнации, в рецессии, как у нее может быть крепкая валюта? Если растет инфляция, рубль обесценивается по отношению к товару и по отношению к иностранным валютам. Если в экономике серьезные проблемы, рубль не может быть крепким.

Вопросы задавал Герман Костринский, «Фонтанка.ру»