Нет-нет, речь не идет здесь о том, что вдруг спозаранку страшные бандерлоги собьют на взлете беззащитного Путина, пытающегося проложить дорогу журавлиной стае. И иностранные агенты не смогут потопить ту галеру, на которой наш президент рассекает мутные воды отечественной политики. Подобный экстремизм у нас, слава богу, исключен. Беда, однако, в том, что Путин сам постепенно загнал себя в ловушку финансовой политики, выхода из которой фактически нет.
Лез он в нее долго и упорно, благо по пути, смазанному нефтью, скользить вниз было чрезвычайно удобно. В тот день, когда Алексей Кудрин (около года назад) публично заявил о своей отставке и о нереалистичности провозглашенной Путиным и Медведевым финансовой политики, стало ясно, что дверца ловушки вот-вот захлопнется. А ныне, похоже, она действительно захлопнулась с треском. Во всяком случае, об этом свидетельствуют трудности формирования очередного государственного бюджета и то, что Путин впервые за всю историю своего правления стал искать виновных в провале.
На совещании с членами правительства президент устроил разнос подчиненным за то, что в новом бюджете не предусмотрены достаточные расходы на пенсионное обеспечение и на развитие Дальнего Востока. При этом Путин не желает иметь большой бюджетный дефицит, не желает повышать налоги, не желает увеличивать пенсионный возраст, но страстно желает иметь сочинскую Олимпиаду, чемпионат мира по футболу, а также армию, способную противостоять всему блоку НАТО (по крайней мере, в Европе). Как совместить все это, члены правительства вряд ли понимают. Во всяком случае, Минтруд и Минрегион получают нагоняй за плохую работу над бюджетом в обязательном порядке, тогда как Минфин отделался пока убийственной путинской иронией.
В ответ на путинскую критику правительство пока нашло возможность выкрутиться. Взяли деньги у сечинского Роснефтегаза, благо Дмитрий Медведев давно уже «нежно любит» Игоря Сечина – его старого конкурента за «доступ к телу». Но через год или через два бюджет сверстать на старых принципах будет уже невозможно. Особенно, если рухнут цены на нефть. Придется расставлять приоритеты, а это Путину сделать крайне тяжело, поскольку он привык широко раскидывать по стране деньги. Так, чтобы на них регулярно ловились избиратели. Провальная финансовая политика, об опасности которой, уходя, говорил Кудрин, бесспорно, не является ошибкой Путина. Президент хорошо разбирается в основах экономики. Во всяком случае, его сравнительно грамотные решения по стабфонду и по прохождению кризиса 2008-09 гг. об этом явно свидетельствуют. То, что мы видим сегодня, – не разовая ошибка, которую можно исправить, переменив членов правительства или разработав иную финансовую стратегию, а именно ловушка. Выхода из нее уже никакого нет.
Путин долгое время с легкостью увеличивал бюджетные расходы, благо рост экономики и высокие цены на нефть ему это делать позволяли. Цель в тот момент оправдывала средства. Или, во всяком случае, Путину так представлялось. Народ обожал национального лидера, выборы выигрывались достаточно легко, и это формировало то, что принято у нас называть стабильностью. Все понимали, что пруха не вечна. Более того, понимали, что даже при невероятной прухе с нефтью нельзя бесконечно увеличивать реальные доходы так, как это делалось до кризиса 2008-09 гг. Однако краткосрочные цели доминировали над долгосрочными. В Кремле полагали, что в будущем наступит момент корректировки финансовой политики, но пока об этом можно не думать – есть более важные дела.
В кризис самым важным делом было не допустить разрушения банковской системы. На это денег не жалели. После кризиса потребовалось поднимать пошатнувшейся авторитет власти. И политический кризис залили деньгами так же, как раньше экономический. Ну а когда народ вышел на площадь, протестуя против фальсификации парламентских выборов, жалеть деньги тем более было невозможно, поскольку Путину требовалось пройти через выборы президентские. Так постепенно мы и дошли до ситуации, при которой и расходы нельзя сокращать, и налоги нельзя поднимать, и в долги нельзя залезать. А крутиться надо.
Если в очередной раз не подфартит с нефтью, Путин, скорее всего, назначит ответственным за экономические проблемы Медведева. Для того его, собственно, и ставили на пост премьера. Нынешний разнос министрам – это первый звоночек для главы правительства. Если отдельными министрами будет уже не отбиться от проблем, возьмутся за него самого.
Впрочем, все это не означает шаткости позиций самого Путина. Во-первых, у него есть еще много лет до следующих выборов. А во-вторых, если не справится правительство, справится Чуров. Для него дефицит бюллетеней, инфляция поданных за Путина голосов и реструктурирование итогов голосования – не проявление кризиса, а нормальные методы работы.
Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге
