Смотрите: Жженов идет! (фото)

Когда не стало Георгия Жженова, боль утраты коснулась каждого человека в нашей стране. Но в Питере есть люди, которые потеряли не просто любимого артиста. Со Жженовым их связывало нечто большее, чем просто «экранное» знакомство. В доме на Васильевском острове, в котором артист жил еще до войны, его помнят и любят до сих пор.

«Наконец-то я вернулся в мое детство!» - вздохнул Георгий Жженов, переступая порог своего дома на углу Большого проспекта и 1-ой линии. Это случилось в 2000 году, когда российское телевидение снимало фильм об артисте. Елена Шувалова, нынешняя хозяйка квартиры, совершенно растерялась, когда к ней в гости пожаловал Жженов вместе с целой съемочной бригадой.

—Уж я и не знала, чем попотчевать! Ну, разве что зять как раз накануне привез меду ростовского, так я ему положила. А вот от рюмочки Жженов отказался: «Предложите операторам, а я не буду».

В «церковном» доме, выстроенном при немецкой кирке, прошло все детство и юность Жженова. Отсюда его забрали в места не столь отдаленные в 38-м. Позже Георгий Степанович поселился в Москве, но приезжая в Петербург, бывало, прогуливался по родным местам. А вот в квартиру, похоже, не заходил. Поэтому очень удивлялся, как она изменилась со временем. Раньше была одна большущая комната метров в тридцать, посередине разделенная кухней. Теперь кухню перенесли, комнату разделили на две. До войны в квартире жила одна семья Жженовых – двое взрослых и четверо детей. Сегодня это коммунальная квартира, в ней живет три семьи, девять человек. По словам Шуваловой, было видно, насколько радостна, и вместе с тем тяжела была для артиста встреча с прошлым. Он даже показался каким-то усталым. Жженов то шутил, то рассказывал истории из своего детства и показывал фотографии, то вдруг умолкал, погрузившись в воспоминания. Говорил об отце, который много пил и не очень-то заботился о семье. О матери, которую боготворил всю жизнь. В прихожей показал на угол, где стояло ведро... с розгами. Братья Жженовы отнюдь не были примерными мальчиками, могли набедокурить, а то и стащить чего-то. Тогда мать доставала из ведра розги и устраивала примерную порку. Усмешка судьбы: на стене в прихожей Георгий Степанович разглядел телефон с подписью «менты»: у него-то, как известно, с этими товарищами была особая «дружба».

На прощание подарил хозяйке свою книжку «Я послал тебе черную розу» с автографом. В этих воспоминаниях можно найти несколько строчек и о квартире на Васильевском. «Жили без столичных излишеств – по-деревенски. Стол, лавки, несколько табуреток, нехитрый посудный ларь с глиняным и стеклянным скарбом, да образа перед ним в углу – вот и вся мебель. И как водится, полати от стены до стены вместо кроватей. На них, как на деревенской печи, как в норе или гнезде, спали ели, ссорились и мирились, вырастали помаленьку все мы, многочисленное семейство Жженовых. Отец был прижимист, берег каждую копейку, на нужды семьи не обращал никакого внимания: живы и ладно. Обедали по старинке: ели из одной общей чашки деревенскими ложками по кругу...» Или вот: «Двери квартиры до самой ночи не запирались. Режима никакого. Каждый мог есть что хотел, как хотел и когда хотел. Для этой цели между наружными дверьми в квартиру всегда ставилась огромная кастрюля щей, свежих и кислых. Щи варились сразу на неделю. На уровне пола стояла плетеная корзинища с сырыми яйцами...».

Елена сокрушается: обещали прислать кассету с фильмом, да так и забыли. А вот соседке из квартиры на втором этаже повезло больше: она получила не только запись фильма, но и приглашение на творческий вечер Жженова. Наталья Ильминская всю жизнь прожила в этом доме, только до войны ее квартира была в бельэтаже, дверь в дверь с семьей Жженовых.

—Я тогда еще была ребенком. Мы знали, что в нашем доме живет знаменитый артист, видели фильмы с его участием. Помню, играем во дворе, и вдруг кто-то крикнет: «Смотрите, Жженов идет!». И мы прячемся за дровами – и смотрим. Он никак особенно не выделялся, одежду носил самую обычную. Иногда приходил вместе с друзьями, из их квартиры доносились звуки рояля.

Как-то после войны Георгий Степанович заглянул к Ильминской. Девчонку, гонявшую по двору, конечно, не помнил, только ее отца-виолончелиста. Зачем-то он искал свидетелей, которые могли бы подтвердить, что он раньше жил в этом доме. Но потом, видно, необходимость отпала. И только пять лет назад они повстречались вновь. Бдительная Наталья Евгеньевна, завидев во дворе толпу посторонних людей с какой-то подозрительной аппаратурой, стала допытываться, что стряслось. «Это все из-за него!» - показал на Жженова оператор. Батюшки, любимый артист! Обнялись, как родные – два посторонних человека, которых навсегда связал старый дом на Васильевском.

Марина Полубарьева

Публикуется с сокращениями. Полная версия опубликована в свежем номере газеты «МК» в Питере» N 50/97 (544) 14 декабря 2005 г.