«Если на вас кто-нибудь пожалуется, мы спросим Роскомнадзор». Сергей Боярский про цензуру соцсетей с 1 февраля 2021 года.

Депутаты Боярский и Хинштейн внесли поправки, которые обязывают соцсети самостоятельно мониторить контент пользователей на «запрещёнку» и «неуважение к властям». «Фонтанка» спросила автора — зачем.

21 декабря 2020 года депутаты Госдумы от «Единой России» Александр Хинштейн и Сергей Боярский внесли сразу несколько поправок в закон о работе соцсетей. В частности, они предложили уже с 1 февраля 2021 года обязать соцсети самостоятельно выявлять информацию, «выражающую в неприличной форме, которая оскорбляет человеческое достоинство и общественную нравственность, явное неуважение к обществу, государству, официальным государственным символам РФ, Конституции РФ» или органам госвласти, а также призывы к массовым беспорядкам, экстремизму и участию в несогласованных публичных мероприятиях. Соцсети будут вправе обращаться за помощью в Роскомнадзор, а надзорное ведомство будет вести реестр всех площадок, которые ежедневно посещают более 500 тысяч пользователей. Речь идет о проверке вообще всей информации, которая есть в соцсетях, — рассказал «Фонтанке» Сергей Боярский.

— Зачем понадобилось обязывать соцсети самим искать противоправный контент?

— Потому что, на наш взгляд, это самый действенный способ по наведению там элементарного порядка. Ни у одного государственного регулятора нет таких технических возможностей по мониторингу и поиску запрещённой информации, какие есть у самих площадок.

— Вы считали, сколько будет стоить мониторинг для соцсетей?

— Нет. Не считали. Думаю, что в рамках действующих технических возможностей эту работу вполне можно организовать.

— Вы пишете, что если соцсети не справятся сами, то можно привлекать к анализу контента Роскомнадзор. Бизнес так и говорит: «Будем всё автоматом откидывать в РКН». Роскомнадзор справится?

— (Пауза.) Это не самый дружественный подход. Но уверен, что, в случае если кто-то решит таким образом поступить, Роскомнадзор, естественно, справится. Ответят на каждое заявление.

— Позвольте. Вы же пишете о мониторинге вообще всего контента ресурсов, где аудитория пользователей начинается от 500 тысяч человек…

— Абсолютно верно.

— Но как Роскомнадзор будет вести анализ действий миллионов граждан? Это невозможно физически...

— Прекрасно…

— Будут цифровые алгоритмы?

— Я уверен, что у крупнейших социальных сетей такие возможности есть. И они будут совершенствоваться.

— Соцсети вам это подтвердили? Вы с ними это обсуждали?

— Да, конечно. Мы ещё в 2017 году, после принятия законопроекта в первом чтении, имели возможность получить обратную связь, критику по первой редакции текста. Текст сильно изменился.

— Ваш соавтор Александр Хинштейн говорит, что это не «репрессивный закон». Санкций не будет?

— Самое главное, что мы не вводим никаких санкций в ответ на неисполнение тех правил игры, которые хотим установить.

— Очевидно, что это следующий шаг?

— Это будет зависеть от того, как будет выстроено взаимодействие. Нам нужен результат. Результат — более безопасное нахождение пользователя сети Интернет в социальной сети и снижение количества запрещённого контента внутри соцсетей.

— Как долго вы планируете ждать, по сути, доброй воли соцсетей по выполнению обязанности проверять весь контент? Когда приступите к стимулированию санкциями?

— (Смеётся.) Это вопрос, на который я не могу сейчас ответить. Если законопроект, как предполагается, начнёт свою работу в феврале, мы будем ежемесячно мониторить ситуацию. Решение будем принимать дальше. Но мы дадим достаточно времени для того, чтобы все смогли найти способы реализации новых правил и взаимопонимание с регулятором.

— Помимо понятного запрета на порнографию и тому подобное, вы пишете, что соцсети должны мониторить явное неуважение к властям. Дайте пример, что уже будет нельзя сказать про власть, а что ещё можно?

— Там нет ничего нового. Мы транспорировали это из другого закона. И пожалуйста, не искажайте. Там про неуважение к символам, к гербу, гимну и прочее. Это другой законопроект (законопроект депутата Вяткина и сенатора Клишаса, о котором авторы рассказывали «Фонтанке» в 2018 году. — Прим. ред.). Он касается и реальной жизни, и жизни в Интернете. Мы просто транспорировали его действие и на площадки соцсетей.

— Допустим, я скажу, что ваш законопроект дурно пахнет, это уже неуважение?

— Нет. Это не неуважение.

— А если я уточню, чем именно он пахнет, — это неуважение?

— А вот если на вас за это кто-нибудь пожалуется, мы спросим Роскомнадзор. Но я считаю, что и здесь нет неуважения. Но вообще призываю всех правила реальной жизни транспорировать на правила поведения в Интернете. Не оскорблять друг друга, не ругаться матом, выстраивать диалог в режиме взаимоуважения.

— Ваши новые требования к соцсетям выглядят как часть ответного удара по соцсетям, которые блокируют российскую пропаганду. Насколько это связано?

— Никак не связано. У нас для этого есть другой законопроект (законопроект о возможности блокировки интернет-площадок за нарушение прав россиян принят в первом чтении 9 декабря. — Прим. ред.). Но действительно, мы поступательно и с разных стороны пытаемся выйти на мягкое регулирование интернет-пространства, не ущемляя интересы добропорядочных пользователей.

— В 2014 году в России с шумом приняли закон о блогерах. Там тоже обязывали хозяев страниц следить за контентом. Через три года его отменили как неработающий. Ваш закон не повторит этот законодательный «успех»?

— Мне сложно загадывать… Очень хочется рассчитывать, что нет, что наш законопроект будет дополняться новыми и правильными инициативами, которые обеспечат устойчивое развитие Интернета в безопасном ключе.

— Михаил Федотов, известный юрист, соавтор базовых законов об информации, бывший министр печати в России, экс-глава президентского Совета по правам человека, прочитал ваш законопроект о санкциях за цензуру в Интернете. Говорит, что документ безграмотный, что его писали юристы с плохим образованием. Сложно верить в хорошее будущее ваших законодательных инициатив с такими разгромными рецензиями профессионалов. Ответите?

— Нет. Поздравляю Михаила Александровича с наступающим Новым годом (на фоне слышен звон посуды для напитков. — Прим. ред.). Это его право — высказывать своё мнение. Предполагаю, что мы ещё не раз его учтём при подготовке наших следующих инициатив. У меня закончилось время. Прошу прощения.

Николай Нелюбин, специально для «Фонтанка.ру»