ПоделитьсяГенеральный директор кинокомпании «НТВ-Кино» Александр Черняев наносит «последний лоск» на свою новую киноработу «Чужая война» («Солдат»). А параллельно уже держит в голове другую «военную историю», готовясь в скором времени приступить к экранизации романа Андрея Константинова и Бориса Подопригоры «Если кто меня слышит».
«Ф.»: Александр, буквально на днях компании «НТВ-кино» официально переданы права на экранизацию романа «Если кто меня слышит». То есть теперь уже можно уверенно говорить, что работа над фильмом стартовала?
А. Ч.: Ну, стартовала она, скажем так, пока в голове. Мы просто приобрели книгу и сейчас будем думать-работать над сценарием. Очень надеюсь, что Андрей примет участие в этом процессе, окажет посильную помощь.
«Ф.»: Подобная оперативность принятия решения об экранизации книги, которая еще даже не вышла в печать, свидетельствует о том, что вас, как человека решение принимающего, эта история зацепила?
А. Ч.: Да, она очень сильно меня зацепила. Когда в свое время Андрей позвонил и сказал, что выслал мне на почту первые три части романа, честно говоря, я довольно долго не мог засесть за них – в распечатанном виде это была такая пугающая, увесистая пачка бумаги. Но как только начал читать, то проглотил все три практически залпом. И началось томительное ожидание финальных глав.
«Ф.»: Персонально ваш интерес случаем не связан с тем, что в последние годы вы как режиссер тяготеете к так называемому «батальному кино»? Сначала был «Русский перевод», на подходе «Чужая война». Теперь вот «Бадабер».
А. Ч.: Да, некогда мы начинали наше с Андреем знакомство-сотрудничество с «Русского перевода», с экранизации его романа «Журналист». Но и тогда, и теперь «батальная» линия – она все-таки второстепенна. На самом деле, и «Журналист», и «Если кто меня слышит» - это, в первую очередь, очень честные книги. Это истории о настоящих людях, которых в наши дни, к сожалению, становится все меньше. И именно взаимоотношения между этими людьми, между этими героями меня в первую очередь привлекают… К слову, в новом романе первые две части - они вообще без военных сцен. Там любовь, чувства, эмоции – и это все очень интересно.
«Ф.»: На нашем телевидении прослеживается довольно любопытная тенденция: вроде как до сих пор принято всячески хаять советское время, но при этом – потоком идут, снимаются сериалы из той жизни. Что здесь? Ностальгия? Или, действительно, как вВы сказали, настоящих людей в ту пору больше было?
А. Ч.: И то, и другое. С одной стороны – сама по себе история современной России еще не столь велика, как история Советского Союза. Так что многие черпают темы оттуда и пытаются воссоздать в своих фильмах ту эпоху. Но я не считаю, что те времена были какие-то сплошь негативные. Там были самые разные, как плохие, так и хорошие моменты. Но с другой стороны – здесь персонально мое, личное мнение - народ у нас и в самом деле малость измельчал. Мы живем совсем не так, как прежде. У нас совершенно другие – цели, задачи, заботы… более мелкие, что ли? Какие-то очень важные человеческие черточки в нас – то ли сами по себе пропали, то ли мы их в себе задавили. Конечно, мне бы хотелось снять кино, в том числе и про современников. Но… я не вижу пока достойных персонажей.
«Ф.»: Такое вот лермонтовское «богатыри – не мы»?
А. Ч.: Да, и осознавать это очень грустно. К сожалению, мы все больше наблюдаем на экране пластиковых современных героев. Тех, которые впопыхах придуманы, высосаны буквально из пальца. У которых пластиковые же эмоции и мелкие цели. Ну, скажем, просто тупо изловить какого-то преступника, который, в свою очередь, такой же картонный, деградированный идиот… Но в данном случае персонально с себя ответственности также не снимаю. Поскольку и сам порой вынужденно делаю подобное кино. Правда, это нужно в том числе и для того, чтобы хотя бы «через раз-два» стараться снимать кино настоящее, хорошее.
«Ф.»: Александр, я правильно понимаю, что название кинокомпании «НТВ-кино» вовсе не означает, что продукция предназначается исключительно для этого телеканала?
А. Ч.: Вы правильно понимаете. Абсолютно нет.
«Ф.»: Я к тому, что в последние годы в определенных кругах считается… хм... моветоном смотреть сериалы, которые крутит НТВ. Все эти ужасы нечеловеческие, которые идут до и сразу после 10-часовых новостей.
А. Ч.: Собственно говоря, мы тоже прикладываем руку к этим ужасам. А что делать? Иное дело, что по мере сил мы все-таки стараемся делать такой продукт, за который не было бы стыдно.
«Ф.»: Получается?
А. Ч.: Удается, но не всегда. И - тем не менее. Вот, к примеру, сейчас на подходе сразу несколько очень неплохих, на мой взгляд, работ, которые будут показаны уже в этом сезоне. В том числе, и на НТВ. Мне кажется, они получились достаточно глубокими и интересными.
«Ф.»: Например, ваша «Чужая война»?
А. Ч.: Надеюсь.
«Ф.»: Можно пару слов об этом проекте? Что там за история?
А. Ч.: За основу взят один из эпизодов войны американцев во Вьетнаме. События разворачиваются в 1969 году и показаны глазами вьетконговцев и наших советских военных специалистов, которые в той войне решали свои, скажем так, специфические задачи.
«Ф.»: Какого рода задачи?
А. Ч.: Речь идет о так называемой группе «трофейщиков». Которые в местах сражений собирали образцы новинок передовой военной техники, используемых американской стороной.
«Ф.»: О как! Схожий момент есть и в новом романе Андрея и Бориса! Охота за «стингером», помните?
А. Ч.: Отчасти похоже, но не более… В любом случае, что меня привлекает - как конкретно в этой истории, так и в истории с тем же «Русским переводом», - это возможность рассказать о вещах, которые доселе в нашем кино либо сознательно умалчивались, либо по незнанию не упоминались. Ведь про тех же военных переводчиков не было столь подробных фильмов. Равно как и про участие наших людей в военных конфликтах в Ливии, в Йемене… То же самое и в «Чужой войне». Лишь единицы знают, что было такое подразделение во Вьетнаме, что эти тринадцать человек воевали, служили Родине. А когда вернулись, страна, по большому счету, тут же о них забыла.
«Ф.»: А откуда взялась эта история?
А. Ч.: В основе сценария лежит книга непосредственного очевидца, участника тех событий Виктора Леденева. Который живет сейчас в Минске.
«Ф.»: Это будет сериал?
А. Ч.: Это такой мини-сериал, четыре серии для ТВ. Параллельно сейчас завершается работа над полнометражной двухчасовой версией. Попробуем влегкую прокатиться с ней по кинотеатрам, но не думаю, что из этого получится какое-то громкое событие. Хотя.. Несмотря на то что там на протяжении всего фильма звучит эдакая гремучая, тяжелая для восприятия смесь русского, вьетнамского и английских языков, людям, которым я показывал рабочий вариант картины, практически всем понравилось. Говорят, что два часа экранного времени пролетели на одном дыхании.
«Ф.»: Сложно, наверное, делать такого рода фильмы? Всегда ведь найдутся узкие специалисты, профессионалы, которые обязательно станут цепляться к мелочам. Там - гранаты не той системы, тут – нашивка не по уставу.
А. Ч.: Такие люди, безусловно, есть. Но все-таки кино – оно в первую очередь для зрителя. Конечно, всегда безумно приятно, когда после просмотра именно профессионалы, непосредственные участники событий, звонят тебе, говорят какие-то теплые слова, благодарят. Собственно, после «Русского перевода» так оно и было. На моей памяти, пожалуй, один-единственный момент, когда к нам дотошно придрался некий йеменский товарищ. Попеняв, что в одном из кадров у нас машина проехала с номерным знаком не столичного, а какого-то другого местного региона… Но ведь наша задача вовсе не в том, чтобы стопроцентно воссоздать то, как это было на самом деле. Я уже не говорю о том, что подобная задача вообще не по силам абсолютно никому! Кино, равно как и книга, - это художественное произведение. В коем автор имеет полное право домыслить, приукрасить, умышленно усилить какую-то эмоциональную составляющую. А если хотите правды, максимально приближающейся к ста процентам, нужно браться за кино документальное. Зарываться в архивы, встречаться с людьми, работать с документами…
«Ф.»: Как продюсер и потенциальный режиссер вы наверняка отдаете себе отчет в том, что готовящийся к экранизации материал - огромный, сложный, технически и финансово затратный. По сути, на эти деньги вполне можно было бы снять два, а то и три средней руки «павильонных» сериальчика про любовь или про ментов.
А. Ч.: Да, с коммерческой точки зрения это очень тяжелое кино. Поэтому нужно постараться снять его так, чтобы оно не стало «произведением одного дня». Чтобы его продолжали крутить и дальше, потому как одним точечным показом такой фильм вряд ли отобъется. Но если всё у нас получится – убежден, картина будет жить и приносить дивиденды в дальнейшем. Что же касается технической стороны… Здесь тоже все очень непросто. В одном только плане подготовки, предчувствую, нам предстоит довольно много локаций, и не только в России. Серьезную сложность представляет и сама крепость — ее воссоздание, поиск подходящей натуры. Безусловно, все это влечет за собой немалые – как финансовые, так и физические, и душевные – затраты.
«Ф.»: При всем при том персонально ваш статус для нашего кино достаточно уникален. Ибо вы сам себе и продюсер, и директор, и режиссер. То есть традиционного диктата свыше вроде как и нет?
А. Ч.: Соглашусь, но только отчасти. Да, в чем-то мне проще обходить некие подводные камни, сглаживать какие-то шероховатости. Диктата, как такового, действительно нет, но деньги искать и находить все едино придется.
«Ф.»: В наши дни, в пору зашкаливающей политкорректности и толерантности, в пору преследования за «разжигание всего и вся», не опасаетесь, что у Вас могут возникнуть определенные… хм… проблемы с этой историей? Я к тому, что пакистанцы, мусульмане в романе – они в чистом виде эдакие звероподобные вражины. В которых, по сути, нет ничего, вызывающего хотя бы крупицу симпатии. Знаете, как это было в старом, образца сороковых-пятидесятых годов кино – фашисты, так они и есть фашисты, даже образом и ликом.
А. Ч.: Об этом будем думать уже по ходу дела… Вообще, конечно, с подобными вещами, со всеми этими значками «12+», «18+» и прочим, мы сами себя загнали в угол. При том что лично я уверен – просто одними «значками» ситуацию не исправишь, здесь надо много глубже копать. А так… в наше время все равно ведь не угадаешь, «чем наше слово отзовется». Вон, у меня в «Чужой войне» есть эпизод, в котором наши ребята вместе с вьетнамцами громят американскую военную базу. Там все взрывается, горит. В том числе крупным планом горит американский флаг. И как этот момент расценят нынешние поборники политкорректности – черт его знает!..
«Ф.»: В любом случае, Александр, желаем вам удачи и держим кулаки, чтобы новое кино получилось. Хорошее, с эмоцией, со слезой. Словом, настоящее.
А. Ч.: Спасибо. Мы будем очень стараться.
трейлер фильма "Чужая война"
предоставлено "НТВ-КИНО"
Беседовал Игорь Шушарин,
специально для «Фонтанки.ру»
