"КОЛИБРИ": "НАМ ВМЕСТЕ ПОЧЕМУ-ТО ТАК ПРИТЕРТО И УДОБНО"

Итак, группа "Колибри". Питерские девушки, ставшие легендами андеграунда, но легендами себя не чувствующие. В активе группы - множество альбомов, концертов и мифов. Читателям нашего сайта захотелось развеять эти мифы, поэтому некоторые вопросы были максимально конкретны - сколько детей, кто мужья, кто друзья. "Колибри" - Инна Волкова, Елена Юданова и Ирина Шароватова - ответили на вопросы также вполне конкретно.

- Девушки, про ваше семейное положение ходят различные слухи. Мне известно точно только про Инну Волкову, а вот, например, про Лену Юданову слышала, что ее муж - Чиж, Сергей Чиграков. А про Иру Шароватову вообще ничего не знаю. Расскажите, с кем вы, насколько помогаете друг другу в работе, насколько пересекаетесь. Вот Баширов (как раз муж Инны Волковой - ред.), например, вам клип снял...

Елена: Про Чигракова - это миф и я даже не понимаю, откуда он взялся. Удивлена я и был бы удивлен, наверное, Чиграков также. Он даже не знает вообще, может, о моем существовании. У меня нет семьи - я живу с тремя котами и мне этого вполне достаточно.

Ирина: У меня есть друг и я очень довольна этим положением. Он совсем не музыкант и не художник, чему я ужасно рада.

- На концертах с вами, насколько я видела, работает только один музыкант, он же единственный мужчина в группе. Он тоже чей-нибудь муж?

Ирина: Первым вопросом, мне кажется, тема семейных отношений исчерпалась. Конечно же наши музыканты к этом плане с нами не имеют никаких отношений, ни родственных, ни интимных. Исключительно духовная связь. Их, кстати, двое - Олег Эмиров и Андрей Грабович.

- Есть ли у вас дети? Как они относятся к той музыке, которую вы пишете? Пели ли вы им на ночь свои песни, когда они были маленькими?

Ирина: Мы так говорим: у нас есть дети - девочка и девочка.

- На троих?

Елена: На двоих, у меня нет.

Ирина: У меня большая - ей можно поставить что-нибудь, попросить прокомментировать, она очень быстро выдает комментарий, причем такой не по-детски зрелый. Ей сейчас шестнадцать, так что я не помню, пела я ей или нет. В младенчестве ребенок - агрессор такой, человек, который хочет от тебя все. Конечно же она заставляла меня и чечетку бить, и все, что вы хотите.

Инна: У меня маленькая. Когда я пою дома что-нибудь не детское, она сразу кричит. А на детсткое реагирует абсолютно по-другому.

- Есть ли у вас музыкальное образование? Музыка - ваша основная работа? Чем вы зарабатываете на жизнь?

Ирина: На жизнь мы не зарабатываем, а тратим. Музыкальное образование - среднечеловеческое, школа жизни.

Елена: У меня музыкалка, но она ничего не значит, по-моему.

Инна: У меня нет никакой музыкалки и я понимаю, что мне ее ужасно не хватает.

Елена: Это ошибка Инны Волковой, потому что по себе могу сказать, что это абсолютно не имеет никакого значения.

Ирина: Конечно, каждая чему-нибудь и где-нибудь училась. Но в основном большой срок жизни мы провели в рамках существующего проекта. Конечно же, мы от него чего-то ждали, да собственно и ждем до сих пор.

Елена: Ну тут нельзя не сказать, что мы учились сколько-то лет у замечательного педагога Людмилы Михайловны Мотыленок. К ней приходил весь Питер альтернативный, а может и не только альтернативный. До сих пор она работает. Мы, правда, пока временно к ней не ходим. Она очено много нам дала. лично меня она просто сделала.

Инна: Меня просто сделала тоже. Это очень замечательный педагог, я, правда, не знаю других. Но когда мы с ней столкнулись, нам не захотелось искать другого. Это, кстати, она мне сказала - не пой своему ребенку, дети иначе устроены.

Инна: Нигде, кроме "Колибри", мы не работаем.

- Вы поете только свои песни? Рассматриваете ли вы предложения молодых авторов? Или просто нет стоящих предложений?

Инна: У нас, в общем-то, довольно много предложений петь другие песни. Это очень сложно, потому что надо проникать в мир других и это очень большая работа. Когда свой мир, как рубашка, поближе, и песен неосуществленных у каждой из нас очень много. Поэтому это более короткий путь. Мы понимаем, что в природе существует масса прекрасных авторов и их прекрасных песен, но, к сожалению, видимо это не наше.

Елена: Ну у нас есть пара новых песен одного автора, одна из которых вошла в какой-то сбоник, а другая в бонусах на альбоме.

Ирина: Просто наш гитарист, Олег Градовский, работал с группой "Югенштиль". Есть человек, который писал в этой группе все песни. Они считают его таким харизматичным и очень классным человеком. Но он закончил свою карьеру на данный момент и нашему гитаристу было очень жаль, что такие чудесные песни, которые очень подходят, например, нашему репертуару, пропадют. Он их предложил, мы думали-думали, ну и потом их сделали.

Инна: Кроме этого, Лена, например, только что, в начале зимы, спела романс Драгомыжского к фильму "Азазель".

Елена: Там все приложились. Фильм еще, кстати, не вышел - 10 марта выходит.

- Насколько просто вам работать вместе, распределены ли как-то роли в вашей группе. Например, я - самая красивая, я - самая умная, я - самая хорошопоющая... Кто решает, что делать, какую песню петь, в каких костюмах выходить?

Елена: Мне кажется, мы посложнее все-таки будем, чем этот вопрос.

Инна: Очень сложно людям с нашим жизненным опытом делить вот это по таким понятиям. Каждая из нас - сложная помесь красивого, умного и - что-там еще? - хорошопоющего. Я знаю, что у нас в группе два креативных человека - это Ира Шароватова и Олег Эмиров, а остальные все пристраиваются.

Есть ли у вас специальные концертные костюмы, кто их делает? Нет ли у вас желания поработать с каким-нибудь питерским дизайнером?

Инна: Вот мы сейчас подготовили костюмы, сами не ожидая от себя такого поступка. Мы сделали костюмы с питерскими дизайнерами Юлей Бунаковой и Женей Хохловым. До этого, конечно, мы делали себе какие-то специальные или полуспециальные костюмы. В любом случае, это были не те вещи, которые мы носим повседневно. Дабы отгородиться от повседневности, пользуешься костюмом, как ширмой. И одновременно как пьедесталом.

- Насколько тесные отношения у группы "Колибри" с питерскими музыкантами, ведь когда-то "Колибри" даже входили в рок-клуб, сохранились ли отношения?

Ирина: Отношения тесные, но холодные.

Инна: Про рок-клуб - это ошибка. Мы не входили в рок-клуб, только выступали на концертах.

Елена: Честно говоря, нам было это не так важно.

Чье творчество, если смотреть на то, что происходит на российской сцене сейчас, вам наиболее симпатично? Есть ли кто-то, на кого вы ориентируетесь в своем творчестве?

Инна: Если творчество симпатично, то это совсем не значит, что мы ориентируемся на это.

Ирина: Нами уважаемые - "Волков-трио", "Аукцыон", "Текиладжаззз". Возможно, есть еще очень много хороших коллективов, творчество которых мы просто не знаем.

Инна: Вообще, каждая слушает что-то свое, иногда мы пересекаемся на каких-то именах, а иногда и расходимся.

- Девушки, когда вас можно будет увидеть в Питере? Или чтоб на вас посмотреть, надо все-таки ехать в столицу?

Инна: Как говорится, читайте афишу на нашем сайте (Можно считать, кстати, что их два - kolibri.spb.ru и kolibri.karlson.ru - ред.).

Ирина: А вообще, вот мы 1 марта буквально будем в клубе "Эклектика", 15 мая - в "Бродячей собаке". И 5-го в клубе "Паръ СПб" будет мероприятие, посвященное выходу нашего альбома. С некоторым, конечно, отставанием, но...

Инна: Есть, конечно, некоторые проблемы. У нас нет даже толкового администратора, не говоря уж о продюсере. Концертами занимаемся и мы сами, и какие-то непостоянные сменные люди.

Ирина: Если бы кто-то занялся этим профессионально, то мы, наверное, были бы более востребованными. Нам нужен профессиональный человек.

- Следите ли вы за жизнью - за политической обстановкой, за экономическими изменениями? Или вы живете только в музыке? Как вы, кстати, отнеслись к ситуации, сложившейся на Олимпийских играх с нашими спортсменами?

Инна: Я время от времени слежу. Наверное, мне не нужно соваться туда, я очень бурно реагирую. Я болею и страдаю.

Елена: Надо было, как китайцы, повернуться и уйти с самого начала. Я на этой позиции. Они просто сказали, что в этом безобразии участвовть не будут.

Инна: Нет, я не на этой позиции. Ты уходишь и тебя не остается - отряд не заметил потери бойца. Поэтому правильно, что мы остались, правильно не стали возбухать. Другое дело, что надо было возбухать в процессе и с опережением, зная что ситуация уже такова. А не запоздало хлопать ручками себя.

Елена: То есть американцы настолько гады?

Инна: Им все равно до твоих реакций, они просто свой американский народ тешат. Мания величия, мол, титаны то - это мы. У них вот добрососедские отношения с Канадой, Канада просто плачет от радости, что вот, какие мы друзья, и у них и у нас много так медалей. А в это время тетки американские у себя в своей гримерке разминаясь перед выступлением, терли свои коньки и пятки о канадский флаг. Они так настраивались, тонизировались перед выступлением. Они вот такие, они так воспитывают свою нацию.

А Сихарулидзе, бедняга просто. Их заставили выйти, поломали гордыню таким офигенным людям, номер один в мире, чтоб они разделяли эти канадские чевствования, что им тоже подсунули медальку, чтоб они не воняли там.

Елена: Понятно, что это давно перестало быть спортом, а стало политикой, поэтому я просто считаю, что не надо участвовать. Все равно ничего не докажешь, все равно тебя так обгадят в прессе. Там же такая пресса. Такая фраза, что, мол, амбиции эти страны после ее развала не соответствуют ее возможностям и это доводит любдей до истерики и они способны на постоянные апелляции. Достало унижение, лучше повернуться и уйти.

Инна: На самом деле я читала одну фразу, которую американцы обычные написали в свою газету. Люди все таки не настолько слепы. Они написали, мол, ребята, давайте все-таки обратим внимание на то, что канадская пара - это великолепные акробаты, а у русской пары есть нечто, до чего нам еще далеко.

Ирина: А я с Антоном Сихарулидзе познакомилась в клубе "Мама" летом. Молодой человек на самом деле очень затусованный в Питере, хотя он в Америке и живет. Очень веселый.

- Можно ли спросить у каждой девушки отдельно, почему они не начали сольную карьеру до сих пор? Что их держит вместе?

Ирина: Некое количество разнообразных проблем. Я думаю, как только у каждой появится возможность, она не преминет сделать то, что она хотела бы сделать.

Инна: У каждой из нас есть песни, которые она мыслит не в рамках "Колибри", это понятно. Но с другой стороны, нам вместе почему-то так притерто и удобно. И мы понимаем, что и в рамках "Колибри" мы тоже можем много чего сделать. Можно ведь делать и это, и то.

Елена: Да, мы не ставим так вопрос - или-или. И то, и другое.

- Недавно прочитала интервью Ярослава Могутина с Борисом Моисеевым. Последний там говорит следующее: "Я в свое время вытащил лесбийскую группу "Колибри". Девочки талантливые, но неблагодарные..."

1. Действительно ли вы лесбийская группа?

2. В чем выражается ваша неблагодарность? Вы что, деньгами с Моисеевым не поделились?

Елена: Мы с Борисом Моисеевым пересекались однажды на какой-то площадке, в Тюмени, по-моему. При этом он выступал в первом отделении, а мы во втором. Мы не видели даже друг друга. И это все, что нас связывает. Но дело в том, что в свое время был такой коллектив "Колибри Бразерс". Но та группа была явно гей-группа, они одевались в женские наряды и выступали. Я думаю, может, это просто путаница у журналиста произошла. Или, может, Моисеев неясно выразился. Это то, что можно еще предположить. А если это не так, то значит Моисеев просто ввел в заблуждение журналиста. Мы об этом слышим уже не впервые.

Ирина: Да, только я не знала, что это Могутин интервью делал. Я с ним знакома, так что при следующей встрече спрошу у него, о каких "Колибри" шла речь. Я думаю, он сможет растолковать.

Инна: Нас без конца доставали вопросами о лесбийскости группы, когда, видимо, это страшно было нужно, чтоб появились лесбийские группы. Пытались присвоить нам этот ярлык, чтобы хоть у кого-то это было.

PS. Спасибо за вопросы - Саше Крамской, Сергею Мартыненко, Андрею Маркову и всем, кому лень писать свои имена. Удачи!

Сергей Парфенов,

Фонтанка.ру