«Компания работала как финансовая пирамида». Глава ВТБ детально объяснил причины краха ОСК

После того, как в августе 2023 года Владимир Путин передал Объединенную судостроительную компанию в ведение банка ВТБ, началась масштабная ревизия итогов работы прежней команды ОСК во главе с президентом Алексеем Рахмановым и председателем совета директоров Георгием Полтавченко. Сейчас предправления ВТБ Андрей Костин уже не стесняется в выражениях, оценивая плоды трудов предшественников. Максимально жестко он высказался 12 сентября на брифинге в рамках Восточного экономического форума.

«Полгода [предусмотрены на финансовый аудит]. Если сможем раньше, будем [делать выводы] раньше.

Дело в том, что там нет нормальной отчетности. Ее теперь нужно проверять по каждому проекту. Мы сейчас стали проверять по отдельным позициям, оказывается, что убытки там в 2 раза больше, чем заявлены были.

Явно, что компания работала как финансовая пирамида последние 10 лет. Они, в общем-то, убыточными были каждый год. Они накапливали, брали деньги взаймы, поэтому на каком-то этапе надо будет разрубить этот узел…

Контракты у них убыточные. Только экспортные контракты прибыльные, но по ним постоянные задержки были, из-за этого претензии, и скандальные ситуации с Индией и с другими [заказчиками].

Поэтому ситуация аховая, она уже очень аховая, но будем как-то сейчас пытаться ее залатать.

Я на встрече с президентом обсуждал, и в правительстве, что, конечно, правительство должно сейчас помочь закрыть эти старые «болячки». А дальше уже мы готовы взять ответственность за новое финансирование, за то, чтобы выправить экономику, чтобы проекты строились только на рыночных условиях — это, кстати, важно.

И, конечно, менеджмент компании, мы считаем, коренным образом надо перестраивать. Сегодня компания представляет по большому счету набор отдельных верфей, которые сами заключают контракты. Такого больше не будет. Мы будем передавать функцию заказчика [в головной офис], контракты будут подписываться через головной офис, а верфи будут производственными площадками. Будет большая реформа системы управления.

Ну и строим мы по старинке, нужна модернизация существующих верфей либо строительство новых, работа огромная предстоит».

«Аудит — раз. Докапитализация — два. Замена системы управления — три. Я думаю, это первоочередные задачи.

И постепенно выработка в ближайшие год–полтора необходимых проектов по модернизации производства, определения, где модернизация будет проводиться, какие предприятия надо модернизировать, что нужно делать, с кем мы это будем делать, с тем, чтобы через два года условно начать уже внедрять новые технологии, может, строить даже новые верфи».

«Мы найдем эти деньги.

Я не буду сейчас говорить о сумме. Знаете, опытные люди говорят, что по ОАКу [Объединенная авиастроительная корпорация] считали 5 раз и 5 раз за деньгами приходили. Мы не хотим такого».

«Минобороны, Росатом — крупнейшие заказчики, с ними надо договариваться, дружить. Надо, чтобы они платили исправно, и надо, чтобы мы работали хорошо. Мы заинтересованы в этом, чтобы контракты выполнялись, вместе работаем сейчас активно. Я уже тоже подключился, по возврату НДС, в частности. Так что есть разные варианты сотрудничества».

«Я сейчас не готов [анонсировать кадровые перемены]. Но если меняется система, то, наверное, требуются и люди, подходящие под новые функции, поэтому будут изменения.

Задачи там всех обязательно «чистить» — нет такого у нас, мы будем смотреть, надо оценивать работу каждого человека. Сейчас пройдет аудит, мы поймем работу каждого предприятия, какие у них итоги, кто за что отвечал, где есть какие-то объективные причины, где есть необъективные причины, и, исходя из этого, будем смотреть по руководству предприятий.

А что касается самого ОСК, некоторые люди сами, по-моему, хотят уйти, кто-то, конечно, останется, особенно производственная часть».

«Вы понимаете, вот что произошло, допустим, с рыболовством? Государство пришло на помощь в данном случае судостроителям и обязало тех, кто получает квоты [строить суда на российских предприятиях], но, к сожалению, проекты, которые были законтрактованы, убыточные для предприятий ОСК.

И одна из проблем в том, что нельзя делать каждому заказчику индивидуальный заказ. Как никак, если у нас будет 60 судов и каждое из них — индивидуальное строительство, это всё. Серия — два-три судна — всегда убыточная, серия от пяти и выше может быть прибыльной и должна быть прибыльной. Нужно производить определенный тип судна и его дальше уже маркетировать и продавать, только так.

Издержки тоже надо сокращать, эффективность — повышать. В Китае, нам говорят, 30% стоимости судов доплачивает государство, поэтому, конечно, у них продукт более конкурентный. Но мы на мировую арену сейчас и не замахиваемся, а с учетом нынешней ситуации спрос на российское производство внутри страны и без того большой — и сухогрузы, и танкеры — ниша есть. И много заказов на туристические, речные суда. Просто нужно иметь технологии и правильно построить ценовую модель.

«Я этим заниматься специально не буду, я не кровожадный человек, и у меня нет желания кого-то наказывать. Это дело самих органов. Если будут какие-то уголовные преступления, тогда, конечно, но мы их пока не видим и специально не ищем. Если в рамках аудита будут выявлены какие-то подозрения, криминальные какие-то вещи, то будем обращаться».