«50 лет нам было не нужно». Эксперт — о том, чего мы не дождались от «Луны-25»

В чем значение потерянной миссии «Луна-25»? Почему важно пробурить скважину на спутнике Земли? И можно ли было снять высадку американцев на площадке в Голливуде? «Фонтанка» задала эти вопросы эксперту.

20 августа Роскосмос признал, что первая за полвека лунная миссия России потеряна. Аппарат выводили на предпосадочную орбиту и потеряли связь, «Луна-25» разбилась. Это явно не тот итог, которого ждали от широко анонсированного полета, при организации которого стремились опередить, в частности, индийскую миссию. «Фонтанка» поговорила с завотделом исследования Луны и планет Государственного астрономического института имени П. К. Штернберга МГУ Владиславом Шевченко о том, много ли было научного смысла в этой экспедиции и что значит ее конец.

— Это область, богатая рисками, неудачи случаются. Но дело в том, что у Роскосмоса, насколько я понимаю, нет на стапелях следующей или хотя бы такой же станции, которую можно было бы запустить с теми же задачами. А поскольку 50 лет этими вопросами не занимались, надежды на то, что что-то [скоро] будет — мало.

— То есть нам еще 50 лет ждать?

— Видите ли, я не знаю, как сейчас… Если говорить о предыдущем руководстве Роскосмоса (я имею в виду Рогозина, у нас с ним была даже перепалка такая заочная) — его деятельность привела в конце концов к тому, что сейчас случилось. Как будет нынешнее руководство, нынешняя компания, которая пришла, посмотрим. Вроде бы нынешний директор объяснял, что дальше идет «Луна-26», «Луна-27»… Но такой фатальный перерыв в полвека не может не сказаться. А если учитывать наших коллег в мире... Китайский луноход уже несколько месяцев успешно передвигается по обратной стороне Луны, которой мы — до сих пор — гордимся, [в том смысле], что сняли первые. Китайский луноход передвигается, проводит исследования, передает данные через ретранслятор на Землю. Но всё это сложные системы, которые, упустив полвека, [так просто] не восстановить.

— А если говорить о научном значении? Просто было ощущение, что для нас более значим сам факт полета впервые за 50 лет, а научной отдачи большой не ждали…

— Нет, это не совсем так. То, что была гордость в некоторой степени, что спустя полвека мы наконец-то [летим], такой момент был. Но поскольку я входил во все эти группы, которые выбирали в том числе место посадки (а это южная полярная область Луны) — это особый разговор, можно не одну лекцию прочитать, насколько это важно, интересно, и не только в фундаментальном смысле, но и в смысле прикладном. Последние публикации мои касались природных ресурсов Луны, которые необходимы. По некоторым данным, через 30–40 лет ряд ресурсов Земли исчезнет, а дальнейшее развитие нашей цивилизации (это не просто громкие слова, это действительно так) может замедлиться, поскольку таких ресурсов нет и уже не будет.

Речь идет о редкоземельных металлах, которые в любой отрасли современной технологии присутствуют решающим образом. Есть исследования различных солидных групп научно-коммерческих, которые исследовали запасы. Называются разные, но в историческом плане одинаковые [сроки]. Скажем, через 40 лет исчезнут многие вещи, без которых многие современные технологии невозможны. Совсем недавно исчез индий. Если у вас есть современный телефон, то у него экран [сенсорный]. Для производства таких экранов нужен этот материал. Его земные запасы прекратились, сейчас нашли некий заменитель, но он тоже не бесконечен. А на Луне, я не говорю именно про индий, многое можно указать, он в поверхностном слое находится. Они доставляются туда метеоритами и кометами постоянно. Там запасы, которые накопились в течение 4,5 миллиарда лет, для земной цивилизации это ресурс практически бесконечный. Вопрос в том, чтобы долететь до Луны и начать разработку, освоение и прочее. А для того чтобы начать, нужны такие полеты, как полет «Луны-25». Но вы видите, 50 лет нам это было не нужно…

— А с Рогозиным вы спорили как раз о Луне?

— Именно из-за Луны, когда я писал и выступал по поводу ресурсов, которые может дать Луна. Ему ТАСС задал вопрос — вот, товарищ пишет об этом, что вы может ответить? Он ответил: а, эти современные Жюль Верны ничего не понимают.

В 2020 году Владислав Шевченко заявил, что главной целью для коммерческих компаний, готовых добывать полезные ископаемые на Луне, станут драгоценные и цветные металлы, упавшие на ее поверхность вместе с астероидами. Дмитрий Рогозин ответил: «А вы не хотите подсчитать, сколько будет стоить разработка проекта сверхмощной ракеты [носителя сверхтяжелого класса] и лунного корабля, строительство для них новой стартовой инфраструктуры, организация пуска и посадки на Луну, организация поиска драгоценных и неразведанных запасов... драгоценных металлов, создание на Луне производств по их добыче и выплавке, старт корабля (кораблей) с Луны к Земле с этой парой слитков золота? Как-то надо посерьезнее обосновывать подобного рода проекты, господа!»

— А вот вода в виде льда на Луне, о которой много говорили в связи с «Луной-25», это предмет для фундаментальных изучений или прикладной вопрос?

— В настоящий момент, пока мы до нее добрались, больше фундаментальный. Несколько лет назад аппаратура, которая была сделана, кстати, в России в Институте космических исследований, но работала на борту американского спутника, обнаружила впервые эти залежи подповерхностных льдов. А потом в том числе и результаты, полученные с борта индийских аппаратов «Чандраян» («Чандраян-3» должен сесть на поверхность Луны на днях. — Прим. ред.), [показали], что в южной приполярной области чуть ли не миллионы тонн этой подповерхностной воды. Какая она — вот в чем вопрос. H2O понятно, но вода может содержать огромное число других примесей, включений. Как-то у меня был разговор с биологами о том, что вот будут обитаемые базы на Луне и есть вода, которая может быть использована в системе жизнеобеспечения, на что биологи говорили — так-то вопрос, можно ли ее пить.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

«Это лед-пришелец». Вернет ли станция «Луна-25» россиянам гордость космической сверхдержавы.

Одна из общепринятых теорий в том, что она была доставлена на Луну в результате падения комет, поскольку кометы у нас состоят в основном из космического льда. И кометы приходят либо с окраин Солнечной системы, либо даже из-за ее пределов, в последнее время два таких случая были установлены.

На данный момент это задача фундаментальная. На станции [«Луна-25»] была буровая установка, которая должна была углубиться на 40 сантиметров под поверхность и получить этот водный лед, исследовать там же на станции. Были бы ответы и на фундаментальные вопросы — что это за вода, откуда она появилась и насколько она пригодна для дальнейшего. Существуют разработки, их никто не закрывал: полет на Марс более экономичен с лунной поверхности. Главное что — ракетное топливо, самое тяжелое и сложное для доставки. А если там есть H2O, то его можно разделить на водород как топливо и кислород как окислитель, это вещи известные.

— Вы сами говорите про Китай и Индию. А уровень международной кооперации в космосе вообще не позволяет сказать: а и не нужна нам своя станция, вот эти страны с нами поделятся данными, у нас с ними отношения нормальные?

— То, что мы можем прочитать в публикациях, это одно дело, а иметь в руках что-то вещественное — другое. Наши исследования, планы, задачи, технологии — это всё не из публикаций берется. Есть межправительственное соглашение между Россией и КНР о создании обитаемой базы на Луне совместной. Но оно может осуществляться в течение десятилетий, это зависит от договаривающихся сторон и от интересов каждой из них.

— Сейчас часто можно услышать, что американцы на Луну не летали, так как технологический уровень не позволяет этого сделать и сейчас. Для тех, кто придерживается этой условной теории про Стэнли Кубрика и съемки в павильоне, падение «Луны-25» — аргумент в их пользу: смотрите, мы необитаемый аппарат не смогли посадить, а вы нам рассказываете про шесть успешных миссий «Аполлон» еще в 60–70-х годах…

— Вы говорите с живым свидетелем. Когда американцы садились на Луну, это всё транслировалось в мировые сети, кроме Советского Союза, по понятным причинам. Но для специалистов [в СССР] такая трансляция была. И я был в числе тех специалистов, которые в центре дальней космической связи всё это видели своими глазами. Я был лично знаком с Нилом Армстронгом, я общался с Баззом Олдрином (участники первой высадки на Луну. — Прим. ред.), я во время командировок общался с Джоном Янгом, который на Луне был тоже, и не один раз он был в этих экспедициях.

Я могу назвать вещи, которые непонятны [дилетанту]: ну вот, скажем, нельзя получить такую индикатрису рассеяния (угловое распределение интенсивности рассеянной компоненты оптического или электромагнитного излучения. — Прим. ред.) от земных пород, какие получены при съемках на Луне. Это уникальная вещь, когда я вижу это на снимках, я понимаю, что это нельзя сделать где-то в Голливуде.

— И всё же у вас есть ответ на вопрос, почему люди больше не летают на Луну, хотя раньше миссии отправляли серийно? Нам больше не нужны там космонавты, хватает луноходов?

— Как я уже сказал, я общался с астронавтами и долгое время — со специалистами-учеными, которые занимались подготовкой лунных экипажей, отправляли, следили за ними. Конечно, они дошло до какого-то предела, когда надо было менять качество: то, что можно было делать этими краткосрочными посещениями, было уже сделано. Дальше встал вопрос расходов, капиталовложений, решили отложить до времени, когда технологии вырастут.

Есть и другие интересные вещи, это мне рассказывал руководитель лунной группы в Хьюстоне, хороший знакомый, с которым мы много лет дружили. Он сказал такую вещь: «Мы много раз писали в правительство, что лунные полеты имеют прикладное значение, потому что мы можем оттуда доставить много полезного. И в правительстве это возвращали и говорили: "А вы знаете, что есть международный договор, согласно которому все космические объекты, включая Луну, это общечеловеческие ценности? Ну хорошо, вот мы потратим еще 25 миллиардов долларов и привезем какие-то ценные ресурсы, сложив их кучкой. И тут придут какие-то другие страны и скажут: вот договор, дайте нам нашу долю. Ну и какой смысл нам это делать?"»

Беседовал Николай Кудин, «Фонтанка.ру»