Битва за штамп. Как «Фонтанка» толкалась в очередях за печатью о гражданстве для детей

«Фонтанка» потолкалась в очередях с желающими поставить штамп о гражданстве в детское свидетельство о рождении. Сделать это следует тем, кто намерен показать чаду заграницу, гласит закон, вступивший в силу с 1 марта. По всему Петербургу штампование документа сопровождается стенаниями родителей, которые вынуждены простаивать в очередях долгие часы, а иногда и дни.

С выездом за границу вышло нехорошо. В принципе, достаточно иметь загранпаспорт. Свидетельство о рождении на выезде, в теории, могут спросить, и то лишь чтобы подтвердить, что это ваш ребенок (если фамилии разные). Но вот беда: теперь для получения загранпаспорта требуется как раз этот красного цвета штамп о гражданстве, без него — не дадут. Получается замкнутый круг.

Отдельная история с самыми дружественными странами, куда, по умолчанию, можно въехать по российскому паспорту. Речь в первую очередь идет о Белоруссии, во вторую — о Южной Осетии и Абхазии. Так вот теперь, — подтвердили «Фонтанке» петербуржцы, поехавшие на майские в Минск, — на выезде российские пограничники строго требуют штамп на свидетельстве о рождении и без него не выпускают.

Масла в огонь добавило «сарафанное радио», которое из уст в уста и на «родительских форумах» передавало, что без этого самого штампа ребенка теперь не возьмут ни в школу, ни в детский сад. Официальных подтверждений этого нигде не было, но в преддверии сентября многие решили подстраховаться, и очередь из желающих выехать за границу прибавилась и будущими первоклассниками.

А вот то, что без штампа новорожденному крайне тяжело будет получить прописку по месту жительства, — истинная правда.

О том, как они на минувшей неделе осаждали миграционные службы, петербуржцы живописали «Фонтанке» в мрачных красках, щедрыми мазками добавляя слова «позор» и «унижение» к описаниям. Фото- и видеоматериалы столпотворений в УФМС присылали те, кто пытался получить штампы в Выборгском и Красносельском районах 3 мая.

«Хочу сообщить о повсеместном унижении граждан, имеющих детей и желающих вывезти этих детей, например, на отдых к заграничному дружественному морю, структурой МВД под названием «Отделы оформления внутренних паспортов и регистрации», — пожаловался один из читателей редакции. — Спасибо закону о паспортах и приказу МВД! Во всех районных ОВП в городе творится жуткое. Люди, как во времена советского дефицита, приходят к дверям этого адского места начиная с 5 утра! Прием в 9, записываются в очередь на бумажке (!), не попадают (прием идет очень медленно, всего 2!!! часа в день 3 дня в неделю), переносят очередь с бумажкой на следующий день, ссоры, крики, проклятья».

Тяжело пришлось и тем петербуржцам, которые купили жилье и прописались в пригородных Мурино и Кудрово.

«Хотели бы акцентировать ваше внимание на ОВМ УМВД по Всеволожскому району Ленинградской области. Люди приходят очередь занимать в 7 утра, — рассказала побывавшая там Наталья. — Помещение маленькое, а расширять и увеличивать количество штатных рабочих мест и помещение для приема людей, видимо, не собираются».

Конечно, сразу было понятно, что очереди будут, хотя россиян уже приучили ходить за нужными бумажками в отделения МВД по предварительной записи на «Госуслугах».

Но оказалось, что записаться на эту манипуляцию через единый портал невозможно, возыметь желаемое можно лишь в порядке живой очереди. Получить справку о судимости — пожалуйста, статус вынужденного переселенца — да ради бога. А вот о записи на штамп «детского» гражданства на «Госуслугах» нет ни слова, там даже нет соответствующего раздела. То ли не подумали, то ли внедрить не успели.

Найти отделение, где ставят важные штампы, тоже задачка со звездочкой. Приходить в районное управление по вопросам миграции имеет смысл лишь для того, чтобы узнать адрес исполнителя — отдела по вопросам внутренней миграции, они, как правило, находятся в другом месте и по другому адресу. Выяснить это по телефону нереально — трубки либо не берут, либо хладнокровный автоинформатор объявляет: «Ваша позиция в очереди — 14».

С графиком работы тоже чехарда. В Выборгском районе, например, принимают только по два часа во вторник, четверг и пятницу. В Невском — каждый рабочий день, кроме среды, и даже два раза в месяц по субботам. И каждый день — время начала и продолжительность приема разные: то один час, до 14:00 (это в субботу), а то сразу по три — во вторник и пятницу, но в первом случае с обеда, во втором — с утра.

В первый послепраздничный понедельник в миграционной службе Красногвардейского района, куда отправился фиксировать давку корреспондент «Фонтанки», жутких очередей не было от слова «совсем». Два молодых отца с заветным оттиском один за другим покинули кабинет за 10 минут до окончания приема.

— Есть еще кто на проставление штампа? — выглянула в коридор сотрудница подразделения.

Жидкая очередь из пяти человек безмолвствовала, и ровно в 10 утра, через час от начала работы, хранительницы «красной печати» с чувством выполненного долга закрыли кабинет на ключ и удалились.

— Слушайте, а почему давки за штампами нет? Все уже наладилось? — догнать «хранительниц» я не успела и потому обратилась в окошко по выдаче паспортов.

— Ничего не наладилось. Видимо, сегодня люди просто решили не приходить, — бросила та недовольно — отрывают от дел.

У дверей отдела миграции в Невском районе граждане начали кучковаться ровно в 13 часов, за 45 минут до начала приема документов. На крылечке их было трое.

— Кто последний? — интересуется только что подошедший стройный мужчина в синем пуховике.

— А вы в какое именно отделение — первое или второе? Тут разбивка по адресам, — отвечает парень в очках.

Пока мужчина в синем ориентируется в пространстве, двери отделения выпускают на крыльцо седовласого гражданина с южными чертами лица.

— Я здесь с 12 жду, кто в первый отдел, за мной занимайте, — громко объявил он. Собравшиеся моргнули и переформатировали очередность с учетом открывшихся обстоятельств.

— Зачем вы так рано приехали? Знали, что должна быть давка? — нагоняю «южанина», когда он удаляется вглубь двора размяться.

Ждать внутри отделения нельзя — у сотрудников обеденный перерыв, и всех попросили на улицу. Хорошо, что не зима — можно без припляса ждать начала приема и разглядывать березы, раскинувшиеся на третьем этаже близлежащей руины.

Имя собеседника Ином. И с таджикского, и с узбекского переводится как «Награда».

— Я здесь был перед праздником. Пришел узнать, какой распорядок. Слышал, что люди по несколько дней в очередях стоят, ну и сразу спросил: очередь как? Меня сотрудница напугала — мол, в приемные дни стоят аж до Невы. Я пришел в 12. Смотрю — никого нет. Потом уже движение пошло.

— Вы документы ребенка к загранпоездке готовите?

— У меня внук родился 20 дней назад. Чтобы регистрацию сделать, поставить на учет, нужен штамп. Даже если страховку делать, тоже штамп спрашивают. Для «заграна» — тем более.

— Откуда вы узнали?

— В МФЦ был, они сказали: «Сначала идите, ставьте штамп». Нужно, сказали, заверить, что он — гражданин. После этого только можно прописку делать и все остальное. Раньше — родился и родился, ничего не надо было. А сейчас, даже если и мама, и папа с российским гражданством, все равно нужен штамп. Здесь логики нет. Просто надо.

Ином отходит вглубь двора, а я продолжаю наблюдение за формированием очереди.

В 13:12 на крыльце уже самоорганизуются шестеро.

— А в какое мне отделение? Как узнать? — все еще мешкает мужчина в синем пуховике.

Его, несмотря на обеденный запрет, направляют внутрь здания. Через пару минут он выходит с улыбкой знания.

— Я в первое отделение. За кем буду?

Очередь закрепляет его за девушкой в светлом плаще. Ее пока нет — отошла, но обещала вернуться.

Подходит молодая пара, девушка держит в руках свидетельство о рождении ребенка. По совету мужчины в синем она ныряет за дверь, но почти тотчас возвращается.

— Там уже кричат, чтоб вышли, — делится она шепотом со спутником. На всякий случай занимают в обе очереди — и в первое отделение, и во второе.

13:32. На крыльце томятся 10 человек. До начала приема в 13:45 остаются считанные минуты. Женщина возле автомобиля подкрепляется конфетами из мешочка, ее спутник прижимает к плечу спящую малышку в розовом комбинезоне.

— Странно, что почти вся очередь стоит во второе отделение. Интересно, в первом младенцев что ли нет? — рассуждает вслух девушка с большим пакетом.

13:36. Молча, без команд и сомнений, очередники отворяют дверь и перетекают с крыльца в отделения.

— Все пошли, и я пойду, — резюмирует парень в зеленой куртке и тоже устремляется внутрь, наступая мне на пятки.

Поток уносит нас во второе отделение. Здесь очередники устраивают новую перекличку и расползаются по стульям по порядку номеров.

— Так, вы за кем были?

— За мной был молодой человек, но он сейчас придет.

— Может, лучше сразу список составим? Я, вообще-то, с ребенком, — предлагает девушка с конфетами. Ее спутник с малышом остался дожидаться на улице.

Идею со списком никто не поддерживает: людей в отделении до смешного мало, всего 12 человек. Те, кто был во главе очереди, подсели к двум зашторенным окошкам. Никто и опомниться не успел, как жалюзи на окнах начинают ползти вверх и створки отворяются. Начался прием. На часах 13:42.

13:44. Девушка покидает первое окно, на ее место шмыгает парень. Девушка подходит к столу напротив, где ее дожидается молодой мужчина.

— И на этом все? Так двух минут не прошло! — восклицаю я.

— Они даже паспорт не смотрели, главное — им копии отдать. И вот она — печать, — девушка переворачивает свидетельство о рождении: на нем красуется красный оттиск о гражданстве с подписью выдавшей его сотрудницы.

— Я удивлена, как быстро. Главное, сделайте копию страницы, если были ранее выданные паспорта, — делится со мной девушка.

В 13:49 у первого окошка происходит рокировка — счастливый обладатель штампа уступает место следующему страждущему.

Во втором отделении, где оказался Ином, тоже негусто с очередью — на стульях восседают 12 человек. Ином уже у выхода и на прощанье машет мне рукой. Догоняю его у дверей.

— Всего три минуты — весь прием. Задержались из-за того, что один мужчина спорил с сотрудницей, уверял, что у него запись на «Госуслугах». Оказалось, что не туда, — радостно докладывает он, покидая здание.

У входа прогуливается мужчина со спящим младенцем на плече.

— Я журналист, пришла писать про очередь, но никаких страшных очередей нет, — делюсь с ним впечатлениями. Боюсь разбудить ребенка, и потому шепотом.

Отца розового малыша зовут Виктор. Он, видимо, знает, что сон ребенка крепок, и потому говорит в полный голос.

— Может, знали, что вы придете? Ну или еще набегут. Потому что, когда я приезжал на прошлой неделе во вторник, за час до закрытия внутри было человек 30, если не больше. Они составляли список, и приняли только тех, кто был в списке. А кого нет в листке, тех отправили, — делится он.

— Ну все, нам поставили. Лучше за час приезжать, я сейчас пятая была. Завтра приду с документами старшего ребенка — сказали, чтобы подошла без очереди, — докладывает его спутница. Она тоже уже отстрелялась.

— Да кто тебя пустит без очереди? — удивляется супруг.

— Сотрудница сказала, что пропустит — у меня просто одного документа из загса не хватало, — уверяет она.

— Вы для выезда оформляете документы?

— Это для того, чтобы встать в очередь в садик, получить регистрацию по месту жительства и оформить медкарту, — говорит она и демонстрирует свидетельство с красным штемпелем.

— Вот ради этого штампика и бегаешь.

Можно предположить, что недавние давки в паспортных столах были спровоцированы предстоящими поездками на длинные майские праздники, а теперь все немного подуспокоилось. Но если не изменить систему, уже через пару недель, в преддверии летних каникул, можно будет ожидать новых штурмов.

Наталья Вязовкина, «Фонтанка.ру»