«Какие там частники, на своих денег нет». Как ведомственные музеи Петербурга совершенно зря обиделись на Минкульт

Ведомственные музеи, которые являются непрофильными активами для своих учредителей, бьют тревогу. Их убытки из-за коронавируса и оттока посетителей множатся, а государство отказывается выделять им компенсации сверх предусмотренных бюджетом субсидий.

Группа «неучтенных» музеев Петербурга, несмотря на основной ОКВЭД, относящийся к наиболее пострадавшим, осталась без поддержки правительства. В системе финансирования государственных музеев они занимают промежуточное место: не относятся ни к Минкульту, ни к городу. За почти 4 месяца простоя у внесистемных музеев образовались миллионные убытки, которые кажутся неподъемными для небольших бюджетных культурных организаций.

О своем незавидном положении «Фонтанке» рассказали в одном из старейших в Петербурге — Музее связи имени Попова, а также в Центральном музее железнодорожного транспорта РФ (не путать с Музеем железных дорог России). По словам музейщиков, в такой же ситуации — Музей Арктики и Антарктики. Источник «Фонтанки» в учреждении эту информацию подтвердил, но официально с редакцией там говорить не стали.

По данным системы СПАРК, в Петербурге зарегистрированы 99 организаций, находящихся в собственности госсектора и осуществляющих деятельность музеев (код общероссийского классификатора видов экономической деятельности — 91.02), для 42 из них этот вид деятельности основной, а значит, они точно могут претендовать на меры поддержки в условиях распространения коронавируса.

Среди этих 42 культурных организаций четыре учреждения находятся в ведении структур Минобороны, ведомства, которое, по словам музейщиков, имеет свою обособленную, закрытую систему финансирования. Еще 11 принадлежат Минкультуры, 23 — подведомственны Смольному в лице комитета по культуре, районных администраций или КИО.

Из этого списка выделяется знаменитая Кунсткамера, учредителем которой является Министерство науки и высшего образования РФ. Обособленность музея проявилась еще и в том, что он позже остальных закрылся из-за коронавируса.

Для учредителей оставшихся музеев — Россвязи, Росжелдора, Росгидромета — забота о культурном наследии в традиционном музейном понимании не является профильным занятием. И именно там сейчас нечем компенсировать миллионные убытки из-за коронавируса. У некоторых уже скопились солидные долги по ЖКХ, оплатить которые просто нечем.

Об этой проблеме знают на самом высоком уровне. В апреле глава Эрмитажа и Союза музеев России Михаил Пиотровский обратился к учредителям ведомственных и негосударственных музеев с просьбой поддержать их в нелёгкое время.

В мае правительство за подписью на тот момент и.о. премьер-министра РФ Андрея Белоусова выделило Минкульту, Государственному Эрмитажу и Большому театру из своих резервных средств 3,8 млрд рублей на субсидии «федеральным государственным учреждениям культуры, деятельность которых была полностью или частично приостановлена» из-за коронавируса. Оценить, насколько учреждения нуждаются в компенсации и распределить её должен был Минкульт. При этом в распоряжении не уточняется, что помощь должны получить только подконтрольные министерству учреждения.

Ведомственным музеям ситуация видится так: соседу выделили эти деньги на покрытие квартплаты, а ты остался вне системы.

«Мы же отчетность по своей деятельности сдаем Минкульту, они нас контролируют. Мы же им и городу отчитываемся в том, что закрылись [на время пандемии], — недоумевают представители Музея связи. — Они нам выставляют требования, а когда мы их исполняем, не покрывают это деньгами».

Государственное содержание вне зависимости от пандемии осталось у всех, однако оно у всех разное. У «связистов» — это треть, у «железнодорожников» — две трети от заявленных потребностей, рассказывают они сами. Ведомственные музеи жалуются, что, как правило, у учреждений Минкульта и правительства Петербурга содержание (в виде ежегодной субсидии) больше, чем у них.

Эта выплата рассчитывается по формуле из постановления правительства № 640 о формировании госзадания. Есть параметры его выполнения: количество посетителей в год, количество предметов, которые находятся в музее. По словам директора Музея связи Александра Бурдина, в музее 1,5 млн предметов, включенных в музейный фонд РФ. На содержание каждого из них, будь то «таракашка или танк» (а в случае со связью — марка), должны по нормативу выделяться деньги. В год посмотреть на экспонаты приходят около 56 тыс. человек.

Бюджетное финансирование музеев составляет лишь часть от средств, необходимых им для жизни. Остальное музеи зарабатывают своими силами, но из-за вынужденного закрытия учреждения лишились своих коммерческих источников финансирования — посетителей, экскурсий, коммерческих мероприятий, некоторые — арендаторов.

«Где-то порядка 90 млн рублей в год нам нужно, чтобы музей жил, платил за свет, за газ, зарплату, — объясняет Бурдин. — Мы получаем 31 миллион от государства. Какие у нас обязательные платежи — зарплата. На нее нам нужно 37 млн рублей. И вот у нас вся субсидия идет только на это, и мы еще 6 млн должны заработать, чтобы выплатить только зарплаты».

Подсчитав свои убытки, музей обратился за помощью к Россвязи. Агентство, в свою очередь, направило письмо (есть в распоряжении «Фонтанки») в Министерство финансов с просьбой увеличить субсидию на выполнение госзадания музеем на 10 млн рублей. В ответе на четырех страницах главное финансовое ведомство страны порекомендовало обеспечить работу музея за счет предусмотренной бюджетом субсидии и «остатков средств» на счете учреждения, которые должны появиться при пересмотре и оптимизации расходов.

После этого музей потерял последнюю надежду: всё и так давным-давно оптимизировано. Теоретически, ужаться еще больше возможно, говорит директор, для этого придется сократить хотя бы 30 % персонала (сейчас в штате примерно 63 работника), но тогда музей утратит половину своих функций. Вместо сбора, учета, хранения, изучения и представления экспонатов, он будет только показывать, а потом, возможно, закроется от посетителей только на хранение.

«За четыре месяца простоя мы потеряли большие деньги. В первую очередь мы не выполняем майские указы президента по уровню средней зарплаты по региону (в штате около 57 человек), — беспокоится директор «железнодорожного» музея Владимир Мителенко. — Ни Минкульт, ни Минфин на наши беды не реагируют, несмотря на то, что музеи признаны наиболее пострадавшей частью общества».

Убытки своего учреждения, которое в год посещают более 100 тыс. человек, он оценил примерно в 6 млн рублей, что для небольшого предприятия довольно много.

Убытки же Музея связи, по оценке его представителя, составили около 7 млн рублей. Могли быть больше, но помощь пришла от подведов Россвязи, рассказали в музее. Пожертвованные ими 2,4 млн рублей полностью ушли на коммуналку.

«У Росжелдора нет возможности помочь в этом плане, — сказал корреспонденту «Фонтанки» Мителенко. — А что они могут сказать? Ничего… Они хоть и являются учредителями нашими, но они же просто транзитеры платежей. У них есть строка, по которой они получают всё, что положено нам».

По словам опрошенных музеев, в одной лодке с ними находится Музей Арктики и Антарктики, учредителем которого является Росгидромет. Его директор Мария Дукальская отказалась от комментариев, но источник «Фонтанки» в музее подтвердил — «ситуация ровно такая же».

Евгения Горбунова, «Фонтанка.ру»