ПоделитьсяВ Петербурге вновь выносили вердикт по ставшему уже историческим «делу таджикской девочки», зверски убитой несколько лет назад. На реконструкции судебного процесса, исход которого поставил под угрозу существование самого института присяжных заседателей, стало очевидно, что проблема заключается не в чрезмерной гуманности «народных судей», а в слабости позиции обвинения. Как и четыре года тому назад коллегия присяжных вынесла оправдательный вердикт, оставив без ответа вопрос: «Кто убил девятилетнюю Хуршеду Султонову?»
Разумеется, «прогнать» за один день судебный процесс, который в реальности длился полгода, физически невозможно. Поэтому реконструкция проходила в усеченном варианте на базе юридического факультета ФинЭка. Сокращенный сценарий был подготовлен бывшим федеральным судьей Мосгорсуда Сергеем Пашиным по просьбе Гильдии судебных репортеров в рамках программы «Клуб присяжных». Реконструкция проводилась в рамках подготовки к Международной конференции, которая состоится 6-8 октября и будет посвящена суду присяжных.
В роли сторон защиты и обвинения выступали студенты юридических факультетов петербургских вузов. Подсудимых и свидетелей играли приглашенные актеры, а коллегия присяжных заседателей состояла из 12 студентов 3 курса юрфака. Еще одна экспериментальная «скамья присяжных» была сформирована из журналистов, специализирующихся на освещении судебно-правовой тематики.
Несмотря на условность судебного процесса, аргументы, которые использовали адвокаты и гособвинитель, были заимствованы ими из материалов реального уголовного дела. Преступление, совершенное 9 февраля 2004 года, поразило общественность своей жестокостью и поставило пятно на репутации Петербурга, стремящегося к званию толерантного города. В тот день в 21.16 группа подростков напала на 35-летнего уроженца Таджикистана Юсуфа Султонова, его 9-летнюю дочь Хуршеду и 11-летнего племянника Алабира во дворе дома №4 в переулке Бойцова. Избив и нанеся ножевые ранения возвращавшимся с катка в Юсуповском саду, преступники скрылись. Девочка умерла на руках родственников - отец донес ее до квартиры. На ее теле врачи насчитали 11 ножевых ранений. У мужчины и мальчика врачи зафиксировали закрытые черепно-мозговые травмы, сотрясения мозга и ушибленные раны головы.
30 марта 2006 года на основе вердикта присяжных семеро обвиняемых в этом преступлении были приговорены судом к лишению свободы на срок от 1,5 до 5,5 лет. Присяжные посчитали недоказанной вину основного фигуранта дела Романа Казакова, которому инкриминировалось убийство Хуршеды Султоновой (тогда ему едва исполнилось 14 лет), и оправдали его в этой части обвинения. Вместе с «убийством» исчез из дела и националистический окрас: признак «по мотиву расовой ненависти» относился к 105-й статье обвинения. Срок парень получил за два грабежа. Вердикт вызвал большой резонанс в обществе, которое задалось вопросом: «А нужен ли такой суд присяжных?»
На этот раз скамьи подсудимых не было. Играющий роль Казакова сидел за обычным столом напротив двух коллегий присяжных и очень правдоподобно изображал раскаявшегося грешника. Сокращенность сценария реконструкции заключалась в отсутствии остальных обвиняемых, также в учебный процесс не был введен и племянник Алабир. После допроса потерпевшего «Юсуфа Султонова», который не запомнил лиц нападавших, перешли к свидетелям. Таковых было семеро. Первым показания дал «Даниил Пахолков», который принимал участие в нападении на таджикскую семью, он уверенно заявил, что Казаков нанес два удара только мужчине, а к девочке не приближался. По словам «Пахолкова», насилие над ребенком совершали «Кирпич, Петровский и один из хулиганов». Это заявление опроверг сам «Кабир Петровский», который показал, что именно Роман достал нож и левой рукой нанес девочке 4 удара. Но показания этого свидетеля сразу же были поставлены под сомнения стороной защиты, так как во время предварительного следствия тот неоднократно их менял. Больших аргументов, указывающих на причастность Казакова к убийству (за исключением косвенного: подсудимый - левша), сторона обвинения присяжным не представила.
Все остальные доказательства указывали только на то, что Казаков был на месте преступления. После нескольких часов судебного следствия обе коллегии присяжных разошлись по своим совещательным комнатам, где им предстояло ответить на 9 поставленных вопросов. И если факт совершенного нападения (которое было квалифицировано следствием как хулиганство) был очевиден, равно как и то, что Казаков несет полную ответственность за все деяния, совершенные группой лиц, то вопрос о причастности подсудимого к убийству вызвал дискуссию. После часового спора оба вердикта были оглашены в «зале суда». Решения двух коллегий (журналистской и студенческой) практически совпали с вердиктом той самой, членов которой впоследствии «заклевало» общество.
Если говорить откровенно, то, вынося оправдательный вердикт, мало кто из присяжных был убежден в невиновности основного фигуранта. Но вопрос стоял «Доказано ли?». И ответ на него однозначен: «Нет, не доказано», а все сомнения трактуются в пользу подсудимого.
За реконструкцией наблюдали судья Татьяна Егорова, председательствовавшая на том самом реальном процессе, а также один из присяжных. Мужчина просил не называть своего имени, так как до сих пор еще не оправился от гонения, которому подвергся 4 года назад. «Мне мои знакомые руки не подавали, я три ночи после того дня не спал, - признался он корреспонденту «Фонтанки». - Но до сих пор уверен, что решение мы приняли правильное, и ни о чем не жалею». Бывшего присяжного, с одной стороны, порадовал вердикт, вынесенный спустя 4 года и совпавший с первым. С другой стороны, его удивила мотивация студенческой коллегии, голоса которой распределились шесть на шесть.
Старшина будущих юристов объяснил собравшимся, почему он один склонил на свою сторону пятерых присяжных. «Мы понимаем, что собрать доказательства в этом деле было невозможно, - заявил студент юридического факультета. - Но кто-то должен был ответить за смерть девочки, кто убийца, если не Казаков? Мне кажется, что в подобных ситуациях можно пренебречь правом, чтобы наказать виновного». Такое заявление вызвало шквал негодования среди присутствующих маститых юристов, и дискуссия чуть было не утекла в русло обсуждения необходимости существования института присяжных. Но державший руку на пульсе старшина Гильдии судебных репортеров Леонид Никитинский вовремя остановил участников, напомнив им, что время подобных разговоров еще не настало.
Юлия Никитина,
«Фонтанка.ру»
