ПоделитьсяТурецко-сирийский поход против курдов тревожит камни, что застали крах Римской империи. Но руины византийской эпохи не имеют шансов на резонанс - они не Пальмира.
Военная операция Турции и сирийской оппозиции, официально названная «Оливковая ветвь», проходит на севере Сирии. Здесь же, на земле курдских ополченцев, находится археологический парк из группы «Мертвые города». Иногда их еще называют «Забытыми», а в список ЮНЕСКО они вошли под названием «Древние деревни северной Сирии». Строительство этих деревень началось в I веке нашей эры, а часть из них сохранилась так хорошо, что археологам за счастье изучать быт жителей позднеантичных городов. Ведущий научный сотрудник Института культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева и доцент СПбГУ Тимур Кармов бывал здесь осенью 2016 года, как раз сразу после первого освобождения Пальмиры. Зимой 2018-го он говорит, что Россия должна вступиться за «Мертвые города» Сирии, хотя бы на дипломатическом уровне.
Поделиться- Тимур, расскажите об этих памятниках. Что в них особенного?
– В списке ЮНЕСКО этот объект идет под названием «Древние деревни северной Сирии», он связан с ранневизантийским и позднеримским временем. Крупнейший христианский центр в эпоху позднеримской империи, начиная с IV – V веков. Он такого же абсолютно статуса, что и Пальмира, другое дело, что о нем практически у нас не говорят. Памятники состоят из восьми археологических парков, большой площади, поскольку там различные древние монастыри, церкви, бани, дороги. К сожалению, большинство этих парков контролируется боевиками.
- А мы кого в данной ситуации называем боевиками?
– Я имею в виду «Джебхат ан-Нусра» (запрещена в России как террорестическая группировка) и «Ахрар аш-Шам», те, которые сейчас базируются в основном в Идлибе. Но на тот момент (осенью 2016-го. – Прим. ред.) линия фронта была немножечко южнее, и один из восьми парков был практически полностью подконтролен курдам, они нас пустили туда. И вот осенью мы проехались по этим объектам, делали съемку, проверяли на предмет разрушений, и к счастью к нашему и к большой радости, все было почти целое.
ПоделитьсяЦеликом нам удалось обследовать, парк тогда впритык подходил к фронту, но в целом можно было передвигаться нормально. Он был практически цел. Мы этому радовались, но, по-моему, преждевременно. Сейчас в этом районе бомбят. Там же сельская местность, и некоторые из построек находятся на возвышенности, то есть курды, скорее всего, будут и эти высоты удерживать. А турки, они используют системы залпового огня. Больше 100 ударов было нанесено. И, к сожалению, пока даже никто не обратил внимания, что там объект всемирного культурного наследия находится.
- Ваше беспокойство понять можно, но что можно сделать в такой ситуации? Когда шли бои за Пальмиру, тоже никто особо не переживал, что там объект культурного наследия.
– Когда шли бои за Пальмиру, по крайней мере сама по себе проблема была озвучена. А здесь даже внимания никто не обращает. Понятно, что она, Пальмира, более, как говорится, заиграна у нас, известна. А это объекты, которые, в принципе, христианские, если говорить о знаковых вещах, там монастырь святого Семиона Столпника.
ПоделитьсяТо есть это один из крупнейших центров. Место зарождения такого подвижничества. И все равно молчание. Мне кажется, нужно поднять этот вопрос в принципе, уведомить, довести до сведения. Мы сейчас готовим публикацию по поводу того, что в опасности сейчас все то, что уцелело. При этом буквально в декабре и январе просочилась информация, что в тех парках, которые как раз контролируют силы Свободной сирийской армии, которые вместе с турками сейчас наступают, что они там взорвали еще один монастырь, и даже видеокадры в Сеть попали. Я неделю назад пересматривал, действительно заминировали, взорвали, показали, реакции вообще ноль.
- А у кого должна быть реакция? Разве существует такая процедура? Идут бои. И что? ЮНЕСКО обращается к лидерам воюющих сторон: «Вы пожалуйста — друг друга убивайте, но только культурное наследие не трогайте»? Так это должно происходить?
– В данном случае процедура следующая. Отвечает за все, конечно, Сирия, как государство-участник, но фактически могут подключиться все страны, которые могут повлиять. Есть множество примеров: с Иорданией, с Израилем – по Голанам, по Иерусалиму. Просто много есть примеров, когда государства, будучи в состоянии войны, не признавая в принципе вообще друг друга, договаривались в ЮНЕСКО по объектам культурного наследия, кроме того, эти переговоры вели отчасти к деэскалации и в политической сфере. Более того, я уверен, что влияние Турции на эти группировки может поспособствовать, как мы видели, по крайне мере, частичному прекращению боевых действий в этих археологических парках.
Поделиться- Как Турция может повлиять, если она сама бомбит?
– Вот пусть она и не бомбит. Единственно, кто может повлиять, это, естественно, более крупные политические игроки. Она-то бомбит ту часть, которая, по негласному разграничению, относится к нам, курдский анклав, кантон (территориальная единица. — Прим. ред.). Почему-то в ту сторону, с американцами, она не бомбит.
- Ваши знакомые курды шлют фотографии, видео?
– Я попросил у них. Все что можно... В этих местах гражданское население эвакуировали, сейчас там отряды самообороны, идет мобилизация, сейчас не до фотографий, но я надеюсь, в ближайшие дни мне что-то сбросят. Если замедлится наступление у Турции, я думаю, что получим фотографии в ближайшее время, если нет, то, наверное, уже по факту. Они будут что-то фотографировать, но уже в качестве гражданских. Я в основном общаюсь не с военными, а вот именно с представителями администрации, которая как раз отвечает за объекты культурного наследия.
- Пока мы с вами говорим о том, что вы только предполагаете, что объекты культурного наследия могут быть разрушены. Нет четкой уверенности в том, что это уже произошло?
– У меня есть утверждение курдов, что часть, которая находится с юга, она попала под обстрел 23 января, и во что-то были прямые попадания, авиабомбовые попадания, но я основываюсь пока только на их информации. Пока нет видео и фото-материалов.
Беседовала Юлия Никитина,
«Фонтанка.ру»
