День защиты детей прошёл бы совсем не замеченным, если бы в полку детских защитников не появилось прекрасное женское имя, и имя это было Елена.
Елена Борисовна Мизулина ополчилась против беби-боксов. В очередной раз и с неожиданной стороны проявилась странная нелюбовь к детям, особенно необычная для женщины-матери, чей сын успешно трудится в Европе: сенатор предложила ввести в законодательство административную ответственность за установку беби-боксов и жестоко карать за это штрафом до пяти миллионов и даже приостановлением деятельности юрлица.
Самое нелепое в этой истории то, что сделала она это после того, как разработанный нами совместно с сенатором Тюльпановым и ещё почти двадцатью членами верхней палаты парламента законопроект как раз о необходимости беби-боксов, несмотря на хаотичное противодействие так называемого детского защитника Астахова, был внесён в Госдуму.
Но цитирование в СМИ и дурная новость в любом случае Елене Мизулиной удались.
Инициативу сенатора сложно назвать уместной, во-первых, с точки зрения её анонсирования в День защиты детей, поскольку очевидно, что к защите прав детей этот законопроект относится так же, как древнеримская боевая катапульта к орудиям земледелия.
Во-вторых, предложенная норма неуместна в силу своей явной неконституционности, поскольку прямо нарушает двадцатую статью Основного закона, и парламентарий, безусловно, этого не может не знать, как не может не знать и то, что право на жизнь базово заключается в трех постулатах:
– защита государством права на жизнь реализуется в сфере любой государственной компетенции;
– предполагает исполнение этой обязанности всеми структурами публичной власти;
– признается высшей конституционной ценностью в соответствии со статьей, и государственным институтам предоставлены максимально широкие контуры государственных обязанностей по защите этого права. В них входит также задача принятия и исполнения законов, направленных на устранение рисков для жизни, возникающих в связи с любыми, зачастую преступными, посягательствами на нее, или же вследствие неблагоприятных социально-правовых условий.
В-третьих, если уж говорить об административном праве, то устанавливая ответственность и превращая в административный деликт действия, имеющие своей исключительной целью сохранение жизни и здоровья младенцев, следующим логичным шагом сенатора Мизулиной должно стать, например, введение уголовной ответственности за незаконное проведение реанимационных мероприятий, причём с санкцией лет до пяти, чтоб к погибающему точно никто не спешил на помощь. По духу эта норма будет аналогична нынешнему законопроекту.
Самое правильное, что по совести может и должна сделать сейчас сенатор и юрист Елена Мизулина, это, во-первых, отозвать внесённый законопроект, потому что если она воспринимает сенаторов как коллег, а не как клоунов, ей не стоило бы выступать против их инициативы о необходимости беби-боксов и о том, чтобы регионы сами принимали об этом решение. Просто, чтобы клоунессой не считали уже её.
Но главное даже не во-первых, а во-вторых: подобный законопроект – это дурной путь дурных людей. Не стоит на него становиться.
Константин Добрынин
