Дело о вечеринке в "Крестах" дожило до суда

В суд передано дело об избиении в камере «Крестов», наделавшее в свое время большой шум, как на воле, так и в следственном изоляторе. В избиении сидельца Дмитрия Степанова, который от побоев скончался в больнице, обвиняются три его сокамерника. Кроме того, в попустительстве обвиняются двое уже бывших охранников «Крестов», а еще один сотрудник - дознаватель оперчасти – подозревается в сокрытии обстоятельств инцидента.

Напомним: в ночь с 18 на 19 октября 2006 года Дмитрия Степанова, который по подозрению в грабеже находится в СИЗО порядка четырех месяцев, за день до суда, на котором должны были рассматривать ходатайство об изменении ему меры пресечения на подписку о невыезде сотрудники изолятора – корпусные Ларин и Съянов привели из других камер Федорова и Узунова. В новой камере эти двое стали распивать спиртные напитки, а потом втроем со Светозаровым начали буянить и бить соседей. Больше всего досталось Степанову. По данным горпрокуратуры, эти трое по очереди наносили удары руками и ногами, останавливались и снова продолжали бить, а потом устали, и разошлись по своим камерам. Избитого Степанова сотрудники следственного изолятора увидели только под утро. Молодой человек был отправлен в тюремную больницу имени Гааза, где он через сутки умер.

Прокуратура Калининского района возбудила уголовное дело по статье 111, часть 4, УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего), и начала разбираться в сложившейся ситуации. Сначала в подозреваемых числился только один сосед Степанова – Светозаров. Но чем больше следователи разбирались в обстоятельствах произошедшего, тем все яснее понимали, что был он не один. Так они вышли на Узунова и Федорова, а через них уже на корпусных, которые им посодействовали в «вечеринке».

В ходе работы над делом у сотрудников Калининской прокуратуры возникли вопросы и к дознавателю оперчасти Зинаиде Тереховой. Она первой брала с корпусных и сидевших в камере со Степановым объяснения, и не выявила ничего такого, чтобы говорило о том, что кроме Светозарова кто-то приложил руку к смерти молодого человека. Для дознавателя с многолетним стажем и доскональным знанием жизни и устоев «Крестов» это было более чем, странно. Возникшие у прокуратуры Калининского района вопросы к работе Тереховой вылились в возбуждении уголовного дела по статье 286 УК РФ (превышение должностных полномочий).

В итоге дело в отношении сидельцев «Крестов» передано в суд. Также прокуратура Калининского района возбудила уголовное дело в отношении бывших сотрудников следственного изолятора № 1 Ларина и Съянова. Им предъявлено обвинение по части З статьи 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями, повлекшие тяжкие последствия). В настоящий момент решается вопрос о передаче уголовного дела в суд. Дело по факту превышения должностных полномочий пока расследуется.

Инна Никитина
Фонтанка.ру

Материал о том, как мать убитого в камере добивалась расследования гибели сына, мы публиковали в феврале в газете "Ваш тайный советник" №4(233):

Из «Крестов» - в закрытом гробу

Дмитрия Степанова должны были хоронить в закрытом гробу. Только по настоятельной просьбе матери ей дали посмотреть на сына. Лишь тогда служители морга приоткрыли крышку, и взору матери представилось страшное зрелище. Родное лицо было изуродовано почти до неузнаваемости. Неимоверных сил стоило женщине не потерять рассудок, а, наоборот, скрупулезно зафиксировать травмы. А потом с фотографией в руках ходить по инстанциям и доказывать, что Диму убили. И не где-нибудь, а в печально известном следственном изоляторе «Кресты». Где подсудимые вроде бы находятся под охраной государства, но живут совершенно по иным законам.

История Дмитрия Степанова проста до банальности. Сначала условный срок - по глупости, потом реальный – по той же причине. В первый раз Дмитрия осудили «за компанию». Пили пиво с приятелем, тот предложил добавить, взяв денег у своего знакомого в хлебном ларьке. Продавец, по всей видимости, не очень-то хотел спонсировать приятелей. Итог – дело о грабеже и двое обвиняемых, хотя Дима убежал сразу же, как только «заем» стал оборачиваться скандалом. Именно этот условный срок сыграл с парнем злую шутку во второй раз – тогда, когда его сильно пьяного задержали за то, что он якобы хотел отнять на улице телефон у 17-летнего прохожего. Знакомые рассказывают, что на самом деле он взял мобильник позвонить, а потом случайно засунул его себе в карман брюк – свой и чужой сотовые были очень похожи. Наличие условного срока стало весомым аргументом для ареста подозреваемого – как опасного для общества элемента.

В «Крестах» Дмитрий провел четыре с половиной месяца. На 19 октября прошлого года был назначен суд. 18-го сын позвонил матери из изолятора и сообщил, что к нему приходил человек из уголовного розыска, «сулил» 8 лет, потом было сказано еще что-то о бумагах, которые он не подписал и подписывать не собирается, и наконец о том, что его переводят в другую камеру – на «первый крест». «Держись, - сказала мать, - суд совсем скоро». - «Если доживу до него», - ответил сын.

На следующий день в суд его не привезли. Проблемы с доставкой – объяснили там. Но мать, словно почуяв беду, 20-го отправилась в «Кресты». Через продокошко ей сказали, что подследственный Степанов «в больничке», и направили к главному входу. Пропуск оформили на удивление быстро, и даже «конвой» выделили – зам по воспитательной работе изолятора Анатолий Черный провел женщину к себе в кабинет и сообщил: «У вашего сына что-то с сосудами, в камере ему стало плохо, его отправили в больницу, там он умер».

В больнице сказали: парня привезли в тяжелейшем состоянии в 8 утра. В 9 стали делать операцию, а вечером он скончался – при этом в документах значится, что умер Дима в 1.50 20 октября. Кто доставлял его в больницу – обычная «скорая» или тюремная и была ли «скорая» вообще, – мать так и не выяснила, а следователь прокуратуры Калининского района, который ведет дело о гибели Дмитрия Степанова, не стал допрашивать медиков, не видя в этом необходимости. Мать же считает, что только врачи могли сказать, был ли жив Дима на момент их приезда. Если нет, то почему его смерть не считают убийством?

В разгар похоронных хлопот домой к Степановым позвонил неизвестный: «Степанова мама? Примите наши соболезнования. Вашего сына убил такой-то…» После – короткие гудки. «Здесь можно говорить об убийстве», - слышала мать и в тюремной больнице.
Официально то, что произошло с Дмитрием, убийством не признали. Многочисленные повреждения отнесли к 4-й части 111-й статьи УК РФ: и перелом левой лицевой части черепа, и повреждение ствола головного мозга, и перелом лобной кости, черепно-мозговую травму. То есть все те травмы, каждая из которых, по определению медиков, сама по себе была несовместима с жизнью… Мог ли все это сделать один человек?

Следствие и ГУ ФСИН долго считали, что мог. А потому в деле долго фигурировал только один обвиняемый. Тот, с кем якобы подрался в новой камере Дмитрий Степанов – по определению знающих его людей, человек по природе не агрессивный. Но мать была уверена: сына избивал не один человек, а потому требовала дальнейшего расследования дела, которое в скором времени планировали отправить в суд.

Женщине до сих пор неизвестно, почему сына так спешно перевели в другую камеру, кто именно приходил к нему за день до суда, как было допущено такое происшествие в «Крестах», кто «срежиссировал» зверское убийство, и боролся ли на самом деле кто-то за его жизнь или он умер в момент избиения. Она не уверена даже в дате смерти, указываемой в официальных документах.

Подпись на фото: «У вашего сына что-то с сосудами, в камере ему стало плохо, его отправили в больницу, там он умер»

Светлана Тихомирова,
Фонтанка.ру