Супруги Игорь и Полина Лизуновы уже три месяца не видели свою пятилетнюю дочь Веру. Решением Дзержинского федерального районного суда Санкт-Петербурга от 17 февраля 2005 года их лишили родительских прав. Ни на одном из четырех состоявшихся заседаний ответчики не присутствовали, посчитав, что суд не может отнять у них дочь. Девочка сейчас находится в детском доме. Изучив обстоятельства дела, журналисты так и не получили четкого ответа на вопрос, от чего и от кого суд защитил маленькую Веру.
Лизуновы проживают в коммуналке на улице Пестеля, рядом с Летним садом. Комната, площадью почти 30 квадратных метров, на жилье алкоголиков и наркоманов не похожа - традиционных бутылок из-под спиртного, грязной посуды с остатками несвежей закуски и прочих атрибутов разгульной жизни здесь нет. В комнате чисто, есть телефон, телевизор, холодильник. Однако старая мебель, облупленные стены и неприятный застоявшийся запах все же производят жалкое впечатление, скорее, говорящее о заработной плате хозяев комнаты, нежели образе их жизни. Лизуновы объяснили, что не делали ремонт, потому что еще в начале 2004 года решили семьей переехать в Ленинградскую область, в поселок Кирилловское. Там с помощью риэлторов присмотрели 2-комнатную квартиру. Стали готовить документы на обмен. Будущая сделка сулила Лизуновым небольшую доплату - 4 тысячи долларов. Но органы опеки и попечительства администрации МО "Литейный округ" в праве на переезд отказали.
Как рассказала работник ООП администрации МО "Литейный округ" Ирина Шереметьева (наблюдавшая несколько лет семью Лизуновых), решение принимает не один человек: создается комиссия, ее члены запрашивают необходимую информацию при тех или иных сделках и затем выносят вердикт. Инспектор уверяла, что комиссия индивидуально рассматривает каждый отдельный случай, при этом добавив, что нормальные семьи из города в деревню не переезжают. По ее мнению, сделка была выгодна риэлторам, родителям Веры и даже их соседям. Последние, как считает инспектор, присылая свои заявления с просьбой разрешить Лизуновым выехать в область, просто хотели избавиться от них. Опекуны считают, что выезд из загазованного центра на окраину лишит ребенка кусочка собственности, то есть уменьшит его имущество и значительно ограничит возможности физического и духовного развития. Но разве чистый воздух областной деревни противопоказан городскому ребенку? Ответ Ирины Николаевны был категоричен и экологии местности не затрагивал: пусть там метров больше, но эта квартира в глухомани стоит в 5 раз дешевле их комнаты, родители деньги разбазарят, а права девочки, которая является собственником жилплощади наравне с отцом, будут ущемлены.
Свое искреннее желание договориться по-хорошему органы опеки подкрепляли предложениями по существу, но это были поиски псевдокомпромисса: отчетливо представляя более чем скромный бюджет семьи Лизуновых, чиновники предложили им купить Вере отдельное жилье в городе или переехать в один из ближайших пригородов Петербурга. Девочке нужна школа, больница, родителям - работа, а в Кирилловском, по словам чиновников, все эти блага цивилизованной жизни отсутствуют. В отказе на выезд эти факторы сыграли не последнюю роль. Районный суд, куда Лизуновы подали жалобу на решение органов опеки, оставил его в силе.
Как крайнюю меру охарактеризовала Ирина Шереметьева судебный иск прокурора Центрального района о лишении Лизуновых родительских прав. По ее убеждению, супруги должным образом не занимались воспитанием дочери, в частности, оставляли одну без присмотра, девочка постоянно была голодной, носила старую и грязную одежду. Тревожные сообщения приходили из больницы, милиции, от бабушки Веры, а потом этой семьей заинтересовалась прокуратура, резюмировала Ирина Николаевна.
Неявка в суд отца и матери, которые утверждают, что любят своего ребенка, пожалуй, больше всего заставляет думать об обратном. Тем более что у Лизуновых был шанс объясниться, защитить себя и свою дочь - прийти на заседания суда. Но исключительная необразованность матери и подозрительность отца сыграли с ними злую шутку.
"Меня выставили наркоманом, жену - алкоголичкой. Написали, что якобы я покушаюсь на, как это, половую неприкосновенность своей дочери, про моего сына от первого брака и бывшую жену тоже много гадостей наговорили", - возмущался Игорь. Главным инициатором "репрессий" в отношении себя и своей семьи Игорь считает свою тещу, Елизавету Михайловну Бабанину. По его словам, она изначально была настроена против него лично и их брака с Полиной.
Инспектор Шереметьева в оправдания родителей Веры не верит. Она подчеркивала, что секретарь судьи не раз пыталась оповестить ответчиков о заседаниях, звонила им. Решение о лишении Лизуновых родительских прав было вынесено 17 февраля, а исполнено в конце апреля. Если верить инспектору, судья ждала, что родители все-таки встанут на защиту своей дочери, предоставят объективные причины своей неявки или, наконец, обжалуют решение.
В решении Дзержинского федерального районного суда СПб сказано: "ответчики воспитанием ребенка не занимаются, ребенок все время находится голодным, одет в старую и грязную одежду. Девочка педагогически запущена. Ответчик Лизунова П. Л. не работает, не сдержана по отношению к ребенку. В настоящее время Вера не посещает детский сад... В комнате стоит устойчивый неприятный запах, постельное белье грязное, в комнате грязно, вещи в беспорядке. Продуктов в холодильнике нет".
Лизуновы бедны и неграмотны. Они носят старую одежду, потому что другую не могут себе позволить - она до недавнего времени работала санитаркой в больнице, он -каменщиком на стройке. Все это - не преступление. Игорь признался, что "гонял" жену, но на Веру никогда руку не поднимал. Были дни - оставляли ребенка одного, бывало, кричали на дочь. И это тоже спорный повод для применения "крайней меры". По закону ребенок имеет право жить и воспитываться в семье, насколько это возможно. И Вера им пользовалась на протяжении пяти лет.
Другой вопрос, что отец с матерью сделали или не сделали для того, чтобы проживание дочери в их доме было возможным. Вымыть ребенка, накормить его и навести, наконец, порядок в доме позволяет любой заработок, любой уровень образования и воспитания. Если разобраться, то Лизуновы не уклонялись от выполнения своих обязанностей, но относились к ним, что называется, "спустя рукава".
Местный участковый Олег Карпов считает, что органы опеки с подачи Бабаниной (бабушки Веры) пошли на принцип. Он рассказал, что знаком с этой семьей с момента рождения Веры, часто бывал у них дома, видел, как они втроем гуляли во дворе, и заметил, что это редкость в наши дни. Участковый убежден, Лизуновы уделяли дочери достаточно времени и внимания. Олег Николаевич сказал, что обязательно выступил бы в защиту Лизуновых, он был категорически против лишения прав, но его никто не слушал. Органы опеки, по его словам, считали, что лучше знают эту семью, чем местный участковый.
Соседка Лизуновых, пенсионерка Людмила, бывший сотрудник сферы ЖКХ, назвала случившееся произволом одного чиновника. "Почему-то они поверили словам бабушки Веры, которая все заварила, а теперь открещивается от внучки, а к нашим словам даже не прислушались».
Против родителей Веры на суде свидетельствовали две женщины. По словам Игоря, ни одну из них он в глаза не видел, ни одна из них порог их дома не разу не переступала. Любящая, по утверждению чиновников, мать и бабушка, Елизавета Михайловна Бабанина, также ратовала за лишение родительских прав своей дочери и ее мужа. Поэтому решение Дзержинского суда считает справедливым.
В ООП администрации МО "Литейный округ" меня заверили, что у девочки теперь все хорошо, о родителях она не вспоминает. Может быть. Может быть, Вера через пять лет официально поблагодарит своих спасителей, которые так отчаянно встали на защиту ее прав, что не пустили с родными родителями в область, что лишили ее родителей и определили в казенный дом под присмотр чужих людей. Зато при этом за ней, как за собственником, сохранилась жилплощадь. Что весомее?
Юлия Лукьянова
Полный текст статьи можно прочитать в газете «Ваш тайный советник» - ее новый номер вышел в свет в понедельник.
