Нынешний Путин-таврический – это совсем иной человек, нежели ВВП, управлявший нашей страной раньше. Владимир Владимирович под гром крымских фанфар незаметно для многих прошел через серьезный ребрендинг. Эта высокопрофессионально осуществленная операция и была, собственно говоря, основной целью тех действий, которые Россия предпринимала на Украине. Кремлю, естественно, не Крым был нужен сам по себе. Ему нужен был такой Путин, который сможет получать голоса избирателей в ситуации, когда у государства уже нет средств на повышение (и, возможно, даже на удержание) реальных доходов населения.
Когда Путину стукнуло 60 (7 октября 2012 г.), многие аналитики, и автор этих строк в том числе, задались вопросом о том, что вместо прекрасного, работавшего бренда «крутой мачо» президенту понадобится иной бренд – тот, который позволит ему еще долго оставаться во главе страны под славословия и восторженные крики почитающей его публики. В опубликованной «Фонтанкой» статье «Владимир Путин: еще 60 лет» я предположил, что ребрендинг может идти в одном из трех направлений: «Пока еще мачо», «Мудрый старец» и «Спаситель Отечества». По причинам, которые нет смысла сейчас повторять, логично было прийти к выводу, что именно «Спаситель Отечества» будет признан Кремлем в качестве наиболее подходящего варианта. А для этого придется изобретать многочисленные угрозы, которые Путин со свойственными ему силой и решительностью будет постоянно отражать.
И впрямь ребрендинг пошел по данному пути. В этом смысле присоединение Крыма и эскалация бандеровской угрозы на Украине – не случайность. «Спасать Отечество» в том или ином виде теперь придется постоянно. Особенно ближе к выборам, когда патриотический подъем народа будет непосредственно конвертироваться в предоставляемое Путину право управлять страной на протяжении следующих шести лет.
Предположить, какие еще угрозы увидят в Кремле и как их станут отражать, я, конечно, в данный момент не возьмусь. Полтора года назад, при работе над статьей «Владимир Путин: еще 60 лет», мне даже в голову не приходило, что именно Крым станет тем местом, на котором утвердится бренд «Спаситель Отечества». Однако вне зависимости от конкретных прогнозов ясно было, что дело пойдет по принципу «если угрозы не существует, ее следует изобрести». Именно по этому принципу будут развиваться события и в дальнейшем.
Почему это так важно для сохранения утвердившейся в России политической системы? Не только и даже не столько потому, что Путин уже человек в возрасте, и, следовательно, он постепенно теряет способность влюблять в себя миллионы обожателей. Гораздо важнее – те печальные экономические изменения, которые происходят в стране с 2008 г. Внимательный взгляд на состояние дел в экономике помогает понять, что все происходящее – не случайность, не сумасбродство и не потеря связи с реальностью (как предположила Ангела Меркель). Наши перспективы, увы, настолько плохи, что превращение страны в осажденную крепость во главе со спасителем Отечества является практически единственным способом удержания власти.
В 2007 г. валовой продукт вырос у нас почти на восемь процентов. В 2013 г. – чуть больше чем на один. Государство, которое набрало кучу социальных обязательств, при таком росте ВВП уже не может их исполнять. На какое-то время поможет падение рубля, поскольку теперь правительство, получающее прежний объем нефтедолларов, сможет выплачивать людям зарплаты и пенсии в обесценившейся национальной валюте. Но дальше понадобится либо снова рушить рубль, либо резко повышать налоги, либо переходить к инфляционному финансированию (проще говоря, «печатать деньги»).
Вчера еще был вариант – наращивать внешние займы, однако после покорения Крыма он не очень уже эффективен, поскольку международные рейтинговые агентства дали понять кредиторам и инвесторам, что Россия – зона риска. А «рисковые страны» должны брать займы под высокие проценты.
Но самое страшное – это даже не нынешняя стагнация. Поскольку рост ВВП у нас сошел к минимуму при сравнительно высоких ценах на нефть, никто в Кремле не имеет серьезных предложений относительно того, как спасать экономику. Профессиональных рекомендаций просто нет. Одна демагогия, рассчитанная на решение пропагандистских задач, а вовсе не задач хозяйственных. Экономистов вообще можно больше ни о чем не спрашивать. Они бессильны что-либо изменить при сложившихся обстоятельствах. Когда говорят пушки, музы молчат, а когда дипломаты говорят языком Сергея Лаврова и Виталия Чуркина, приходится умолкнуть тем, кто знает, как стимулировать рост ВВП.
Я не берусь прогнозировать, удастся ли, скажем, за счет девальвации поднять на некоторое время рост ВВП до 2 – 3% (при снижающемся из-за дешевого рубля уровне жизни), или, наоборот, мы из стагнации перейдем в рецессию (когда ВВП непосредственно падает, а вместе с ним и реальные доходы населения), но в любом случае жизнь у нас будет нелегкой. Если кремлевские оптимисты могли в 2008 – 2009 гг. шутить над пессимистами и ссылаться на временный характер трудностей, порожденных мировым кризисом, то через шесть лет после начала того кризиса надо быть очень уж хорошо оплачиваемым телевизионным оптимистом, чтобы делать вид, будто ничего плохого в российской экономике сегодня не происходит.
Нет сомнений: Кремль лучше нас понимает, что процветание нулевых годов накрылось медным тазом и впереди нас ждет застой типа советского застоя 1970-х, но только с рыночной экономикой, полными прилавками, монополизмом продавцов и очень кусающимися ценами при падающем рубле и пустеющих карманах покупателей. Именно потому, что Кремль хорошо понимает объективно складывающуюся ситуацию, он инициирует долгосрочную операцию по спасению Отечества от многочисленных врагов.
Среди тех комментаторов, которые понимают, что на самом деле происходит, в основном царят скептические оценки, согласно которым новый курс вряд ли сможет быть эффективным. Эти оценки сродни тем, которые доминировали зимой 2011 – 2012 гг., когда многие московские комментаторы со дня на день ждали падения режима. Я полагаю, что некоторая вероятность падения существует, однако гораздо больше шансов на то, что бренд «Спаситель Отечества» сработает и решит именно ту задачу, которую перед ребрендингом ставят. Мы будем жить бедно (причем довольно долго) под руководством выдающегося руководителя Путина-таврического, спасающего нас раз за разом от всяких внешнеполитических напастей под громовые рукоплескания публики, перепуганной то ли бандеровскими, то ли американскими угрозами.
Конечно, постепенно (особенно по мере смены поколений) будет формироваться понимание того, чего стоят угрозы и чего стоят наши защитники от угроз. Однако позднесоветский опыт показывает, что при жестких репрессивных мерах и при единстве вождей, желающих сохранить свою власть над народом, возможности для массового протеста сильно ограничены.
Впрочем, если уж в таких условиях наш российский Майдан все же грянет, мало никому не покажется. Ни властям, ни народу.
Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге
