Я не знаю, конечно, кто убил полковника Буданова. И гадать совершенно не собираюсь. Поскольку здесь могут иметь место и кровная месть, и плохо осмысленные действия каких-нибудь придурков, и прочие иррациональные причины. Размышлять имеет смысл лишь о том, как расправа с Будановым способна повлиять на кавказскую ситуацию и, следовательно, на важные политические процессы в России, сильно зависящей от покоренного ею Кавказа. Иными словами, если в совершенном на прошлой неделе убийстве доминирует рациональный мотив, то можно пытаться понять, кому это выгодно.
Следствие сразу отметило провокацию в качестве одного из возможных мотивов убийства. И впрямь, такого рода предположение напрашивается. Правда, комментаторы сразу стали говорить о чьих-то попытках разжечь с помощью расправы над Будановым очередной виток межнациональной розни, во что, конечно, поверить трудно. Точнее, рознь теперь усилится, как усиливалась она после событий на Манежной площади или после теракта в Домодедово. Но провокации обычно не совершают ради достижения таких абстрактных целей, как усиление межнациональной розни на 2-3%. Вот ради усиления политического влияния на 2-3% или ради соответствующего повышения денежных доходов определенные силы запросто уничтожат хоть полковника Буданова, хоть журналистку Политковскую. Во всяком случае, в сегодняшней России именно такого рода развитие событий представляется наиболее вероятным. И именно ради достижения такого рода целей возможно осуществление провокаций.
Так кто же способен выиграть от столь открытого и циничного убийства Буданова? Для того чтобы ответить на этот вопрос, нам меньше всего нужно обращаться к личности покойного полковника и к сути совершенных им на Кавказе деяний. Вместо Буданова мог быть использован кто угодно другой, если бы имелась возможность получить соответствующий резонанс. Обращаться нам нужно к вопросу об устройстве власти на Северном Кавказе и о том, какие альтернативные варианты этого устройства сегодня существуют.
Не секрет, что в Чечне Рамзан Кадыров правит практически безраздельно. Судя по всему, подобная диктатура вполне устраивает российское руководство. Ведь от чеченских проблем у него сегодня гораздо меньше головной боли, нежели от дагестанских, ингушских или кабардинских. В регионах, где нет жесткой диктатуры, больше убийств, больше криминальных разборок, больше политических оппозиционеров (в том числе радикально исламистской направленности) и, следовательно, больше тех сил, которые могут перенести свою деятельность непосредственно в Москву, чего Путину явно не хотелось бы. Отсюда его откровенные симпатии к «эффективному менеджеру» Рамзану Кадырову.
Однако если Кадыров правит безраздельно, то он, соответственно, и пилит безраздельно. Или, точнее, «дань», которую платит Россия Чечне за свое спокойствие, пилится частично еще в Москве, о чем неоднократно говорил сам Кадыров. Но как только деньги попадают в его «княжество», любые конкуренты исчезают. И это, естественно, потенциальным конкурентам не нравится.
Чечня долгое время была золотым дном для тех, кто наживался на «восстановлении конституционного порядка», а затем на восстановлении разрушенного в ходе восстановления конституционного порядка. Наивно было бы полагать, будто эти силы легко уступили Чечню Кадырову.
Думается, что борьба за власть не затихала ни на минуту. Какое-то время поколебать власть Кадырова, пользующегося симпатиями Путина, не было никакой возможности. Но время от времени Рамзан ведь совершает ошибки. А самое главное – в таком взрывоопасном регионе масса проблем возникает по объективным причинам, что может всегда вызвать сомнения в Кадырове, как в «эффективном менеджере». В подобной ситуации любая провокация, навевающая российскому руководству мысль о том, что Кадыров, мол, зарвался и сильно превысил свои полномочия, серьезно расшатывает сложившийся механизм власти в Чечне. Наверняка российское руководство всерьез опасается сегодня усиления антикавказских настроений среди радикально настроенной молодежи Москвы. Никто не хочет новых выходов на Манежную, поскольку (в отличие от выходов на Триумфальную) это вещь весьма серьезная. Молодежь многочисленна и не слишком обременена интеллектом, что делает ее опасной. Мы видели, что если в отношении лидеров с Триумфальной Путин порой допускает жесткие заявления, нисколько не боясь подлить масла в огонь, то в отношении людей с Манежной он предельно осторожен. Если российский лидер вдруг склонится к мысли, будто Рамзан создает ему проблемы, ситуация в Чечне может сильно перемениться. А у Кадырова ведь были в прошлом весьма жесткие заявления в адрес полковника Буданова. Другое дело, что так просто Кадырова не снимешь с работы и не заменишь людьми, давно присматривающимися к финансовым потокам, идущим на Северный Кавказ.
Любая новая перетряска Чечни чревата выходом ситуации из-под контроля и очередными кровавыми потрясениями. Не стоит думать, будто лидера там столь же легко сменить, как рядового российского губернатора. В кровавых разборках любые деньги исчезают еще быстрее, чем в мирное время. Кому-то, наверное, такой вариант развития событий очень нравится.
Дмитрий Травин
