Об учреждении посмертного петербургского почетного гражданства вроде и говорить незачем – ввиду явной нелепости. Но история все же занятная. Наглядный пример того, как любое наше симпатичное начинание – хоть модернизация, хоть демократизация, хоть это самое почетное гражданство, рано или поздно обязательно превратится в балаган.
Идея-то была когда-то вполне похвальная – окружить почетом наших популярных и уважаемых людей. Так сказать, вернуть им долги. И попутно подать сигнал каждому юноше (девушке), обдумывающему (обдумывающей) житье, что при правильном выборе житейской траектории, он (она) на склоне лет тоже дорастет до этого статуса, заманчивого не столько в материальном отношении, сколько в моральном, и сможет увидеть собственный портрет, написанный неумелой, но старательной рукой художника-любителя, в коридоре Мариинского дворца.
Первыми почетными гражданами стали, за парой исключений, артисты, ученые, писатели и спортивные ветераны. И было тогда более или менее ясно, что в этот круг в общем-то незачем вводить людей, которые окружены почетом, так сказать, по должности – командующих военными округами, капитанов экономики или там чиновников особо крупного калибра.
Но романтический этап петербургского почетного гражданства был недолог. Болезненная страсть нашего руководящего слоя к коллекционированию чинов, званий и привилегий породила уморительные парламентские споры о том, какими и сколькими ценностями следует усыпать отличительные знаки почетных граждан, и какие особые политические права должны быть дарованы всему их коллективу.
Среди полномочий почетных граждан уже в 90-е годы появилось право, наряду с органами власти и общественными организациями, выдвигать кандидатуры новых почетных граждан. С одной стороны, это, конечно, вроде как противоречит самому смыслу почетного гражданства, даруемого, по идее, благодарной общественностью, а вовсе не другими почетными гражданами. Но с другой, любой круг людей, имеющих какие-то привилегии, всегда превращается у нас в закрытый клуб, участники которого стремятся взять под свой контроль отбор и прием новых членов. И почетные граждане, конечно, не должны были стать исключением.
Очень возможно, что эта идея получит теперь дальнейшее творческое развитие, и внесение кандидатур посмертных почетных граждан будет доверено уже одним только действующим почетным гражданам. Строгое взвешивание плюсов и минусов потенциальных кандидатов в такие граждане – А.С.Пушкина, скажем, - станет обычным их занятием и будет вызывать неприличный смех только у злопыхателей. Но что с них, со злопыхателей, возьмешь?
Впрочем, самое интересное право наших почетных граждан – это право законодательной инициативы. Казалось бы, ну зачем оно людям культуры, науки и большого спорта, да и откуда у них возьмется политический авторитет? Политическим авторитетом это сообщество обладать не должно и не может, но в роли политического инструмента действительно стало использоваться.
И понятно, что это законотворческое право рождает один конфуз за другим. Когда-то давно почетные граждане по сигналу из Смольного предложили законопроект, продлевающий правление тогдашнего губернатора Владимира Яковлева. Через день, получив из Кремля другой сигнал, стремительно сыграли назад. Нынешняя их инициатива – ввести посмертное почетное гражданство, с тем, чтобы присвоить его Анатолию Собчаку – при всей своей странности и фальши, выглядит уже более зрелой политически, поскольку созвучна пожеланиям властей обоих уровней – и центральных, и городских.
Но более зрелым, если позволительно так выразиться, стал с годами и сам состав почетных граждан.
Все чаще он теперь пополняется главами мощных государственных предприятий и другими влиятельными лицами. Литераторы и музыканты обогащают нашу жизнь, не располагая тысячами подчиненных и многомиллиардными государственными ресурсами. А, скажем, почетное гражданство главы «Метростроя» Вадима Александрова, прямо скажем, не совсем то же самое, что почетное гражданство Дмитрия Лихачева. Его предприятие с вверенной ему благородной миссией строительства городского метро, на мой вкус, еще и откровенно не справляется – строит мало, медленно и несуразно дорого. Но если почетное гражданство – это теперь приложение к начальственной должности, то почему бы не раздать его десяткам прочих городских начальников того же служебного уровня?
И раз уж пошла такая раздача, то почему было не пожаловать его заезжему футбольному тренеру, которого недолго, но страстно любили, сегодня забыли, однако из почетных граждан уволить уже не могут.
И уж совсем смешно было бы уклониться от вручения этого звания Владимиру Путину. Теперь, правда, следует вспомнить, что петербуржцами являются также и действующий президент, половина глав госмонополий и треть министров. Нынешнее понимание почетного гражданства просто требует присвоить его им тоже.
И уж конечно давно пора было распространить его и на прошлое. Когда-то давно сам Собчак в порядке эксперимента сделал почетной гражданкой Ольгу Берггольц. Тогда посмертное почетное гражданство продолжения не получило, но сейчас самое время не только продолжить, но и возвести его в систему. И покойный Собчак должен будет только открыть список, последующее расширение которого обещает массу идиотских ситуаций, которые так любит организовывать наше начальство.
Правильно шутят, что странно теперь будет отказать в почетном гражданстве сотням и сотням деятелей прошлого, тоже ведь по-своему не менее заслуженным, чем начальники наших ГУПов. Ну, хотя бы П.А.Романову (Петру Великому). И тут как раз «посмертность» придется очень кстати. Потому что при жизни царя-реформатора любая попытка не им назначенных людей самочинно судить о его деяниях заканчивалась для них плачевно.
Вот такой путь за семнадцать лет проделала идея нашего петербургского почетного гражданства. От чего-то осмысленного и предпринятого с благими в общем-то целями, к традиционному начальственному шоу, бессмысленному и бесполезному. Чем чрезвычайно похоже на судьбу всех других наших начинаний – больших и малых. Если это утешает, конечно.
Сергей Шелин
