Медведев, Лебедев и мужик Иванов

Верховные подали знак. Председатель Верховного Суда заявил о насущности либеральных поправок в уголовный кодекс. Общество настолько устало от барабанной пустоты трибунных спичей, что призыв к ревизии важнейшей книги бытия резко оборвал зевоту. Удивление сцепилось с альтернативным взглядом на проблему.

Четверть века назад будущий Нобелевский лауреат Иосиф Бродский, после присвоения ему Дзержинским районным судом г. Ленинграда звания тунеядца, шел этапом на север. Помимо блатарей и самого поэта в «купе столыпинского» вагона тихо сидел мужик. По словам Бродского, «точно такой же, каких рисовал Крамской… борода, мозолистые руки… пожилой». Ему дали шесть лет за колхозные мешки с зерном. И было совершенно ясно, что, в отличие от Бродского, за него никто и никогда на защиту не подымется. И молодой Бродский понял: «…когда ты это видишь, то вся эта правозащитная лирика принимает несколько иной характер».

Будущий высший судья Вячеслав Лебедев не знал о старике, что сгинул, в отличие от Бродского. В 1964 году комсомолец Лебедев работал слесарем Московского завода железных труб. Но не понаслышке знал, как за гвоздь можно угодить в тюрягу. (Быть может, тот «гвоздь» до сих пор валяется где-нибудь у него на даче).

Сегодня высшего Судью поддерживает не столько президент, сколько современный юрист Медведев. Медведев не слишком уверен в масштабах Большого Кремля, но как работает право в России, опыт имеет.

Возможно, это первое здоровое начинание, в противовес шоу о коррупции, имеющее конкретный алгоритм исполнения, понятные мотивации и цель. По сути своей цель чрезмерно доходчива – хватит сажать людей за всякую белиберду.

Возможно, Медведев с Лебедевым не до конца были искренни и не смогли окончить мысль фразой «тем более в условиях ожидаемой голодухи». Но на их месте любой бы прикусил язык. А если либерализация кодекса именно голодухой и вызвана, то тоже неплохо. Хотя в таком случае это уже совсем иная сказка.

Единственно, из чего не смог вырваться Лебедев, так это из запрограммированного капкана единой публичной стилистики руководителей. С его слов, «государственный подход должен заключаться не в том, чтобы в местах лишения свободы отбывало наказание как можно меньше осужденных, а в том, чтобы исключить случаи направления в соответствующие учреждения таких лиц, чьего исправления возможно достичь иными альтернативными видами наказания».

Оговорки имеют место быть. Во-первых, государственный подход именно в том и заключается, чтобы в лагерях как можно меньше скучало парней (а женщины вообще в тех местах неуместны). Во-вторых, существительное «исправление» имеет демагогический душок. Кто и кого в этом мире исправил?

Тем не менее, видеть в Председателе Верховного суда человека прагматичного и доброго – приятно. Хоть человечиной пахнет.

И сейчас закон не так страшен, как им пользуются. У судьи, кроме убеждения, выбор наказания широк. Начиная с меры пресечения обвиняемому. Однако в 99 случаях суд удовлетворяет ходатайство следствия об аресте. Потому что «звери»? Отнюдь. Оттого что нас много, столоначальных бумаг еще больше – всех выслушивать замучаешься. Отсюда суды, как правило, штампуют по принципу «Золотого теленка» - «Утверждаю Полыхаев».

Победить государственную машину заклинаниями в стиле здравого смысла и гуманитарных ценностей невозможно. И Лебедев решил укротить равнодушие изменением нижних планок в УК. Главное, что это не имеет отношения к душегубам и прочим человекообразным.

Что же касается жестоких (пока их не коснулось), то можно спорить годами, а можно напомнить – наибольшее количество карманных краж в средневековой Европе случалось на площадях во время отсечения кистей рук карманников.

Параллельно Лебедеву об инновациях в арбитражных судах заговорил и руководитель последних – Антон Иванов. Неплохо было бы, чтобы двух Судей поддержал министр юстиции, у которого в колониях происходит не перевоспитание, а настойчивое озлобление зэков, подчиняющихся формуле «умри ты сегодня, а я завтра» (а они возвращаются к нам).

Без комплиментов – эти новости похожи на оттепель.

Жаль, правда, что тому мужику с бородой, кого волокли в лагерь вместе с Бродским, не суждено посидеть в эту пору прекрасную.

Евгений Вышенков