Похоже, у нас скоро вновь введут налог с продаж, который автоматически будет повышать цены на все товары. Власть мучительно пытается залатать дыры в бюджете, которых становится все больше по мере того, как Россия принимает на себя новые расходные обязательства. Однако у налога с продаж в России весьма плохая репутация. С начала 1990-х гг. у нас наметилась какая-то почти мистическая закономерность: политическому режиму, устанавливающему налог с продаж, трудно протянуть больше одного года, максимум двух лет.
Напомню историю этого вопроса. Налог с продаж у нас пытаются ввести в третий раз. Сначала его установили незадолго до гибели СССР. К 1991 г. союзные власти вконец запутались в осуществлявшихся ими непоследовательных реформах. Товары с прилавков исчезли. Народ бегал по магазинам, в панике пытаясь потратить сбережения. И новый премьер-министр Валентин Павлов задумал излишки средств у народа изъять. Помимо памятного многим обмена пятидесяти- и сторублевых купюр, а также подзабывшегося на фоне гайдаровской либерализации административного повышения цен, деньги отнимали еще и с помощью пятипроцентного налога, который в народе прозвали президентским.
Просуществовал он недолго. Товарищ Павлов вместе со своим правительством рухнул в яму, которую сам же себе выкопал в августе 1991 г., подготовив в числе других членов ГКЧП бесславно завершившийся путч. СССР к декабрю распался. Россия после либерализации цен сформировала новую фискальную систему, в которой никакой налог с продаж уже не предусматривался.
Вновь за наши карманы взялись при помощи налога с продаж в 1998 г. На этот раз экономический кризис в России был связан с катастрофическим бегством капитала и неспособностью правительства поддерживать при помощи новых займов неустойчивую пирамиду ГКО. Проще говоря, поскольку на фоне финансовой паники одалживать деньги тонущему государству никто не желал, власти решили забирать деньги принудительно.
И вновь подобный подход их не спас. Вновь именно в августе произошел очередной кризис. На этот раз он обернулся дефолтом и девальвацией, то есть отказом платить по обязательствам и резким падением рубля. Цены взлетели, народ обеднел, Борис Ельцин в панике отставил правительство и заметался, подыскивая себе нового премьер-министра.
Формально политический режим тогда уцелел, но на репутации президента пришлось поставить крест. Преемником Ельцина стал Владимир Путин, который, как уже ясно сегодня, фактически сформировал за несколько лет новый режим, отказавшись от относительного ельцинского демократизма.
На фоне быстрого роста экономики министр финансов Алексей Кудрин провел фискальную реформу, в ходе которой налог с продаж вновь отменил. Однако, как многократно напоминал он, снижать и отменять налоги можно лишь в том случае, когда государство живет по средствам. Нашему государству подобное примерное поведение оказалось не по силам. Оно все время возлагало на себя новые обязательства, и, наконец, в 2011 г. Кудрин подал в отставку. Уходя, он предрек, что власть рано или поздно вынуждена будет повысить налоги, чтобы профинансировать безудержно растущие расходы – особенно военные.
Именно это сейчас и происходит. Окончательное решение о введении налога с продаж еще не принято, но, по имеющимся оценкам, оно неизбежно. Причем, если даже от данного налогового маневра власть решит воздержаться, ей все равно придется искать альтернативные затычки бюджетных дыр (акцизы, НДС, социальные взносы) – столь же неприятные для наших карманов.
Можно, конечно, вместо налогов просто напечатать деньги, однако для экономики подобный чреватый инфляцией ход будет еще разрушительнее.
Естественно, я не стремлюсь выглядеть примитивным оракулом и предрекать падение нынешнего режима в августе 2015 г. вслед за введением налога с продаж. Хозяйственно-политические связи устроены намного сложнее, чем порой кажется. Нынешняя политическая система может при аккуратном манипулировании сознанием масс протянуть еще довольно долго. Тем более что любой рост цен обыватель у нас привык списывать на жадность олигархов, а не на последствия государственной экономической политики.
Но неизбежно одно. Как в 1991 г. и в 1998 г., повышение налогового бремени ныне свидетельствует о глубоком кризисе системы. О том, что процветания ждать уже никак не приходится. Лучшее, что нам светит, это удержание достигнутого уровня жизни без какого-либо продвижения вперед.
Еще неделю-другую назад была надежда на то, что очередное обострение кризиса в Ираке поднимет цены на нефть и обернется приростом российских бюджетных доходов, но страхи вроде бы сошли на нет, цены вновь опустились, и наши финансы вновь запели свои старые печальные романсы.
Происходит именно то, о чем долго и нудно твердили нашим властям разного рода экономисты. Об этом они писали в заказанных правительством программах и говорили на совещаниях у президента. Об этом они рассказывали в популярных статьях и радиопрограммах. Об этом вещали, уходя в отставку, как Алексей Кудрин, так и Андрей Илларионов.
На нефтяной игле можно порой наращивать рейтинг, однако сидеть на ней столь же неудобно, как на штыках. Доза со временем требуется все большая, а доступных для оприходования ресурсов оказывается все меньше. Тем временем общество перестает работать и все чаще порождает коррумпированных чиновников, стремящихся присосаться к этой игле с какой-либо стороны. Об этом правительству тоже постоянно твердили многие эксперты, осуществлявшие специальные антикоррупционные расследования. Но этих людей слушали еще меньше, чем экономистов, поскольку их выводы затрагивали конкретные интересы близких к власти группировок.
Сегодня слушать уже некого. Все сказано. Все предложено. Все отвергнуто. Осталось лишь отрезать у народа по кусочку нажитый в нулевые годы «жирок».
Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге
