ПоделитьсяДоносы, физическое насилие и мат — это реалии современной школы, в которых учитель из уважаемого специалиста превращён в жертву.
Фото в купальнике или твиттер с сомнительными шутками стали поводом для увольнения из российских школ. Все, что можно обычному взрослому, оказалось нельзя учителю. И родители, и дети позволяют себе хамство в отношении педагогов, рассказали «Фонтанке» петербургские учителя. Если за спиной смелый директор, он поддержит, а если нет, то устроит выволочку. Держится эта система токсичных отношений, в том числе, на законе об образовании, который в большей степени защищает ученика, вне зависимости от того, прилежный он отличник или прогульщик с двойками.
В России тема буллинга в школах публично обсуждается недавно и, как правило, касается учеников. О травле учителей практически не говорят. Проведенное в 2018 году НИУ Высшей школы экономики исследование показывает, что 70% учителей в той или иной степени сталкиваются с травлей.
Угрозы от школьников хотя бы раз в жизни получал каждый второй учитель. При этом 5,8% опрошенных отметили, что это происходило на регулярной основе. «Треть опрошенных респондентов имела дело с комментариями интимного характера. С кибербуллингом, проявляющимся через оскорбительные письма или посты в социальных медиа, сталкивались 42% респондентов», — говорится в исследовании.
«Буллинг учителей — тема достаточно табуированная, — отмечает психолог программы «Травли NET» Мария Зеленова. — Чаще всего получается, что либо родители делают жизнь учителя невыносимой, оскорбляют его, либо пытаются против него устраивать какие-то публичные порки. Либо это дети, что хуже, это может быть вербальный буллинг, когда есть какие-то клички, неприятные оскорбительные слова, которые говорятся в отношении этого родителя в сети, это может быть и порча вещей».
Учителя часто не могут признаться в том, что по отношению к ним проявляется агрессия, так как считают, что подобная ситуация может намекнуть на их некомпетентность. Кроме того, не все педагоги обладают навыками, как правильно на неё реагировать.
«В основном учителей заставляют с родителями примиряться, даже в случаях отсутствия вины педагога. Многие учителя говорят о том, что есть травля со стороны родителей, но не решаются вступать в борьбу, потому что у нас законодательство этой сферы содержит существенный перевес в пользу прав родителей и учеников, последние больше защищены, чем педагоги», — рассказал заведующий правовой инспекции труда общероссийского профсоюза образования в Петербурге и Ленобласти Павел Михайлов.
Доносы
«В одной школе папа пришёл на так называемые разборки с классным руководителем. Не помню уже, что именно папу, точнее отчима, так вывело из положения равновесия, — рассказывает Светлана, учительница одной из петербургских школ. — Мужчина не придумал ничего лучше, как прижать бедную беззащитную женщину к стенке и приставить руку к её горлу. Не знаю, чем бы все это закончилось, если бы рядом не проходил коллега, который скрутил этого папу и вывел из школы. Учительница подала заявление в полицию, но директор убедительно попросила её забрать заявление. Что она и сделала. Причины, я думаю, понятны».
Рукоприкладство в отношении учителей в Петербурге случается «крайне редко», отмечает педагог 524-й гимназии Денис Порохов. «Мне несколько раз угрожали, но по телефону. Последнее, что было, года три назад, папаша угрожал приехать в школу с адвокатом, — вспоминает он. — У нас с учителями «борются» путем писем в комитет образования и прокуратуру. Зачастую даже минуя директора. Это создаёт дополнительные трудности для всех».
«Такие люди обычно скандалят везде… Эти семьи знают в поликлиниках, детских садах и прочих организациях. Там им тоже все должны, — продолжает мысль Порохова другая учительница, пожелавшая остаться анонимной. — Причина банальна. Все рисуют отметки ребёнку, который ничего не делает и сидит в телефоне, а я не рисую. Тройка маму не устраивала. Меня тоже. Но мальчик совсем ничего не желал делать, он просто привык, что ему нарисуют и все. Вообще с детьми всегда можно договориться, они умнее, чем некоторые взрослые люди. Но вот иметь дело с родителем, а лучше сразу с двумя, которые орут, очень сложно».
О бумажной войне с педагогами говорит юрист профсоюза образования в Петербурге и Ленобласти Павел Михайлов. Он отмечает такую категорию родителей, которые «рассматривают своего ребенка как некий «светоч», спустившийся в темное подземное царство». В этой ситуации любое замечание учителя рассматривается как повод обратиться с жалобой в государственные инстанции.
«Обращения часто не подтверждены никакими доказательствами. Когда учителя и директора обращаются к нам за помощью, мы начинаем первый этап судебного процесса — пишем претензию о распространении недостоверных сведений, порочащих честь и достоинство школы и (или) учителя, требуем опровергнуть эти сведения. Большинство дел на этом этапе заканчиваются», — отметил Михайлов.
Конфликтная комиссия
Разрешить спор между учителем и родителями может конфликтная комиссия, которая собирается в школе. В законе об образовании говорится, что её решение «является обязательным для всех участников образовательных отношений в организации и подлежит исполнению в сроки, предусмотренные указанным решением».
«К сожалению, результаты этой процедуры, подтвердившие неправомерное поведение ученика, носят для него фактически рекомендательный характер, — говорит Павел Михайлов. — Поэтому возникает ощущение вседозволенности, желание побить учителя, словесно оскорбить или написать какую-нибудь матерную гадость. Намного хуже, если была признана вина учителя. Такого учителя могут уволить. Вот такой вот дисбаланс. Все ученики это прекрасно знают».
«Учитель в ситуации столкновения с учеником, который хочет по тем или иным причинам нанести вред, всегда беззащитен, — уточняет доктор психологических наук, профессор кафедры психологии человека университета им. Герцена Анастасия Миклеева. — Это проявляется прежде всего в том, что в современных условиях, когда образование рассматривается как услуга, ребенок находится в центре внимания. Сейчас в педагогическом процессе получается перекос: у учителя в основном обязанности, а у ребенка — права. Это не хорошо и не плохо. Это та реальность, которая есть».
Педагоги, с которыми поговорила «Фонтанка», считают, что у учителя нет инструментов для защиты собственных прав. «Сама лишний раз стараюсь не связываться с администрацией, учениками и родителями, так как не чувствую себя в безопасности. Не уверена, что школа будет защищать мои интересы, честь и достоинство, — рассказала учительница из Выборгского района. — Профсоюз выслушает работников, но всегда говорит о письменном изложении своих претензий. Никто из коллег письменное заявление не регистрирует».
В помощь профсоюза педагоги не верят, многие вышли из этой организации и считают, что она в основном занимается сбором членских взносов и организацией подарков на Новый год. В профсоюзе образования в Петербурге и Ленобласти отметили, что жалобы, с которыми обращаются учителя, рассматриваются в досудебном порядке. Привести агрессивного родителя в суд удалось лишь однажды. В 35-м детском саду Фрунзенского района мама потрясла за грудки воспитательницу. Пострадавшая сняла побои, суд взыскал с нападавшей 10 тысяч рублей компенсации.
По словам юриста Павла Михайлова, аналогичных процессов по школам профсоюз не вел. Чаще на педагогов нападают вербально, в случае отсутствия аудиозаписи, перевести конфликт в юридическую плоскость сложно.
Как сами педагоги, так и те, кто их пытается защищать в профсоюзе, сходятся в том, что общая политика органов государственной власти направлена на замалчивание конфликтов между участниками образовательного процесса.
Статус учителя в школе
«Как мне представляется, корень зла в том, что по статусу учитель — наёмник. Он не госслужащий, — рассуждает учитель Денис Порохов. — Мы нанимаемся, с нами на год заключают контракт. Все. Потому на нас и смотрят, как на «гномов», которые должны пахать. Это практически цитата. Проще учителя турнуть, а то и с улюлюканьем, чем защищать мундир».
По словам Порохова, отстаивают учителей «мудрые директора», а «глупые» — увольняют, «подлые еще и выволочку устроят перед учеником и родителем».
По мнению учителя 126-го лицея и председателя профсоюза образования Калининского района Александра Афанасьева, директор не имеет большого арсенала, который помог бы отстаивать права подчинённых. «Поступает директору указание, и часто бывает такая ситуация, что директор вынужден встать не на сторону учителя, — рассуждает Афанасьев. — Если раньше мы говорили, что директор — это старший педагог, то сейчас у него больше хозяйственных функций, и не всегда бывает даже возможность просто разобраться в ситуации. Потому что мы сейчас все погрязли в отчётах и планах и зачастую педагогическая работа, то есть работа с людьми, тонет в массе этих документов».
Одна из учительниц Московского района рассказала «Фонтанке», как подходила к школе и в спину ей уперся «Мерседес». Автомобиль ехал по тротуару, пешеходы уходили на газон, а педагог осталась. Тогда водительское стекло опустилось, женщина за рулём в одно короткое предложение уложила два матерных слова. В салоне у неё сидели сыновья-первоклассники, которых она привезла в школу. «Диалог короткий. Вот так мат и проникает в начальную школу», — отметила учительница.
«Зачастую родители всю воспитательную часть, то, что они не доносят до ребёнка, перекладывают на школу. Бывает такое, что ребёнок плохо учится или плохо ведёт себя, а виновата только школа, — комментирует Александр Афанасьев. — Администрация школы или педагоги пытаются донести до родителей, что, извините, но по закону об образовании вы должны тоже заниматься воспитанием, а не только отдать в образовательное учреждение и на этом ваша миссия заканчивается».
Лена Ваганова, Даниил Большаков, «Фонтанка.ру»
