ПоделитьсяЖизнь Александра Голинтовского – призера Паралимпийских игр в Лондоне, мастера спорта по плаванию среди спортсменов с нарушением зрения – круто изменилась после того, как российских атлетов не пустили на Игры в Рио-де-Жанейро. Сейчас он занимается плаванием, что называется, «для себя». Спортсмен рассказал, чем сейчас отстраненные паралимпийцы зарабатывают на жизнь, что для него значат медали и возможно ли возвращение в большой спорт.
К 28 годам Александр Голинтовский стал двукратным бронзовым призером Паралимпийских игр-2012 в Лондоне, заслуженным мастером спорта России по плаванию среди спортсменов с нарушением зрения и получил три высших образования. Но жизнь титулованного спортсмена круто изменилась после того, как российских паралимпийцев не допустили к участию в Летней Паралимпиаде-2016 в Рио-де-Жанейро. Чем сейчас отстраненные спортсмены зарабатывают на жизнь, что о сложной ситуации в российском паралимпийском спорте думают иностранные коллеги, и как не «перегореть»? На непростые вопросы Александр ответил в интервью Благотворительному Фонду в поддержку развития спорта инвалидов «ТОЧКА ОПОРЫ».
- Как ты оказался в паралимпийском спорте? Как пришло плавание в твою жизнь?
– Все началось еще в раннем детстве. Я учился в школе имени Грота для слепых детей, и у нас были разные секции. Меня отдали в плавание для укрепления своего здоровья, чтобы при щадящих тренировках я мог развивать свое тело. Но, благодаря моему первому тренеру – учителю физкультуры Владиславу Васильевичу Кустову, это переросло в серьезное увлечение и профессиональный спорт. Он всегда мог найти правильные слова, мотивировать меня, подогреть мой интерес.
В 2003 году я впервые участвовал в соревнованиях. Но чем больше я тренировался и выступал, тем больше ухудшалось мое зрение. Хотя я следил за уровнем нагрузок, и регулярно укреплял глазные мышцы.
А после школы я поступил в Санкт-Петербургский государственный университет им. М.А. Бонч-Бруевича на факультет информационных систем и технологий, и в этот период встретил своего второго тренера Александра Петровича Миронова. Он очень сильно на меня повлиял, повлиял на мои спортивные результаты, вложил в меня всю свою душу. Он брал меня с собой на разные спортивные сборы, я ходил к нему на тренировки по нескольку раз в день. И я очень благодарен ему за свои медали и все, что он для меня делал.
- Когда ты выходил на пьедестал Паралимпиады-2012 в Лондоне, ты думал, что это может быть твой первый и единственный раз?
– Конечно, думал. В спорте все слишком непредсказуемо. Может случиться все, что угодно. Травмы, появляются новые сильные конкуренты, меняется тренер. По правде говоря, мои шансы выиграть медаль на Паралимпиаде в Лондоне были невелики, и первая бронза вообще стала для меня приятной неожиданностью. Но эйфория прошла достаточно быстро. Поэтому я не люблю загадывать. Вообще, когда у меня спрашивают, буду ли я участвовать в каких-то соревнованиях, я отвечаю – не знаю. Когда сяду в самолет, только тогда уже можно об этом говорить.
ПоделитьсяПоделиться- Изменилось ли твое отношение к профессиональному спорту после отстранения российских спортсменов от участия в Паралимпиаде?
– Да, мне захотелось больше узнать о спорте изнутри. Я был высушен настолько эмоционально, что было противно смотреть на бассейн ближайшие полгода. Мне достаточно тяжело было возвращаться к регулярным тренировкам. И захотелось помочь другим спортсменам не попадать в такие ситуации или научиться их преодолевать с минимальными эмоциональными потерями для себя. Мне стало интересно изучить эту сферу с точки зрения организации спортивной деятельности: как устроена система, кто за что отвечает, кто на что способен повлиять и т.д. И мне хотелось что-то предпринять, потому что я понимал, что были какие-то просчеты у спортивных функционеров. Мне было за это немножко обидно, потому что по большому счету история с Паралимпиадой, это не борьба спортсменов и со спортсменами, дисквалифицирован был ПКР, то есть чиновники, из-за этого пострадали и спортсмены. И теперь, глядя на это под другим углом, я знаю, что, в общем-то, все могло сложиться и иначе. Но, конечно, я еще не до конца разобрался во всем, я все еще в поиске и, думаю, что уже близок к ответам.
- Спорт был для тебя не только хобби, но и полноценной работой. Чем ты занимаешься теперь, когда оставил профессиональный спорт?
– Я не могу сказать, что совсем бросил спорт, но занимаюсь уже чисто для себя и тренируюсь гораздо менее интенсивно. В соревнованиях я участвую, на чемпионате города недавно плавал, отобрался дальше, так что скорее всего поеду на чемпионат России. Но если говорить о каких-то международных соревнованиях, то, нет, тем более пловцов пока и не пускают.
Теперь я работаю в Санкт-Петербургском центре физической культуры и спорта, курирую различные проекты, связанные с танцами на колясках и другими паралимпийскими направлениями. Официально моя должность называется – специалист подготовки спортивного резерва. Но в данный момент я еще помогаю в учебно-спортивном отделе, оформляю всю документацию, отрабатываю методическую часть программы, слежу, кто, сколько часов должен отработать, направляю спортсменов на соревнования. Грубо говоря, занимаюсь бумажной волокитой. Бывает, конечно, слишком много бюрократии, с одной стороны, с другой, это все нужно, потому что позволяет разграничить обязанности людей. Но если бумажной волокитой будет заниматься спортсмен или тренер, просто не хватит времени на тренировки. Я сам с этим сталкивался.
Но больше всего в нынешней работе мне нравится то, с какими людьми я работаю. Более благодарных людей, позитивных и открытых людей, как наши спортсмены – паралимпийцы, я не встречал. И если в судьбах этих людей что-то меняется, значит, я не зря работаю.
-Ты получил второе образование после Паралимпиады. Планировал ли ты получать его, если бы остался в профессиональном спорте?
– Можно сказать, что я два диплома получил. Но в НГУ им. Лесгафта я получил не диплом о высшем образовании, а, скажем, прошел курсы переподготовки по АФК (адаптивная физическая культура). Хотя они и длились целый год, я посещал разные занятия, делал доклады, защищал диплом, как положено и т.д. А еще получит диплом в экономической сфере, и в какой-то момент это образование мне тоже помогло. Но я думаю, что его функция еще впереди. И я точно не жалею, что открыл для себя две эти специальности.
- Но во всем, как говорится, есть и свои минусы, и свои плюсы. С какими позитивными последствиями ты столкнулся после отстранения от Паралимпиады? Чему научила тебя эта история?
– Я понял, что могу быть полезен, в принципе, в любой сфере. Ведь часто бывает, что спортсмен всю свою жизнь посвятил спорту, начал заниматься профессионально этим еще с шести лет, и в 25-26 лет понимает, что больше в жизни ничего не пробовал, кроме этого ничего не умеет. У меня был опыт общения с такими людьми, это приводит к страшным кризисам. И прошедшие после Паралимпиады-2016 два года открыли мне глаза, я понял, что не надо зацикливаться на чем-то одном.
- Поддерживаешь ли отношения со спортсменами из других стран, что они думают о сложившейся ситуации? Ведь ты был серьезным конкурентом.
– Я не могу вспомнить людей, которые были бы по отношению к нам негативно настроены. Так случилось, что некоторое время перед Паралимпиадой в Рио я тренировался в Италии. Они тоже не ожидали такого поворота, были удивлены. Мне многие звонили, писали, поддерживали. На Западе ведь тоже не дураки, все понимают, что это бред. Мне тренер грек говорил, а как же квота на допинг пробы? Ведь вы представляете численность российской делегации и, например, бельгийской или другой любой маленькой страны?! Две положительные допинг-пробы у нас и у них имеют принципиально разный вес. Но на это просто закрывают глаза и относятся к нам предвзято и несправедливо.
- Многие ли, как ты, ушли из спорта? Ведется ли у нас такая статистика?
– Статистики в общем нет, да и как ее вести. Я ведь, по большому счету, официально из профессионального спорта тоже не ушел. Большинство сейчас просто находятся в режиме ожидания. Конфликт затянулся, у половины спортсменов нет возможности выступать на крупных турнирах, выезжать на международные соревнования, конкуренция падает, им становится неинтересно соревноваться, это скучно. И многие, хоть на полставки, но начинают искать работу в новых сферах деятельности. У большинства, конечно, все-таки есть надежда, что все вернется на свои места, поэтому они и не торопятся обрывать все концы в профессиональном спорте.
- Какие отличия в плавании для спортсменов с нарушением зрения и в обычном плавании? Есть ли какие-то особенности в подготовке?
– Во-первых, все зависит от диагноза, и здесь важно, что скажет врач. Часто для слабовидящих существуют ограничения в нагрузках. Высокие нагрузки могут привести к полной потере зрения. Я иногда тренировался вместе со всеми спортсменами, но порой глаза начинали болеть очень сильно, и я просил уйти с тренировки. А вот тотально слепым спортсменам в этом плане наоборот «повезло», потому что они могут безбоязненно тренироваться. Но у них высок риск травмоопасности, так как без подсказок тренера вообще непонятно, куда плыть. И тренер должен постоянно стоять у бровки и контролировать, чтобы пловец сам не врезался и других не травмировал. Запустить 10 человек на одну дорожку просто невозможно – они собьют друг друга.
- У тебя, кажется, есть опыт состязаний с обычными спортсменами. Это сложнее?
– Это гораздо сложнее, хотя бы потому что здоровых спортсменов тяжелее выиграть, конкуренция гораздо выше. На соревнованиях среди здоровых я входил в 50 лучших пловцов России. Это был очень интересный опыт, мне было приятно работать с этими ребятами, потому что они очень трудолюбивые, мотивированные. С ними всегда хороший спаринг, за ними приятно было тянуться. Но… спорт интересен тогда, когда ты в числе лучших, а не крутишь педали позади.
- Какую награду в своей жизни ты считаешь самой ценной?
– Все настолько временно и настолько относительно. Медали, достижения – это мгновенные вещи, эйфория от которых проходит очень быстро. Месяц, два – максимум. И, спустя два-три года, когда я общаюсь с новыми людьми, бессмысленно вспоминать об этом. Например, я закончил школу с серебряной медалью. Тогда это было круто, но сегодня совсем не важно. Тоже с медалью на Паралимпиаде в Лондоне, я, конечно, ею горжусь, но любая награда – это лишь одна из реализованных возможностей. И она же все-таки не золотая. Для меня самое важное – это я, который находится здесь и сейчас. Все достижения важны, я о них помню, но они не презентуют меня здесь и сейчас.
- Долгое время у тебя главной мечтой и целью было завоевать новые медали на Паралимпиаде. О чем мечтаешь теперь, спустя полтора года после того, как ушел из спорта?
– Но, по большому счету, я пока в поиске. Но, прежде всего, мне хочется быть полезным, работать не только в сфере спорта высших достижений, но и просто помогать людям. Я хочу попробовать разную деятельность, чтобы понять, где могу принести максимум пользы. А там посмотрим.
- Что посоветуешь начинающим спортсменам, у которых горят глаза? Как в один прекрасный день не перегореть, не разочароваться?
– Я сам для себя пока не ответил на этот вопрос, потому что очень много факторов оказывают влияние на решение человека. Но я точно знаю, что нельзя уходить в никуда и бросать все, не составив четкий план дальнейших действий. Если бросить что-то ради другой цели, ради новых возможностей для себя, то почему нет? Но просто психануть и уйти, потеряв все свои амбиции, это страшно.
- Если представится шанс выступать на Паралимпийских играх-2020 в Токио, ты вернешься в спорт, согласишься защищать честь страны?
– В костюме тройка, сидящим на трибунах, но точно не в плавках. Но по правде, жизнь непредсказуема, и все может быть. Вариант красивого come back тоже существует. Тем более, думаю, что уж к следующей Паралимпиаде, все должно утрястись. Но что-то обещать и загадывать сегодня не имеет смысла.
Материал подготовлен Благотворительным Фондом в поддержку развития спорта инвалидов «ТОЧКА ОПОРЫ»
Узнать больше о петербургских паралимпийцах можно на сайте www.fondopora.ru
Тел. 983-72-21. E-mail: info@fondopora.ru