«Маску я не надену!» Попахивает войной вер

Только что мне довелось выручить петербуржца, продавщиц и Росгвардию. Мы хором нарвались на стоика без маски. Но это лишь пока религия гонимых.

Приспичило мне намедни купить фуфырь. Забежал в магаз на Кадетской линии Васьки. Пока присматривался — спиной слышу: «Маску я не надену!» И произнесено это было стойко, будто донеслось с полотна соцреализма «Допрос комиссара».

Внимательно разворачиваюсь — вижу широкую спину высокого юноши, а за ним прилавок с двумя молоденькими продавщицами. Ухо ловит какое-то невнятное «бу-бу-бу», а затем отчетливые фразы схоластического наполнения.

Петербуржец водит пальцем по листкам бумаги с напечатанными правилами, которые ему суют под нос. «Где вы здесь видите…», «здесь четко написано….», «рекомендовано — это не закон…» — доносится до меня.

Наконец, они дошли до Конституции, и я подобрался поближе. Чтобы понять, дойдут ли они до последних поправок в Конституцию. Жуть как интересно. Дискуссия заволновалась настоящими смыслами, мол, маски — это вредно, а после и вообще началось антиправославие:

— Скоро нам всем электронные ошейники нацепят!

— Пока не нацепили, может, по стакану? — решил я разбавить градус.

В залу вплывает вызванная тревожной кнопкой Росгвардия.

Оба большие такие, в черном, с висящими на боку касками, при саблях, но в черных-черных масках. Им немного не хватало гранатомета. Они похожи на робокопов из понятных блокбастеров. Молчат, глядят.

«Маску я не надену!» — в лицо им повторяет еретик. Мне не хватило, чтобы он рванул куртку на груди. Будто вызов старообрядца: «Тремя перстами креститься не буду». Становится тише.

Сам диссидент, но, видать, плохо я знаю своих.

— Где написано, что ноздри должны быть закрыты? — неожиданно говорит он.

Его «ноздри» сбивают патетику. Глаза одного гвардейца заблестели улыбкой, второй смотрел сквозь мизансцену. Взор его был пластмассовым, будто на эту галиматью он попал с разгона митинга в Минске.

В очереди тем временем скопилось человек пять. Гражданского негодования не последовало, на парня взирало общественное сочувствие. Это были те, кто при нажиме диссидентов на баррикады не пойдут, но душой примкнут к восставшим.

— У вас нет перчаток, — вынула последний контрдовод продавщица, хотя вокруг не было видно ни одной перчатки.

— А я держу руки в карманах, — нашелся отступник и перешел на личность Росгвардии: — Мне можно держать руки в карманах?

Гвардейцам это шоу начало надоедать, и они немного шелохнулись вперед. «Я не надену маску!» Всё. Мне надо было принимать решение. Вариантов три:

— прикалываться в сторонке, но это не спортивно;

— помочь Росгвардии вот-вот сейчас скрутить джордано бруно, но это подло;

— выкручивать клещи гвардейцам, которые вот-вот примут человека с принципами, но это потом собирать репортаж из тигрятника. Опыт и Путин всегда учат меня договариваться.

С лозунгом Карлсона «спокойствие, главное — спокойствие» я встал между силами присяги и идеи.

— А я могу купить ему бутылку? — улыбнулся я девушке.

— Он хочет купить две бутылки.

— А я могу купить ему две бутылки?

— Закройте маской нос, пожалуйста.

Я натянул по глаза, покорностью демонстрируя, что и штаны снять могу по первому требованию.

— Он должен отойти на полтора метра, — поставила второе условие продавщица.

— Старик, я на твоей стороне, уступи, а?

Тут он дрогнул, сделал два шага назад и встал плечом к плечам Росгвардии. Понимая, что я уже всех запутал, расплатился за себя, взял деньги от него, расплатился и за того парня и передал ему два флакона. Он вынужден был поблагодарить. В этот момент он все же анализировал — я его обдурил или я с ним одной крови.

— Спасибо, — глухо донеслось из-под маски Росгвардии.

Неважно, что мы читаем в новостях. Это как толковать: Иисус — человекобог или богочеловек. У меня, например, уже сыпь по коже — куда ни включишь, везде про корону. Мир разделился на тех и этих. Те веруют, эти нет, а денег становится меньше.

Значит, антимасочные жесты будут множиться. Появится свой Ян Гус, позовет к топору без маски. Потом как жахнет.

Евгений Вышенков, «Фонтанка.ру»