«Вы хотите быть погребенными?» Почему упавший дом на Гороховой лишь на часы разминулся с трагедией

Жильцы рухнувшего дома на Гороховой неоднократно и давно жаловались на трещины. И все равно дело чуть не закончилось трагедией.

В Петербурге продолжают разбирать завалы рухнувшего флигеля дома № 73 по Гороховой улице. Его бывшие жильцы утверждают, что уже давно жаловались на аварийность, но признавать дом непригодным для обитания власти не спешили.

Дом № 73 по Гороховой улице был построен в 1885 году по проекту архитектора Садовникова, в 1904 году — перестроен по проекту инженера Батуева. Жилых помещений в нем — 29, общей площадью 2,6 тысяч квадратных метров. Объектом культурного наследия дом не является. Стены кирпичные, тип перекрытий — деревянные, фундамент ленточный, бутовый. Дом не признан аварийным: на ГИС ЖКХ значится статус — исправный. Портал МинЖКХ оценивал износ в 40% на 2013 год. Фасад последний раз капитально ремонтировали в 2011 году, кровлю — в 2009-м, инженерные системы — в 2017–2020 годах. В плане по капремонту на 2024 год значится разработка проектной документации по дому.

Губернатор Петербурга Александр Беглов, комментируя обрушение здания на Гороховой улице 20 декабря, заявил, что один из жильцов до последнего не хотел покидать «аварийный» дом. «Уговорили переехать в гостиницу буквально вчера», — говорится на странице градоначальника в соцсетях. Примерно то же самое вчера ночью всполошенным местным жителям говорил и глава Адмиралтейского района Сергей Оверчук: «Если бы вчера он не перевез последнего человека, то была бы беда. А он не хотел».

Юрист Сергей Тверски, который представляет интересы семьи Яйнович, утверждает, что переезжать его доверители были готовы. Но чиновники районной администрации предложили два варианта в маневренном фонде, и обе квартиры находились в непригодном состоянии — стены в плесени, на потолке протечки и падающая штукатурка. «В семье есть маленький ребёнок с астмой, ему такое жильё не подходит», — говорил юрист сотрудникам администрации.

Ноябрьский разговор с одним из сотрудников выглядел так:

— Вы хотите быть погребенными под обломками этого дома?

— Нет, но давайте пойдем в СК и покажем им эти квартиры.

— У нас нет других квартир. Это маневренный фонд, которым располагает район.

Йосеф Яйнович купил квартиру на Гороховой за 4,6 млн рублей в августе 2021 года. Продавцы не рассказывали, что в доме есть проблемы — лестница выглядела прилично, на первом этаже здания работала гостиница. Ремонт квартиры обошёлся ещё в 1,5 млн рублей. Соседи — семья Теслер, — купившие квартиру за 7 млн рублей за полгода до этого, тоже делали ремонт: покрасили стены, натянули потолки, поменяли кухню, купили новую технику.

О том, что в доме есть проблемы, они также узнали уже после покупки квартиры. Хотя, как утверждает юрист Сергей Тверски, жильцам и «Жилкомсервису Адмиралтейского района» все было известно ещё в 2020 году. Тогда по заказу ЖКС проводили экспертизу — из её результатов следовало, что часть перекрытий в доме сгнила, а из-за осадков кирпичная стена накренилась.

«В настоящее время разрушение достигло критического уровня, началась деформация кирпичной кладки с расслоением, дроблением кирпича и выпучиванием. Косвенные признаки — появление трещин по относительно недавно выполненной отделке помещений — указывают на прогрессирующие деформации», — решили тогда специалисты «Проектно-сметного бюро».

Вместо того, чтобы признать дом аварийным, квартиры постепенно расселяли и признавали непригодными для жилья. На жалобы и трещины в октябре стали жаловаться и семьи Яйнович и Теслер. Тогда, по словам юриста, администрация снова проводила экспертизу на аварийность жилья, но результаты жильцам не сообщили.

Юрист отмечает, что в случае признания аварийности всего дома властям пришлось бы выдавать равнозначные квартиры всем собственникам жилья либо компенсацию. «Они, признавая каждую отдельную квартиру непригодной, хотели этот дом отдать под капитальный ремонт, — считает Тверски. — Тогда людей можно по маневренному фонду раскидать до окончания капитального ремонта. Так люди подвисают в маневренном жилье на годы».

Собеседник в Смольном в целом подтверждает эту конструкцию: «Летом стало понятно, что там аварийные конструкции, в таких случаях жильцов вывозят в маневренный фонд — или по родственникам, кто готов — и проводят капремонт таких конструкций. Потом — обратно. Но надо понимать, что далеко не всегда жители готовы освобождать квартиры, даже если им наглядно показывают, что это опасно». «Фонтанка» писала, что фонд капремонта сталкивается с такими трудностями время от времени.

По словам источника, уже в декабре стало понятно, что флигель совсем плох и возвращаться, возможно, будет некуда. Несмотря на все вышесказанное, вывезти последнего человека и избежать трагедии сумели лишь за несколько часов до обрушения.

Жильцы соседнего флигеля 73-го дома, не обвалившегося, говорят, что тоже писали жалобы. «Мы до сих пор живём в доме, даже после падения флигеля, — говорит жительница 7-й квартиры Людмила. — У нас по дому давно идут трещины, и на потолке тоже. Пол проваливался. Крыша текла. Но у нас коммуналка — на все жалобы нам отвечали, что мы собственники и должны заниматься ремонтом сами. Но кто ж в коммуналке будет сам? Мы по 30 лет на очереди на расселение стоим».

В администрации Адмиралтейского района на вопросы «Фонтанки» не ответили. Обрушение прозвучало так громко в медийном смысле, что без санкции администрации губернатора что-то комментировать никто не готов.

Ксения Клочкова, Николай Кудин