Спросят как с больших. Что ждет малый бизнес вместе с НДС

То, что власти называют «наведением порядка с дроблением бизнеса», на практике выглядит как административная эскалация для малого предпринимателя.

С 1 января 2026 года лимит выручки, при котором компания на упрощёнке может жить без НДС, хотят сократить сразу с 60 до 10 млн рублей в год. Для понимания масштаба: 10 млн рублей — это оборот примерно 830 тысяч в месяц. Это не «серая империя оптимизации налогов», это киоск, маленькая сервисная фирма, два мастера с ассистентом.

Проблема не только в самом НДС. Проблема в том, что предпринимателя фактически насильно переводят в взрослую бухгалтерию.

УСН исторически продавалась государством как «простой режим для малого бизнеса»: считаем по кассе, платим с полученных денег, отчётности минимум. После порога в 10 миллионов это перестаёт быть правдой. Маленькая фирма обязана:

— выставлять счета‑фактуры с НДС;

— вести книги покупок и продаж;

— сдавать декларацию по НДС;

— работать не по кассовому методу, а по отгрузке и авансу.

То есть бизнес должен заплатить налог до того, как он реально получил деньги от клиента. Для микропредприятий это критично: у вас нет запаса ликвидности, вы фактически кредитуете бюджет.

Второй момент — дисциплина дебиторки. Если раньше вы могли «потерпеть должника пару недель», то теперь это уже не «потерпеть», а прямой налоговый риск: НДС начислился, деньги вы не получили, кассовый разрыв на вашей стороне. Малый бизнес вынужденно превращается в службу взыскания долгов, просто чтобы остаться на плаву. Деньги, не полученные вами, нужно повесить в дебиторскую задолженность. И, как руководитель предприятия, в случае, если, мало ли, вам предстоит банкротство или что‑то в этом духе, вы обязаны предпринять меры по взысканию этой дебиторской задолженности — а в судах пошлина уже кратно выше. Потому что, если вы этого не сделаете, то вы попадёте под субсидиарную ответственность.

Для примера — представьте себе мастера‑сантехника: он выставил счёт на 20 тысяч рублей, клиент пообещал, что через месяц‑два оплатит — и он привык: «Ну, подожду». Раньше на УСН это было не страшно: деньги позже пришли — налог меньше, получаю деньги — и живу дальше. А теперь: счёт выставлен, отгрузка/работа выполнена, база по НДС образовалась — клиент не оплатил — и налоговая уже может требовать. Сантехник вынужден либо требовать предоплату, либо держать в уме, что каждое «должен вот‑теперь‑оплатит» — это риск. И не просто риск ликвидности, а риск ответственности руководителя, если задолженность станет «висяком»: банкротство фирмы, и вот вам — субсидиарка.

Третий момент — цена ошибки. Упрощенцу, который вчера вел учёт «в тетрадке», сегодня предлагают играть в игру уровня крупного ретейлера: автоматические сверки ФНС по НДС, расхождение в счетах‑фактурах — сразу требования, сразу штрафы. Это не та нагрузка, под которую проектировалась УСН как режим для начинающих.

Да, теоретически государство оставляет лазейку в виде автоматизированной упрощёнки (АУСН), где лимит без НДС пока 60 млн и где обещают меньше отчётности. Но давайте честно: АУСН — это не универсальная подушка безопасности, это эксперимент с жёсткими условиями по численности, банкам, региону и формату расчётов. То есть это не освобождение, а отсрочка на ограниченный круг компаний.

По сути, логика реформы такая: «если ты имеешь выручку больше 10 миллионов в год, ты больше не маленький бизнес, будь добр жить как средний». Но в реальности в эту вилку попадают те, кого мы все признаём малым бизнесом, — парикмахерки, сервисные агентства, небольшие подрядчики.

И это как раз те люди, которым государство много лет публично обещало простоту. Теперь простота закончилась.

Автор — Александр Рокин, Глава Союза налогоплательщиков