Поделиться30-летний Никита получил повестку через день после начала мобилизации, и уже через две недели он оказался на передовой — как утверждает, без достаточной подготовки и медкомиссии и с закупленным родственниками снаряжением. Спустя месяц мужчина явился с повинной в Военное следственное управление Следственного комитета РФ по Западному военному округу.
Мобилизованный настаивает, что покинул место службы в зоне СВО «в связи с тяжелыми обстоятельствами и по состоянию здоровья». О том, почему он отказался вернуться на передовую, несмотря на угрожающую ему статью о дезертирстве, Никита рассказал «Фонтанке».
ПоделитьсяВоенные следственные органы Следственного комитета РФ по Западному военному округу проводят доследственную проверку в отношении 30-летнего Никиты (в соответствии с требованиями действующего законодательства «Фонтанка» не называет фамилию военнослужащего, хотя редакции она известна), сообщили «Фонтанке» 18 ноября в Военном следственном управлении СК России по ЗВО.
10 ноября 2022 года молодой человек явился с повинной в Военное следственное управление СК РФ по ЗВО и дал объяснение, что покинул место службы в зоне специальной военной операции на Украине «в связи с тяжелыми обстоятельствами и по состоянию здоровья» (копия явки с повинной есть в распоряжении редакции). Сейчас Никита находится в одной из военных частей Петербурга и проходит военную врачебную комиссию, которая установит, насколько он пригоден к службе, сообщил адвокат Марк Алексеев.
Согласно 338 статье УК РФ, самовольное оставление места службы в условиях ведения боевых действий наказывается лишением свободы на срок от пяти до пятнадцати лет. В то же время военнослужащий может быть освобожден от уголовной ответственности, если дезертирство явилось следствием стечения тяжелых обстоятельств.
По словам Никиты, он получил повестку 22 сентября, на следующий день после объявления мобилизации, и явился в военкомат, будучи уверенным, что не попадет в ряды Вооруженных сил по состоянию здоровья. «У меня были проблемы со спиной, но поход к врачу я откладывал», — рассказал он. В военкомате сообщили, что степень годности оценят в военной части в Луге, отмечает Никита.
Но и там добиться прохождения медкомиссии не удалось: командование отправляло к фельдшеру, а тот говорил, что никакие заключения гражданских врачей рассматривать не будет — только снимки, если они есть, утверждает Никита. В ответ на жалобы мужчина получил обезболивающее.
По словам мобилизованного, снабжение оставляло желать лучшего. В частности, родственники купили ему вещмешок, дождевик, шапку, балаклаву, бандану, термобелье, носки, перчатки. Супруга Никиты Мария рассказала «Фонтанке», что в общей сложности на экипировку пришлось потратить не менее 30 тысяч рублей.
Период военной подготовки и ее интенсивность тоже оказались меньше, чем хотелось бы, отмечает Никита. По его словам, его определили в мотострелковую бригаду. Во время службы по призыву он получил ВУС «снайпер», но за прошедшие 10 лет навыки забылись. За неполные две недели пребывания в Луге удалось лишь освежить, как разбирать и чистить оружие, утверждает он.
Подавать рапорты, чтобы добиться медкомиссии, и жаловаться на подготовку мобилизованный и его родственники не пытались. По словам Никиты, ему сообщили, что под Белгородом, куда его направят, мобилизованных ждет три месяца обучения на полигоне.
Но уже в первой декаде октября он оказался на территории ЛНР. По словам Никиты, ночью его и других мобилизованных высадили в лесу и дали приказ рыть окопы, а также разбирать и чистить оружие. В непосредственной близости велись боевые действия: снаряды взрывались в 30–50 метрах, рассказывает он.
После пяти дней под дождями военнослужащие начали болеть, у некоторых началась пневмония. В итоге больных увезли, а остальных перебросили в населенный пункт.
Большую часть времени военные находились в окопах, укрываясь от обстрелов, рассказал Никита. По его словам, противник находился менее чем в километре от позиций. Стрельба велась в том числе из церкви, которая стояла на возвышенности напротив деревни, где находились наводчик, снайпер и пулеметчик. Но командование запретило стрелять по религиозным сооружениям, рассказывает он.
Взрывы раздавались всё ближе. После того как снаряд прилетел в окоп, где хранилась экипировка, военнослужащие лишились сменной одежды и запасов теплых вещей. Кроме того, постоянно наблюдались перебои с питанием и водой. Когда кончились взятые с собой запасы, военнослужащих подкармливало местное население. Были и проблемы с эвакуацией раненых: машина не всегда успевала приехать за ними вовремя.
У военнослужащих начали сдавать нервы — у кого-то началась бессонница, кто-то стал помышлять о самоубийстве. «Самое страшное было грузить мертвые тела и ждать, когда прилетит. Каждый день чувствуешь: сегодня 30 метров, завтра 25 — и так каждый день. Каждый час ложишься и думаешь: хоть бы не прилетело», — описывает Никита свои мысли.
У самого мобилизованного обострились проблемы со здоровьем — из-за ношения тяжелой экипировки начала болеть спина и отниматься нога. «Я боялся, что в какой-то напряженный момент, когда надо перебежать, или отступать, или прыгнуть, я не смогу этого сделать. А там, если стоишь, — погибнешь», — рассказывает он.
23 октября после очередного интенсивного обстрела командир роты, в которой находился Никита, принял решение передислоцироваться. Пробираясь через лес под обстрелами, военнослужащие решили искать встречи с командованием, чтобы пожаловаться на тяжелые условия на передовой и заявить о своем состоянии здоровья.
Но в крупный населенный пункт, где они рассчитывали подать обращение в военную комендатуру, попасть не удалось. По словам Никиты, после беседы с командованием часть военных согласились вернуться на передовую. Остальные же решили разбиться на группы и выбираться домой. «Я понимал, [что мои действия могут расценить как дезертирство]. Но я решил, что лучше отсидеть», — объясняет Никита. По его словам, до границы Белгородской области он добрался на машине местного жителя и пересек ее 1 ноября.
В Петербурге Никита прошел медицинское обследование. Оно, в частности, выявило воспалительный процесс в зоне поясницы, который вызывает защемление нерва и онемение конечности (копия заключения есть в распоряжении «Фонтанки»). У мужчины также диагностировали острый отит и посттравматическое стрессовое расстройство. Военная врачебная комиссия по итогам своего обследования определит, насколько он годен к военной службе.
Галина Бояркова, «Фонтанка.ру»
