Все, что вы не знали про Brexit и боялись спросить

Перед голосованием большинство было настолько уверено в позитивном - с точки зрения ЕС - исходе, что в букмекерских конторах 90 процентов ставок делались против Brexit. Высказывания европейских политиков показали: такого холодного душа они не ждали.

Великобритания выходит из Евросоюза: за Brexit проголосовали 51,9 процента британских избирателей, против – 48,1. Разница – больше миллиона человек. На протяжении всей кампании опросы говорили о том, что евроинтеграция победит в соотношении 52 против 48 процентов. Но утром 24 июня, когда кончился подсчёт бюллетеней, выяснилось, что всё с точностью до наоборот. Против выхода голосовали крупные города и более обеспеченные британцы, жители Шотландии и Северной Ирландии.

«Новости из Британии очень отрезвляют, – цитирует Reuters министра иностранных дел Германии Франка-Вальтера Штайнмайера. – Похоже, это печальный день для Европы и Великобритании». Менее пессимистичен его коллега во Франции, который сказал, что это печально только для Соединённого Королевства. «Я надеялся на другой результат, – признался министр финансов Германии Вольфганг Шойбле. – Теперь мы должны смотреть в будущее и справляться с ситуацией». «Это плохая новость для Европы, – согласился с коллегами министр иностранных дел Польши Витольд Ващиковский. – Мы попытаемся использовать ситуацию, чтобы заставить европейских политиков понять, почему это произошло. А произошло это потому, что концепция, созданная когда-то, больше не популярна в Европе».

Граждане Великобритании с русскими корнями, с которыми поговорила «Фонтанка», не сговариваясь, описывают свою реакцию и реакцию своих друзей как потрясение: несмотря на то что предварительные опросы показывали разделение голосов почти ровно пополам, никто не ожидал, что это «почти пополам» качнётся в сторону выхода.

– Если я произнесу слово «шок», это будет, наверное, правильно, – говорит журналист Семён Довжик. – Мои знакомые, все, с кем я общаюсь, моя френд-лента в «Фейсбуке» – все в шоке. Люди ходят понурые, молчаливые. Главное, непонятно, что будет дальше, как изменятся правила и так далее. Мы рассчитываем на какую-то разумную логику. Но эта неопределённость на всех очень давит.

Эти же слова произносит профессор Вестминстерского университета, юрист Дмитрий Гололобов: шок и неопределённость.

– Все обалдели, – признаётся он. – Все говорят: ну, мы-то все голосовали за то, чтобы остаться, нам-то что теперь делать? Никто ведь всерьёз не закладывался на выход, все были уверены в том, что за выход будет кто-то голосовать, только чтоб потроллить. Я только что разговаривал с парой банкиров, у нас общие дела. И выясняется, что никто не понимает: а делать-то теперь что?!

Дело уже, говорит Дмитрий Гололобов, даже не в том, чтобы выйти – или остаться. Проблемы уже возникли, юрист называет их словом «неопределённости».

– Если бы Великобритания могла в один день просто выйти – и всё, это было бы ещё нормально, за исключением экономических последствий, но это ладно, – объясняет он. – Но в такой ситуации, как сейчас, создаётся масса неопределённостей. Кто будет премьером? Что будет с Шотландией и Северной Ирландией? Кто-то думал о том, что будет дальше? Бизнес будет лихорадить всё время, пока есть эти неопределённости. Бизнес говорит: хорошо, давайте – выходите, только быстро. Им отвечают: а быстро никак. То есть вопрос уже не в самом Brexit, а в цепи неопределённостей, которую он породил.

Реакцию России попробовал предсказать глава МИД Великобритании Филип Хаммонд: он сказал, что президент Путин обрадуется, потому что без британцев давление на Россию со стороны ЕС ослабнет. Бывший посол США Майкл Макфол в Твиттере назвал одного победителя «голосования по Brexit» – президент Путин.

Развод и девичьи фамилии

Пессимисты – или оптимисты, это с какой стороны посмотреть – предсказывают форменный апокалипсис в Европе как результат Brexit: Великобритания станет просто Англией, потому что развалится, а в странах Евросоюза, вдохновлённых примером британцев, начнётся такой «парад суверенитетов», что дальше по жизни пойдут 28 отдельных государств.

В Евросоюзе после оглашения итогов Brexit и вправду немедленно оживились евроскептики. Требуют такого же референдума у себя. «Победа свободы! Теперь нам нужно провести такой же референдум во Франции», – цитирует Reuters главу французского Национального фронта Марин ле Пен. «Евросоюз как политический союз провалился!» – торжествует член Европарламента от партии «Альтернатива для Германии» Беатрис фон Шторх. Активизировались их единомышленники в Нидерландах, в Дании, даже в Польше.

Такие же движения начались внутри самой Великобритании. Нефтяная Шотландия и сельскохозяйственная Северная Ирландия голосовали против Brexit, они хотели остаться в Европе – сохранить рынки сбыта и прочие преимущества единого экономического пространства. На референдуме по поводу отделения от Великобритании Шотландия уже голосовала за то, чтобы остаться в составе королевства – главным образом, ради ЕС. Теперь обе части Великобритании заявляют, что проведут у себя новые плебисциты – чтобы стать самостоятельными и потом, уже без Англии, вступить в Евросоюз.

Теперь британский парламент должен, по идее, подать в ЕС уведомление о выходе. С этого момента, согласно статье 50 Договора о Европейском союзе, начинается процедура «развода». После двух лет, которые будут заполнены переговорами, согласованиями, подписаниями и урегулированиями, Великобритания должна покинуть ЕС. Но в парламенте, похоже, тоже не готовились к такому исходу. Во всяком случае, пока информации о том, что уведомление подано, нет. Теоретически, обращает внимание Дмитрий Гололобов, референдум имеет консультативное значение, парламент может не принять во внимание глас народа. На практике не принять во внимание мнение избирателей он не может.

Великобритании и Евросоюзу предстоит сложный процесс «развода». Все заключённые прежде договоры станут недействительны. Экономист Андрей Заостровцев, доцент Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге, перечисляет, с какими последствиями, вероятнее всего, столкнётся Великобритания.

– Самое очевидное последствие – отток капитала, – считает он. – Великобритания – финансовый центр мира, Лондон часто даже опережал Нью-Йорк по масштабу финансовых операций. Многие банки, инвестиционные компании располагали штаб-квартиры в Лондоне. Теперь всё это будет затруднено. Возникнет вопрос о свободе торговли. Почти половина экспорта Великобритании – это Европейский союз. Если ЕС введёт пошлины, то британцы могут потерять до 9 процентов ВВП. Скорее всего, они заключат соглашения – по примеру Норвегии и Швейцарии. Но это всё равно будут издержки.

Специалист доверительного управления компании «Инстант-Инвест» Рафаэль Аревян считает, что, напротив, последствия будут тяжелее для Евросоюза, чем для отколовшегося королевства.

– В краткосрочной перспективе под давлением окажутся и фунт, и евро, – говорит он. – Но дальше фунт стерлингов может укрепиться по отношению к евро, поскольку негативные последствия для Евросоюза окажутся сильнее, чем для Великобритании.

Впрочем, «спасательным кругом» для евро в какой-то степени, по мнению Андрея Заостровцева, могут стать, как ни странно, будущие выборы в США.

– Если в США выберут Трампа, то евро опять окрепнет по отношению к доллару, потому что выбрать Трампа в США – это всё равно что Британии выйти из ЕС, – считает экономист. – Так что, прежде чем говорить о курсе евро – доллар, надо дождаться выборов в США.

Определённую выгоду от Brexit Европа, точнее, какие-то её города получат. Финансовый центр ЕС, считает Андрей Заостровцев, скорее всего, переместится во Франкфурт. На эту роль претендуют ещё Париж и Брюссель.

Ловушка для Кэмерона

Дэвид Кэмерон ещё в 2013 году, во время выборов, пообещал своим избирателям этот референдум. Целью его было сохранить пост премьер-министра. Теперь из-за этого референдума он пост премьер-министра теряет. Кэмерон уже объявил, что уйдёт в отставку.

На протяжении года правительство Соединённого Королевства убеждало граждан: 23 июня 2016-го надо отметить в бюллетене графу remain – остаться. То, что вышло в итоге, можно считать вотумом недоверия правительству. И сторонники Brexit, и противники говорят: Кэмерон попал в ловушку, которую сам и расставил.

– Он затеял колоссальную авантюру – и сам пал её жертвой, – считает профессор кафедры истории и политики стран Европы и Америки МГИМО Наталия Капитонова. – Он хотел, чтобы евроскептически настроенный электорат не уходил от консерваторов к другой партии. Хотел успокоить евроскептиков и в стране, и в собственной партии. Хотел победить на выборах.

Никто премьер-министра за язык не тянул. Но предвыборное обещание он стал выполнять. В мае 2015 года референдум был объявлен. Теперь, считает Наталия Капитонова, политическая карьера Дэвида Кэмерона закончена.

– Он войдёт в историю как человек, который, возможно, запустил развал Евросоюза, – полагает Наталия Капитонова. – Хуже того: как человек, который, возможно, начал разрушение Великобритании.

Сами себя высекли

Как считает Наталья Капитонова, главным фактором, повлиявшим на голосование британцев, стал миграционный кризис. Точнее, не столько сам кризис, сколько его представление сторонниками Brexit в агитработе.

– Вопрос беженцев с Востока в Великобритании, на самом деле, остро не стоит, – отмечает Наталья Капитонова. – Кэмерон оговорил с ЕС, что страна примет не больше 20 тысяч человек. Зато есть проблема европейских мигрантов – граждан менее развитых европейских стран, которые свободно передвигаются внутри ЕС, потому что это один из основополагающих принципов объединённой Европы. А избиратель не видит большой разницы между беженцами и мигрантами внутри ЕС.

На этом сыграли сторонники Brexit: города, продолжает Наталья Капитонова, были увешаны постерами с изображением очереди беженцев.

– Эти плакаты стали последней каплей, – продолжает она. – А когда стало известно, что ещё и турки на пороге ЕС, это, очевидно, переломило общие настроения.

Кроме того, выплыл некоторый обман избирателей со стороны премьер-министра Кэмерона. Кто-то, может быть, сочтёт, что нарушение предвыборных обещаний – ерунда, но для британцев это тоже легло в «копилочку».

- Когда Кэмерон шёл на выборы ещё в 2010 году, он обещал снизить внутриевропейскую миграцию с сотен тысяч до десятков тысяч, – рассказывает Наталия Капитонова. – Сторонники Брекзита стали публиковать данные: за прошлый год из стран ЕС в Великобританию приехали 330 тысяч человек. Эта цифра потрясла англичан. А потом бывший советник Кэмерона рассказал в СМИ: давая предвыборное обещание, будущий премьер-министр якобы уже знал, что оно невыполнимо. То есть вводил избирателей в заблуждение. Это тоже сыграло роль.

Медвежью услугу, по словам Наталии Капитоновой, оказала объединённой Европе Франция, которая заявила, что может запретить пограничный контроль мигрантов в Кале – на своей территории. Дескать, пусть британцы, раз они такие самостоятельные, проводят проверки сами – уже у себя.

– Это тоже напугало британцев, и юг Англии активно голосовал за выход, – добавляет британовед.

Тяжёлым козырем в пользу Brexit стала позиция королевы.

– Вы заметили, что реакция королевы неизвестна? – обращает внимание Дмитрий Гололобов. – Да, конечно, королева царствует, но не правит. Но её голос на многих бы повлиял. За сохранение Шотландии она выступала открыто. А тут она не сказала ни слова. И многие поняли, что королева – за выход из Евросоюза. Конечно, она так не говорила, но политик не всегда должен что-то говорить, чтоб его правильно поняли.

Хотя, конечно, ни миграция, ни позиция королевы, ни пируэты Кэмерона не могли стать ключевыми причинами евроскептицима больше чем у половины страны.

– Засилье европейской бюрократии, – называет Наталия Капитонова важную причину. – Решение в ЕС принимают брюссельские чиновники, которые никому в Британии не подотчётны.

Европейский парламент вообще был серьёзным раздражителем для британцев. Во-первых, он действует всего-то несколько десятилетий – и что это, мол, в сравнении с нашим великим британским, возникшим в XIII веке. Во-вторых, ворчали на острове, слишком маленький процент подданных её величества вообще ходил на выборы в Европарламент, так что орган этот они никак не могут считать своим представителем. И действительно – всего 20 процентов избирателей интересовались «надгосударственными» выборами. Отметим, что на голосование по Brexit пошли больше 70 процентов.

Правительство Великобритании создало сайт референдума и на протяжении года объясняло, почему Brexit – это плохо. Но получалось неубедительно. Очевидно, оттого, что и в самом правительстве, и в парламенте – даже внутри фракции консерваторов, не было единства в вопросе о выходе.

– Шестеро членов кабинета открыто выступали за выход, – рассказывает Наталия Капитонова. – Половина фракции консерваторов – за выход. Пятеро членов Европейского парламента начали в газетах подробно рассказывать, сколько и за что им платят в Брюсселе только потому, что они входят в Европарламент, и там фигурировали какие-то совершенно немыслимые суммы. Великобритания много лет билась за то, чтобы снизить бюджет европейских структур – а тут сами депутаты рисуют такую картину. Это тоже имело большой эффект.

Британия с возу

Помимо апокалиптического, есть у Европы другой сценарий – под названием «баба с возу»: наконец-то никто со своими «особыми статусами» не будет нам мешать, теперь-то мы будем строить Евросоюз без всяких «исключительных» членов.

Великобритания в ЕС всегда была на особом положении. Это так и называлось – «особый статус», ей удалось для себя его выторговать. К этому относились и собственная национальная валюта, и собственный пограничный контроль, и собственные правила соцобеспечения мигрантов. Но британцам было недостаточно «особости». Им, по большому счёту, вообще очень мало нужно было от членства в Евросоюзе.

– Им не нужны были все эти наднациональные органы, вся бюрократическая структура, – считает Наталия Капитонова. – С момента вступления главным для них было одно: использовать преимущества единого европейского рынка.

Единый рынок – это было настолько важно, что на присоединение к нему Великобритания потратила полтора десятка лет. В конце 1950-х шесть европейских стран, Франция, ФРГ, Италия и Бенилюкс, объединились в экономический союз под названием «Общий рынок» (позже он трансформируется в Единое экономическое сообщество – ЕЭС, потом на его основе и возникнет Евросоюз). Великобритания выступила инициатором другого союза – Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ). Но у «конкурентов» дело пошло лучше, с Общим рынком предпочитали иметь дело США. Тогда Великобритания захотела туда. И ещё 10 лет потратила на вступление: дважды её попытки блокировала Франция.

Голоса евроскептиков начали раздаваться сразу – с 1973 года, когда Британия вступила в ЕЭС. Маргарет Тэтчер открыто призывала расстаться с ЕЭС. Британия возмущалась правилами союза, требовала для себя исключительных прав. И получала их. Теперь она – «отрезанный ломоть». Правда, уведомление о выходе пока не подано, и, наверное, можно было бы «отыграть»: пока британский парламент держит паузу – статус-кво, говорит Дмитрий Гололобов, сохраняется.

– Это абсолютная прерогатива парламента – решить, направлять уведомление или нет, – продолжает юрист. – Потом есть три сценария выхода, самый мягкий – «норвежский», всё это обсуждается. Но пока уведомление не направлено, всё это – сугубо личное дело Великобритании, она может у себя внутри обсуждать всё, что захочет. Сейчас многие говорят: давайте пока не подавать уведомление, над нами, мол, не каплет.

Но теперь Евросоюз занял жёсткую позицию: проголосовали – обратного хода нет.

– В Брюсселе уже заявили, что Великобритания уходит, это решено, – говорит Наталия Капитонова. – Многие из тех, кто голосовал за Brexit, видимо, полагали, что при таком исходе с Британией начнут торговаться, пойдут на новые уступки. Брюссель предупредил, что этого не будет.

Ирина Тумакова,
«Фонтанка.ру»

© Фонтанка.Ру