Ведьмак без сказок: чем новый роман Сапковского отличается от старой саги

«Перекресток воронов», новый роман Анджея Сапковского о приключениях ведьмака Геральта из Ривии, вышел на русском языке в день мирового релиза. В нем описаны первые приключения Геральта после того, как он покинул школу-крепость Каэр Морхен и решился «встать на путь», как говорят ведьмаки о поиске работы. «Фонтанка» прочла книгу и делится впечатлениями.

Из романа мы так и не узнаем, почему Геральт — именно из Ривии (хотя будет один трогательный намек), не рассмотрим поближе учителя Весемира и других ведьмаков Каэр Морхена, вообще ничего не услышим о родителях Геральта и не получим больше информации о мутациях ведьмаков или о способах их обучения. Зато познакомимся с ведьмаком-изгнанником Престоном Хольтом, который принял участие в судьбе молодого Геральта и помог ему с первыми заказами и наработкой репутации.

Восемнадцатилетний Геральт — очень трогательное существо с обостренным чувством справедливости и простонародными оборотами в речи. Никого из знакомых по основной саге чародеев не будет, даже Йеннифер и Лютика тоже не будет. Зато мы немного узнаем жрицу Нэннеке до того, как она стала настоятельницей храма Мелитэле.

Сюжет, если обойтись без спойлеров, таков: Геральт знакомится поближе с миром людей, осознает свой недостаток образования, а еще понимает, что в мире существует закон сохранения энергии: добрые поступки возвращаются, а вот если увлечься местью, рано или поздно погибнешь. Эпиграф ко всему роману — стих из двадцать четвертого псалма, «грехов юности моей и преступлений моих не вспоминай». Он относится не к Геральту, а скорее к его наставнику Хольту, но может в принципе трактоваться как напоминание о том, что важно иногда прощать людей. Потому что разумный человек всегда может измениться.

Предыдущий роман о Ведьмаке, «Сезон гроз», вышел двенадцать лет назад, в ноябре 2013 года. В «Сезоне…» главное зло — не монстры, а человеческая подлость, и если читать его не по дате выхода, позже всех, а по внутренней хронологии, где он оказывается где-то между рассказами из первой трети «Меча Предназначения», можно подумать, что Геральта убьет в конце концов не чудовище и даже не конкретный человек, а бюрократия.

Новый роман, «Перекресток воронов», продолжает мысль, что главное зло — это люди, а не чудовища, но оставляет больше надежды. Соотношение порядочных людей и стопроцентных ублюдков обнадеживающее — многие второстепенные персонажи способны и на любовь, и на благодарность, и на стремление к справедливости. Можно уверенно сказать, что автор возвращается в свою вселенную с теплой ностальгией, и выражается она как раз в количестве добра. Но не стоит путать доброту и беззубость: герои по-прежнему выражаются крепко и цветисто, еще крепче бьют друг другу морды et cetera, все абсолютно в духе первых двух книг саги, «Последнее желание» и «Меч Предназначения». С той только разницей, что теперь нет и намека на сказочные сюжеты, которые лежали в основе первых рассказов.

Зато полно отсылок к античным мифам и цитат из европейской и польской классики. Вообще цитаты меньше замаскированы, например, в некоторых местах основной саги были эпиграфы из Экклезиаста и других мест Священного Писания, которые были замаскированы под мудрость философов из мира самой саги — например, под цитаты из Пророка Лебеды. Теперь в эпиграфах местные, ведьмаковские, так сказать, мыслители чередуются с Шекспиром, Мицкевичем, Библией и английскими романтиками.

Да и латыни в речах героев стало куда больше. Этому есть логичное объяснение. Не то чтобы Сапковский расправил плечи и стал более дерзким после того, как достиг мировой славы (хотя и это тоже). Но в «Башне Ласточки» и «Владычице Озера» мир Ведьмака и старая Европа начинают качественно так пересекаться. Есть, например, эпизод, где Цири купается в озере, и какой-то мальчик из артурианских мифологических времен принимает ее за фею Нимуэ, которая воспитала Ланселота и подарила Артуру меч Экскалибур. Влияние постмодерна, от него никуда.

Кстати, этот блеск эрудиции относится не только к личному росту Сапковского, который сперва действительно не мог развернуться в «Ведьмаке» и слил излишки образованности в «Сагу о Рейневане», зато теперь наконец в свете бешеной мировой славы может смело сказать «ну да, я умный» и не бояться падения продаж. Нет, не только в этом дело, но еще и в самих читателях. Они выросли. Фэнтези помаленьку выползает из гетто, перестает восприниматься исключительно как глупая литература для подростков, теперь можно пуститься в масштабные эксперименты, в сложную игру с читателем, и Сапковский, который наблюдает развитие развлекательной литературы в Польше с самого ее начала, с младенчества, пользуется этим шансом.

У него есть эссе «Нет золота в Серых Горах», где он, в основном, иронизирует над начинающими польскими фантастами, но иногда вскользь проговаривается о состоянии рынка, о читательских ожиданиях, о сложностях, с которыми сталкивается отечественный (польский) фантаст там, где фантастика пока только переводная.

А теперь появилась традиция польского фэнтези, да и в целом в мире взгляд на жанр изменился, и можно вздохнуть свободнее, позволить себе больше, да и читатель стал более изощренным и требовательным.

Кстати о требовательных читателях. Если нет ностальгических чувств к циклу и перечитывать его от начала до конца не хочется, можно спокойно открывать «Перекресток воронов» отдельно. Это самостоятельная история, где цитаты из основного цикла, конечно, есть, но влияют только на тех, кто может их распознать.

Перевел книгу Вадим Кумок, он же сейчас редактирует классический перевод основной саги (Евгения Вайсброта) для очередного переиздания. По словам Кумока, главное в работе для него — четко следовать авторскому замыслу и слогу и не сметь ничего добавлять от себя.

Елена Нещерет, специально для «Фонтанки.ру»