«Пригожин мог бы дать Шнурову смачный пендель, но опасаться за свою жизнь питерскому музыканту точно не стоит»

Петербургский музыкант Сергей Шнуров испугался угроз московского продюсера Иосифа Пригожина и написал заявление в полицию. «Фонтанка» отнеслась к ситуации максимально серьезно и узнала мнение обеих сторон.

Конфликт между петербургским музыкантом Сергеем Шнуров и московским продюсером Иосифом Пригожиным перешел в правовое поле. Лидер группировки «Ленинград» написал заявление в полицию на мужа Валерии. Теперь звездными разборками займется полиция, а мы попытались узнать у сторон, почему это не хайп и как далеко они готовы зайти.

Отметим, что Пригожин и Шнуров предпочли общаться с прессой через своих адвокатов. Со стороны Пригожина это известный в шоу-бизнесе Сергей Жорин, а со стороны Шнурова — Алексей Добрынин, управляющий партнер петербургского офиса коллегии адвокатов Pen & Paper.

Провалы Шнурова

По словам звездного адвоката Жорина, он и его клиент до сих пор не имеют представление, чего именно испугался Шнуров.

— Вчера вы говорили, что никаких уведомлений о поданном Сергеем Шнуровым в полицию заявлении вы не получали. Что-то изменилось за сутки?

— Ничего. Я вообще думаю, если к этому заявлению какой-то дополнительный ресурс не приложен и все будет в соответствии с законом, возможно, никаких уведомлений и не будет, а Иосифа никто никуда не станет вызывать. Не нужно быть великим юристом, чтобы понять, что состава преступления по 119-й статье здесь точно нет. Чтобы был состав для «угрозы убийством и нанесению тяжкого вреда здоровью», потерпевший должен реально осознавать эту угрозу.

Приведу простой пример. Мама говорит сыну: «Если ты еще раз прогуляешь школу, убью». Понятно, что она не подразумевает, что реально собирается убить его. Ребенок это тоже понимает и не чувствует серьезной опасности. А когда рядом с тобой стоит человек с ножом и говорит: «Отдай кошелек, а не то я тебя убью» — здесь уже осознание опасности присутствует.

Что касается конфликта, который инициировал сам Шнуров, то Пригожин просто отвечал ему на его же выпады. Естественно, никакой угрозы здоровью и жизни Шнуров не ощущал и не осознавал. В противном случае, в дальнейшем он эти конфликты не развивал бы. Ну вот так устроен человек, что у него есть инстинкт самосохранения.

Я так понимаю, что речь идет об sms-сообщении от Пригожина, которую Шнуров опубликовал у себя в Instagram. Это было много месяцев назад. Почему-то испугался он только сейчас. Но мы-то понимаем, что Шнуров просто хочет сместить фокус внимания со своих публичных провалов на конфликт с Пригожиным. Почему-то Шнурову кажется, что этот конфликт для него беспроигрышный, что у него в этом конфликте сильная позиция.

— У него есть основания для этого?

— Ну он же анализирует, что говорят, смотрит, что пишут в комментариях. Видимо, он считает, что в конфликте с Пригожиным люди поддерживают Шнурова. Вероятно, он хочет вновь вернуться к этой теме и теперь таким образом снова ищет повод.

— В одном из интервью Иосиф таким образом отвечает Шнурову: «Когда он задевает Леру, должен понимать, что рано или поздно я его тресну по башке. Лично». Здесь нет прямой угрозы жизни и здоровью?

— Мы должны исходить из того, что Иосиф Пригожин — это не тот человек, которого никто не знает. Пригожин — это человек, который на виду последние лет 30–40. И все, что он может сделать — понятно и очевидно. Ну а что он может сделать? Он может подойти к Шнурову и дать нормальный, смачный пендель. Какой состав это образует? 119-ю точно не образует. Может, если после получения пинка Шнуров обидится, наверное, он может пойти и подать заявление на побои. Но нет такого состава преступления как «причинение легкого вреда здоровью» или «угроза причинения побоев».

Во-вторых, Шнуров это не Сергей Соседов. Шнуров себя позиционирует альфа-самцом. Представьте, вы подходите на улице к женщине и начинаете её оскорблять, Шнуров-то начал с Валерии, тут подходит её муж и говорит: «Иди отсюда, иначе я тебе по щам надаю». И дальше обидчик идет и пишет заявление в полицию. Как это выглядит со стороны? По сути, Шнуров и был тем обидчиком, которые подошел первым. Ну хорошо, он написал. Будем разбираться. Но состава по 119-й нет и быть не может. Шнуров это прекрасно осознает. Наоборот, здесь может быть 306-я статья — «заведомо ложный донос» со стороны Шнурова, это как раз налицо. Когда человек пишет заявление о преступлении, он предупреждается об ответственности за заведомо ложный донос. Еще раз «угроза убийством» — это не когда тебе на ногу в трамвае наступили, а ты говоришь: «Уйди отсюда, а не то убью».

Тем более, что слова «убийство» и «убить» Пригожин вообще не употреблял. Если бы Шнуров попался под горячую руку, наверное, Пригожин дал бы ему пендаль. И то, все знают, что Иосиф очень отходчивый. Если кто-то при нем оскорбит Валерию, он может дать леща, так скажем. А пройдет какое-то время, он может успокоиться. Поэтому оснований опасаться Шнурову за свою жизнь и здоровье нет никакого.

— Вы планируете встречный иск за заведомо ложный донос?

— Мы посмотрим. Это Шнуров переводит ситуацию в правоохранительную разборку. Если Пригожина вызовут для дачи объяснений, и выяснится, что действительно было такое заявление, тогда мы примем какое-то решение.

— Как выглядит процедура при подаче таких заявлений?

— Сначала правоохранительные органы проводят доследственную проверку. Если состава преступления в действиях Пригожина нет, по закону они должны самостоятельно провести проверку на предмет наличия заведомо ложного доноса. Если признаки этого есть, может быть автоматически возбуждено дело уже в отношении Шнурова. Мы со своей стороны будем принимать решение в зависимости от того, как будет развиваться ситуация.

— Вас должны уведомить об этом?

— Если полиция сразу поймет, что состава нет, они не должны нас уведомлять. Не мы же заявители. Если полиция захочет опросить Пригожина, конечно, мы узнаем об этом.

— Ваш прогноз — дойдет ли эта история до реального суда?

— Если все будет происходить строго в рамках закона, конечно нет.

Что общего между митингами и угрозами Пригожина

Алексей Добрынин, адвокат Сергея Шнурова, не стал распространяться о деталях заявления в полицию. Лишь подчеркнул, что сказаного Пригожиным в публичном пространстве было достаточно для такого шага.

— Какие именно слова заставили Сергея Шнурова обратиться в полицию? Из sms, которые прислал Иосиф Пригожин или из его комментариев в СМИ?

— Там много было с его стороны ненужных и лишних слов. Но главное, что подобные высказывания выглядели для Сергея Шнурова достаточно убедительными, чтобы обратиться к нам за юридической помощью.

— Что заставило Сергея Шнурова настолько серьезно отнестись к словам Пригожина? Или же это предупредительная мера?

— Сергей живет и реагирует на разного рода вещи в рамках правового поля. С точки зрения уголовного закона, с учетом всей совокупности доказательств мы пришли к выводу, что в действиях товарища Пригожина усматриваются признаки конкретного преступления. Как результат, мы подготовили и подали в УМВД Москвы два заявления. Одно о совершении преступления в порядке ст. 144–145 УПК РФ. И по нему должна быть инициирована доследственная проверка, и в случае подтверждения фактов в нем изложенных, возбуждено уголовное дело.

Второе заявление — профилактическое. В этом случае правоохранители с учетом закона «О полиции», должны будут провести ряд профилактических мероприятий. К примеру, могут вызвать Иосифа и побеседовать с ним. В ходе беседы объяснить ему, какие вещи он может себе позволить озвучивать в публичном пространстве, а за какие ему придётся отвечать с точки зрения закона. И вопрос здесь даже не в том, что он человек публичный. Подобные высказывания и действия содержат признаки преступления в принципе, не важно, кто их произнёс. Просто Иосиф, как персона публичная, тем более должен несколько раз отмерить, прежде, чем отрезать. В противном случае, придётся общаться с правоохранителям и доказывать им, что он подразумевал нечто совсем другое.

— Сколько может занять проверка в полиции вашего заявления?

— Исходя из практики, доследственная проверка проходит не быстро. Следствию предстоит установить фактические обстоятельства дела, опросить Иосифа, выяснить, что он имел в виду, когда говорил/писал Сергею, собрать иную доказательственную базу, оценить её и только после этого принять процессуальное решение.

— Насколько реально, что дело дойдет до суда?

— Пока об этом говорить преждевременно, учитывая, что правоохранители находятся лишь на стадии инициирования проверки. Перспективы можно будет оценить после того, как следственными органами будут собраны все необходимые доказательства по делу.

— Почему это не обычный хайп?

— Ещё раз повторю, что Сергей действует в рамках правового поля. И если есть признаки преступления, то вопрос, почему же человек решил обратиться за защитой в правоохранительные органы, мне кажется весьма странным. К примеру, в ходе несанкционированных митингов вашу машину истоптала куча подростков. Сомневаюсь, что вы не обратитесь в полицию, если машина не застрахована. То же сделал и Сергей Шнуров.

— Готовы к встречному иску о заведомо ложном доносе?

— Для общего понимания, с учетом действующего законодательства, когда подаётся заявление о совершении преступления, заявитель всегда предупреждается об уголовной ответственности по ст. 306 УК РФ («Заведомо ложный донос о совершении преступления»). Более того, в нашем заявлении мы сами указали, что положения ст. 306 УК РФ нам понятны. И всегда при проведении доследственной проверки правоохранительные органы, помимо фактов изложенных в заявлении, проверяют и заявителя по ст. 306 УК РФ. О чем в результате также выносится процессуальное решение. И самое важное, мы не обвиняем товарища Пригожина в совершении преступления. Такими полномочиями обладают только правоохранительные органы. К их компетенции отнесено право предъявить Пригожину обвинение. Мы лишь сообщили, что по нашему мнению, в действиях музыкального продюсера содержатся признаки состава преступления. И попросили следственные органы проверить указанные факты.

Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»