Пациентам вход запрещен. Как в больнице им. Семашко охрана регулирует самотек

Страшно, когда тебе, паникующему из-за только что полученной травмы, кровотечения или резко возникшей боли, больничная охрана перекрывает путь: «Не положено». С этим «не пущать» регулярно сталкиваются жители и работники Станции скорой медицинской помощи Пушкинского района Петербурга.

Пациентов, которые самостоятельно добрались до приемного отделения стационара, называют самотеком. Для них, как правило, это шаг отчаяния. Но в больнице № 38 им. Семашко добраться до врачей суждено не каждому: их не пускают на территорию больницы.

В распоряжении «Фонтанки» есть документы — сигнальные талоны (их составляют врачи скорой и отправляют в поликлинику по месту жительства пациента), в которых обозначают место вызова. В 20 таких документах, составленных за последний месяц, значится адрес: Городская больница № 38 им. Н. А. Семашко, Пушкин, Госпитальная ул., д. 5/7. И уточнения — «центральный вход» или «КПП». Но чаще всего скорая приезжала к воротам больницы, потому что «у ворот охрана не пропускает». То есть у добравшегося до стационара пациента есть только один способ попасть в приемное отделение — вызвать скорую, дождаться ее прибытия, пройти у фельдшера обследование и осмотр, дождаться, когда он заполнит документы и доставит, наконец, в больницу.

В двух шагах от врачей в ожидании медицинской помощи скорую ждала и 32-летняя петербурженка с «аномальным маточным и влагалищным кровотечением в состоянии средней тяжести», и 35-летняя с кровотечением и угрозой прерывания беременности на сроке 21,6 недели. У них в разделе «дальнейшая судьба больного» в сигнальных талонах написано: «доставлен в ГБ 38 имени Семашко», специализирующуюся на этих проблемах. Так зачем надо было терять время?

И как вахтер может принимать решение о недопущении в приемное отделение 85-летней женщины с переломом шейки бедра и острой болью? Ей тоже пришлось вызывать скорую у ворот больницы. После накладывания шины и обезболивания скорая завезла ее в отделение больницы им. Семашко.

Сюда же после вызова скорой госпитализировали 30-летнего молодого человека в состоянии средней тяжести с острым панкреатитом, другого — с острым холециститом, 26-летнюю девушку то ли с параличом, то ли с поражением лицевого нерва (неуточненный диагноз).

Состояние средней тяжести не всегда, но часто требует срочной медицинской помощи. Чтобы поставить предварительный диагноз, фельдшеру или врачу скорой требуется время на выполнение стандартного обследования: осмотр, сатурация, глюкометрия, ЭКГ, измерение температуры и артериального давления. В случае с инфарктом обычная линейная бригада «вызывает на себя» реанимационную бригаду. И снова: глюкометрия, термометрия, тонометрия… А у пациента — боль в грудной клетке, предварительный диагноз «острый инфаркт миокарда (ОКС с подъемом ST), состояние средней тяжести». Время, проведенное в скорых, — под 3 часа. Инфарктного отделения в больнице Семашко нет, доставляли мужчину в колпинскую больницу № 33. Но в больнице с диагностикой точно справились бы быстрее, не теряя «золотой час», раз уж пациент тут оказался.

Даже с опасным диагнозом, называемым в медицине «острый живот», 54-летнего мужчину в состоянии средней тяжести, самостоятельно добравшегося до больницы, госпитализировали в нее только из машины скорой помощи.

Фельдшеры станции Станции скорой медицинской помощи № 4 ропщут: район большой, дефицит кадров в службе такой, что на линию выходят бригады чаще всего с одним фельдшером, в суточное дежурство число вызовов доходит до 15 при среднесуточной норме 8–10. Станция работает на весь Пушкинский район, обслуживает и экстренные, и неотложные вызовы. То есть той самой «неотложки» в бытовом понимании, что приезжает к петербуржцам других районов на несрочные вызовы, там нет.

«Район — один из самых больших в городе, это Шушары, Славянка, Пушкин, Павловск, садоводства. И у нас, естественно, копятся задержки на вызовы. На фоне этого люди самостоятельно пытаются доехать до больницы, а больница закрывает перед ними двери, — рассказывают „Фонтанке“. — Люди стоят на улице или в близлежащих помещениях, звонят и просят, чтобы мы их завезли на территорию и в приемный покой».

Но скорая ведь не такси, она должна, как говорится, «обслужить вызов» — поставить пациенту предварительный диагноз. По сути, те же манипуляции проводят и в приемном покое. Для медиков — двойная работа, для пациентов — потеря дорогого времени.

Почему больница отказывается принимать самотек? На этот вопрос «Фонтанки» пресс-служба 38-й больницы ответила с удивлением: «Нет никаких оснований отказываться от приема самотека, кроме случаев, когда больница не может оказать услуги не ее профиля». И привели цифры: за 2024 год принято более 1200 пациентов, пришедших в больницу самостоятельно, за 4,5 месяца 2025 года — 378.

Более того, 21 апреля 2025 года в больнице издано распоряжение главного врача Александра Панфиленко «Об упорядочении работы по оказанию медицинской помощи гражданам, самостоятельно обратившимся в приемное отделение ГБУЗ „Городская больница № 38 им. Семашко„“. Документ издан „в целях обеспечения доступности медицинской помощи, соблюдения антитеррористических требований и повышения эффективности больницы“. И всё в нем хорошо — в какое время, через какое КПП нужно таких пациентов пропускать, как сопровождать, какие данные получать и так далее. Нет ни слова про запрет пропуска на территорию и в приемное отделение.

В результате понять, почему пациенты с болями и перекошенными лицами ожидают скорую у ворот больницы, чтобы в нее попасть, «Фонтанке» не удалось. Только если допустить, что служба безопасности в больнице сама себе хозяйка.

В петербургской системе здравоохранения, как впрочем, в любой другой, самотек не приветствуется. Тому есть много причин. Это более строгий учет, контроль и так далее. И разделение задач: амбулаторных пациентов, которые норовят прийти в больницу, должны лечить в поликлиниках. Стационарных, которым требуется круглосуточная помощь или наблюдение, — в больницах.

Существуют понятные правила, по которым в стационар можно попасть либо по скорой помощи, либо по направлению врача поликлиники. Как поясняет юрист «Адвокатской группы ОНЕГИН» Алексей Николаев, важно учитывать, что в каждом регионе есть порядок маршрутизации пациентов по дежурным медицинским организациям: «Нельзя рассчитывать, что ЛПУ обязано принять пациента, ориентируясь исключительно на выбор пациента. Однако если есть угроза жизни (экстренная ситуация), то помощь обязаны оказать».

В ситуации с недопуском пациента еще на КПП нет даже возможности определить, есть ли этот самый риск для жизни. До врача, который может это установить, пациент не добирается. И хорошо если вызывает скорую помощь, а не уходит раздосадованный домой — страдать и терпеть боль дальше.

Нелюбимый чиновниками самотек случается, когда пациент в отчаянии: на прием к врачу поликлиники невозможно попасть (нет приема или ночь на дворе), а состояние пугающее и до больницы самостоятельно доберешься быстрее, чем на скорой.

«Восприятие этой ситуации со стороны обращающегося за помощью или его сопровождающих и восприятие врача приемного отделения разные. Тот, кому действительно требуется экстренная медицинская помощь, будет безоговорочно принят и помощь будет оказана; скорее всего, аналогично поступят и с пациентом с неотложными показаниями, но с учетом поведения сопровождающих и реального состояния больного, — объясняет директор Северо-Западного филиала „Страховой медицинской компании РЕСО-Мед“ Федор Михайлов. — Что касается „кажущихся“ экстренных или неотложных показаний, то в подавляющем большинстве случаев опытному врачу приемного отделения достаточно просто посмотреть на пациента, чтобы понять, в чем он в данный момент нуждается. Поэтому ипохондриальные, истероидные и прочие психосоматические состояния, с которыми днем в поликлинику не пошли, а вечером приехали самотеком в стационар, рискуют получить обоснованный отказ».

Среди разных мер в распоряжении главного врача Александра Панфиленко «Об упорядочении работы по оказанию медицинской помощи гражданам, самостоятельно обратившимся в приемное отделение» поставлена задача: «предоставление данных анализа причин самостоятельного обращения граждан в учреждение». Искать причины — опасное занятие, тут можно выйти на самих себя. Точнее, на уровень обеспечения амбулаторной помощью в районе. Вряд ли захотели бы ехать в больницу 32-летняя женщина с жалобами на сильный кашель и затрудненное дыхание (скорая поставила предварительный диагноз «острая инфекция верхних дыхательных путей неуточненная — ОРВИ, острый фарингит») или пациенты с болью в пояснице, вызванной хроническим пиелонефритом, с «расстройством вегетативной нервной системы» или пневмонией в удовлетворительном состоянии. После осмотра им рекомендовано обратиться в поликлинику. А они, скорее всего, и сами это знали. Только амбулаторных мощностей в быстро застраивающемся районе давно и прочно не хватает. А больница рядом.