Прикоснуться к магии. Зачем петербурженка отнесла в непальские горы 100 кг добра

Чуть больше сотни непальских детей в бедной горной деревушке Лапагаон получили в подарок школьные рюкзаки, а к ним в придачу диковинного учителя из Петербурга. Настя хотела поучаствовать в волонтерской программе, но в итоге организовывать ее пришлось самостоятельно.

Вторую неделю Настя Гржибовская с непальскими детьми лепит из пластилина и рисует гуашью. Спит в сарайке на досках, ест рис с чечевичной похлебкой. В Лапагаон ее привело магическое гостеприимство страны и желание «подарить доброму другу подарок».

«Русиан тичер» оказалась в Лапагаоне по самой для себя придуманной программе. Настя работает в компании, которая организовывает туристические походы. В третий раз под новый год она поехала в Непал, чтобы открыть эту страну для любителей из России походить под рюкзаком. Следующая группа приедет весной, перерыв ей хотелось заполнить чем-нибудь полезным. Отправляясь работать, она изучила предложения для волонтеров, почти все они выглядят как «заплати тысячу долларов и ничего особо не делай», то есть тот же туризм, вид сбоку.

Идея отправиться в какую-нибудь бедную деревню и заниматься с детьми творчеством пришла как-то сама собой. На Лапагаон выбор пал по совету коллеги, который там бывал и запомнил чумазых детишек с пластиковыми пакетами вместо рюкзаков.

Настя рассудила, что краски и бумагу лучше везти из России. «У них тут мыло не мылится, может, и гуашь не гуашится», — объясняет ход мыслей девушка. Понимая, что много ей самой купить и увезти не удастся, она обратилась к подписчикам, просто рассказав о своей затее и ни на что особо не рассчитывая. Клич был услышан и итог привел Настю в шок. Деньги через интернет она никогда не собирала и не думала, что люди откликнутся просто так, даже не уточняя, точно ли она куда-то едет, а не соберет сумму побольше, на нее поселится в каком-нибудь отеле и будет вечерами попивать коктейли. Собрать удалось около 50 тысяч рублей, на них она купила всякого добра общим весов в 40 килограммов.

Еще один сюрприз произошел практически в новый год. Один турист из ее группы повел себя таким образом, что его пришлось снимать с маршрута как человека, с которым отправляться в путь не хочется и даже немного опасно. Он осознал, что доставил ей не слишком приятные эмоции и в качестве извинения перечислил еще 50 тысяч. На эти деньги после завершения похода она заказала школьные рюкзаки и грелки — в горной деревне холодно, в домах земляные полы и нет отопления.

В итоге из Катманду она уезжала с баулами весом под 100 килограммов, впереди была примерно восьмичасовая дорога на джипе и еще несколько километров пешком в горы. С помощью знакомого непальца она передала в деревню весточку с просьбой прислать помощников. Встретил ее пожилой мужчина и два подростка. Первый зачем-то всю дорогу наполнял сапоги водой, баулы нес на голове. В пути она им рассказала, что они несут, и в итоге как только встретились первые жилые дома, носильщики всем встречным начали рассказывать про «руссиан тичер» и подарки детям. Так намерение прийти потише и поскромнее, чтобы вокруг нее не устраивали праздник, реализовать не удалось.

Поселил ее у себя «президент деревни» (он сам себя так называл и никто не возражал), а на раздачу рюкзаков созвали всю местную знать. Прежде чем порадовать выстроенных в линейку детишек, пару часов толкались какие-то речи и Насте было так же скучно, как и детворе. Первый урок решено было проводить в тот же день, несмотря на школьные каникулы.

«Сначала я скатала из пластилина шарик, потом сделала из него змею. Все налепили змей, кто-то сделал из нее очки и цветочки. Постепенно робость спала, они поняли, что можно все брать и заниматься. Показала, что можно что-то нарисовать на бумаге и потом этот контур облепить. Удивительно, но девочки рисовали дома, а мальчики колонки с водой, которыми тут все пользуются», — рассказала Настя.

Дети на английском не говорят, да и непальский местная народность таманги толком не знает.

Разговор идет через творческий процесс, улыбки и подергивание косичек такой интересной учительницы.

Отсутствие предварительных договоренностей и какие-то опасности ее не пугали. Уже побывав в Непале раньше, она знала, что это страна «маленьких добрых человечков», которые никогда не откажутся ни от помощи, ни помочь. «Ты можешь спросить о чем-то, хоть дорогу, например, но даже если человек ответа не знает, он соберет всех, и они коллективно что-нибудь изобретут. В конце концов, скорее всего, доставят тебя прямо на место. Здесь диковинно высокий уровень гостеприимства».

На вопрос о том, почему она решила помогать непальским детям, а не соотечественникам, Настя отвечает философски: если ты знаешь про место, где кому-то очень плохо, то какая разница где оно. «У нас не получится так, вот я, я хочу и давайте. Бюрократическая рука тебя везде достанет. Я бывала во многих российских деревнях и поверь мне, они живут гораздо лучше, чем Лапагаон».

Непал почти всю историю своего существования был закрытой страной, и к середине прошлого века там побывало всего несколько десятков иностранцев.

«Многие люди здесь живут в такой далёкой традиции, что вмешательство современной культуры для них попросту губительно, они не умеют ей пользоваться. И кто сказал, что им надо знать про адронный коллайдер, построить биотуалеты, университеты и нагромоздить все то, что мы называем цивилизацией?»

Миссионером, несущим бедным детям какое-то светлое знание, она себя не ощущает. Свою затею Настя видит маленькой для стороннего наблюдателя, но огромной для нее самой. «Это такое супер детское чувство. Когда ты давно мечтал сделать что-то настоящее. И вот это все очень похоже на настоящее. Мне нравится, когда я могу открыть дверь и показать кому-то, что за ней. Вот это ещё одна дверка, от которой у меня есть ключик. Я чувствую себя так, как будто близкому человеку дарю подарок, который он давно хотел. И я не хочу разрушать тот чудесный уклад, которым живут эти магические люди».

С детьми в Лапагаоне Настя пробудет несколько месяцев, а потом встретит новую группу туристов. Она размышляет о том, что была бы готова сделать больше для этой страны. В пример приводит мусор на регулярно подметаемых и окуриваемых благовониями улицах. Еще до недавнего времени в Непале не было пластика, тарелки представляли собой древесные листья, которые после использования выбрасывали под ноги без всякого урона для окружающей среды. С пластмассой они поступают также, просто потому что ничего не знают про сроки разложения, раздельный сбор, переработку и так далее. Пластиковые кучи в Непале сгребают в конце дня, поджигают и вокруг них греются.

В непальских деревнях толком нет электричества, питаются местные в основном тем, что вырастят, а почти каждое животное священно. Люди очень религиозны, но не ортодоксальны: «Здесь Будда может сидеть на индуистском святилище».

В Непале есть район, а в прошлом отдельное государство, — Мустанг. Каждый год там проходит очень большой религиозный праздник, на котором люди надевают древние маски и, по смыслу действа, собирают все зло и уничтожают его в огне. «А что если это работает? Вдруг мы только поэтому до сих пор держимся?»

Надежда Мазакина, «Фонтанка.ру».